Скелет романа очень прост: в тюрьме одного южного городка сидит и дожидается суда пожилой негр, несправедливо, как он знает, обвиненный в убийстве белого человека. Теоретически ему предстоит суд присяжных, а практически – суд Линча. При условии, что вооруженная толпа родственников убитого возьмет штурмом тюрьму. Тюрьму охраняют двое, штатный тюремщик и нанятый шерифом доброволец из местных. На дворе, напоминаю, сороковые года прошлого столетия.
Сегодня воскресенье, день похорон убитого негром человека. Негоже омрачать такой день, одновременно светлый (воскресенье) и скорбный (похороны), насилием. Поэтому суд отложен общественностью до утра понедельника. Возможно, такая же судьба, то есть суд Линча, так сказать, «за компанию», ожидает и других заключенных, благо среди них нет белых. Прецеденты, как указывает автор, были. Заключенные в курсе. В ожидании развязки все чернокожие жители городка сидят по домам, на улицу никто не выходит из опасения оказаться «в компании».
По этому поводу хочется сказать: в воздухе было разлито тревожное ожидание. Но, кажется, кто-то уже сказал это до меня. Возможно, и не раз. Поэтому скажу так: Юг, май, воздух напоен густым и сладким ароматом цветущей акации.
Шестнадцатилетнему белому мальчику, попавшему четыре года назад в зависимость от этого негра (об этой зависимости, сугубо нравственной, мы еще поговорим), в компании со своим сверстником-негром, сыном кухарки, и престарелой мисс, молочной сестрой покойной жены негра, следует, руководствуясь указаниями последнего, добраться ночью до сельского кладбища в девяти милях от города, выкопать труп белого человека, до рассвета привезти его в город и уговорить шерифа послать в Мемфис за экспертом, который сможет извлечь пулю из тела и установить, что пуля, убившая белого человека, выпущена не из револьвера негра (кольт сорок первого калибра). Почему именно им, «шестнадцатилетнему белому юнцу, и негру, подростку одних с ним лет, и белой старой женщине, семидесятилетней деве, – выпало на долю из всего того, что можно придумать, изобрести, выбрать и совершить, сразу два самых страшных дела, за которые Четвертый участок потребует жесточайшей расплаты: вскрыть могилу одного из их родичей, чтобы спасти от возмездия негра-убийцу»?
Для справки: Четвертый участок – это обитель зла, кусок округа, населенный самым буйным, незаконопослушным, сплоченным, дерзким и мстительным племенем охотников, небогатых фермеров, контрабандистов, браконьеров, торговцев лесом и самодельным виски. Их побаивается все население округа, с их голосами на выборах считаются местные политиканы.
Так почему именно им, двум мальчишкам и старой деве, выпала такая доля? Потому что взрослым мужчинам и в голову не пришло прислушаться к словам негра-убийцы, взятого с оружием на месте преступления. Взрослым мужчинам некогда заниматься чепухой – серьезных дел по горло. А у детей и стариков свободного времени побольше; во всяком случае его иногда хватает, чтобы выслушать какую-нибудь историю. А иногда его хватает и на то, чтобы что-нибудь сделать.
Все это время, а это ночь с воскресенья на понедельник, кто-то должен заботиться о том, чтобы толпа обиженных в лучших чувствах родственников покойного не ворвалась в тюрьму и не сделала бессмысленными все предыдущие усилия. Вся охрана – тюремщик и добровольный помощник шерифа, которым плевать на этого чертового негра, не погибать же из-за него. С одной стороны, так. А с другой – как жить дальше с самим собой и с людьми, с соседями, если у тебя, из твоей родной тюрьмы, толпа деревенских пьяниц вытащит заключенного и сожжет его на площади перед тюрьмой? А тебе, между прочим, правительство платит за работу, которая и состоит в охране заключенных. Нехорошо может получиться.
Возвращаемся к негру, виновнику всей этой кутерьмы. Если вы думаете, что это был приятный, добродушный и уважающий белых людей человек, то вы ошибаетесь. По словам автора это был «… старый, одинокий, нелюдимый, упрямый, заносчивый, бесчувственный, неподатливый, своевольный (и дерзкий тоже) негр».
Так что же заставило мальчика решиться на такой поступок?
За четыре года до описываемых событий мальчик, которому в то время было двенадцать лет, во время охоты, зимой, упал в ручей, и тот самый негр подобрал его, привел к себе в дом, высушил, отогрел и накормил. Мальчик достал из кармана деньги, всего четыре монеты, одна в пятьдесят центов, десятицентовик, и две по пять центов, все, что у него было, и хотел расплатиться. Потому что неграм положено платить за услуги. Они ведь не белые и ничего не делают даром, просто из расположения или учтивости. Негр денег не взял, причем самым надменным образом, заставив мальчика постоять с монетами в вытянутой руке и до дна выпить свой стакан стыда; постояв так, мальчик уронил (не швырнул – не решился) деньги на пол; хорошо еще, что ему не пришлось подбирать эти деньги, их, по распоряжению негра, подобрали и сунули ему в руку другие мальчики.
Потом он швырнул эти монеты в тот самый ручей, в который прежде окунулся.
С этого времени негр, высокомерный, молчаливый, с золотой, как у дедушки мальчика, зубочисткой в зубах, одетый, как белый, в поношенном, но аккуратном сюртуке тонкого сукна, в поношенной же, дорогой шляпе, прочно поселился в его сознании. Не желающий признать себя черномазым и вести себя как черномазый. «И мы согласимся считать его тем, чем ему, по-видимому, хочется, чтобы его считали, не прежде, чем он признает себя черномазым». Так думал мальчик с искренней ненавистью к негру, понимая, что этого не произойдет. И понимая также, что негр поднялся выше его, и чтобы стать с ним вровень, потребуется совершить поступок.
Вот случай и представился. И он им воспользовался. Конечно, если бы не престарелая мисс Хэбершем с ее пикапом и железным характером, ничего бы и не получилось. И хорошо, что их было трое, потому что, когда они торопливо раскапывали могилу в ночи, за ними в страхе и бессильном гневе наблюдал из-за изгороди убийца. Если бы мальчик был один, то он имел бы все шансы окончить свою жизнь в чужой могиле.
Не буду подробно рассказывать о том, чье именно тело обнаружили гробокопатели в могиле; что обнаружили они в могиле на следующий день, когда прибыли на кладбище в сопровождении официальных лиц; как и где они отыскали тела (!) убитых; кто оказался убийцей и каков был его дьявольский замысел, который чуть было не увенчался успехом; каков был конец убийцы… Об этом лучше узнать у автора. Опираясь на свой опыт, скажу, что при желании можно добраться до конца, хотя для этого и придется преодолеть чудовищное многословие рассказчика.
От менее терпеливых не скрою, что закончилось все вполне благополучно для негра, в том смысле, что он избежал самостийного суда. А когда он пришел в контору дяди расплатиться за юридические услуги, у мальчика появился шанс расплатиться с самим негром де-юре (де-факто он уже расплатился с ним ночью на кладбище), то есть отказаться от его денег подобно тому, как сам негр отказался когда-то от денег мальчика, и снять тем самым с себя «негритянское» проклятье. Но негр и тут не оплошал – потребовал расписку за оплату юридических услуг, назначенную дядей (два доллара, или стоимость испорченного пера дядиной ручки).
Последнее слово, таким образом, осталось за ним. Он таки расплатился и никому ничем не обязан. Мальчику, правда, тоже полегчало.
Чисто детективная могла бы получиться история, если бы можно было очистить ее от психологических наворотов. Но с таким же успехом можно «очистить» и «Преступление и наказание»: получится детектив. Г-н Акунин даже и попробовал. Действительно, получился детектив.
