-Даже если это тебя приведет на костер и в ад? – лукаво спросила Мурчин и порхнула вверх по ступеням.
-Осторожно, - сказала Наравах, - там ступеньки сломаны. Потому-то здесь и нет охраны.
-Вижу, - сказала Мурчин, - пусть Фере идет вслед за мной, а ты замыкай наш путь.
Фере вынужденно переместился между двумя ведьмами – что ж, у них глаза в полумраке видят лучше. Ведьмы переговаривались через его голову – Наравах была росточком повыше Раэ, и ей даже не мешало, что она идет на ступеньку ниже, а так же то, что альвы, рассевшиеся по плечам Раэ, недоверчиво позыркивали на очередную колдунью своими бисерными глазенками и тихо обменивались оценивающими неодобрительными посвистами.
-Надеюсь, вы хорошо замели следы, госпожа? – сказала Наравах в сетчатый затылок Мурчин.
-Ты знаешь, что я умею это делать, - сказала ведьма, не оборачиваясь - Лодо меня долго искал?
-Да, довольно-таки долго, - сказала Наравах, - но у него ничего не вышло.
-Ну вот, - сказала Мурчин, - заметать следы я умею. И я учла, что теперь мне надо держаться подальше от водоемов. А что касается пропажи… то она обнаружится нескоро. Может, несколько недель спустя. А за это время в башне принцесс побывает достаточно народу… Думаю, к тому времени «Звезда Майяр» уже прибудет в Диодарру, и в башне принцесс перебывает уйма народу. Вот и посмотрим, сознаются ли канцлеру смотрители, что принцессу кто-то украл! Или они будут выдавать за нее мой фантом? Надеюсь, что среди всех этих праздных тютьков из Ваграмона не найдется того, кто умеет пробивать фантомы. Мне даже любопытно – признаются в краже или нет?
-Но смотрители подумают-то все равно первым делом на вас!
-К тому времени это будет уже не важно! Вот если разобраться по закону – кто обокраден? Кто собственник? Вот чья она, если так разобраться?
-Она является достоянием императора, -сказала Наравах.
-Он ее в плен брал? Он ее покупал на невольничьем рынке?
-Пока она – вещь – она его собственность.
-А когда она перестанет быть вещью? Чья она?
-Вы… вы…
-Сошла с ума? – спросила Мурчин, внезапно остановившись на ступенях, так, что Фере чуть не влетел в ее спину.
-Простите, госпожа, но… вы, конечно верховная ведьма, но не архиверховная. И даже архиверховная не может…
-Согласна, - сказала Мурчин, - я знаю свои возможности. Но я знаю и того, кто может раскуклить принцессу Виллен.
-Кто? – ахнула Наравах.
-Эне.
Наравах на мгновение задумалась, а потом, судя по ее выражению лица, нашла в уме ответ и живо закивала.
-Да, - сказала Наравах, - Эне был великий маг. Я достаточно о нем слышала... может и...
-Был и есть, - сказала Мурчин, - он просто кладезь всего.
-Но, сударыня, вы точно знаете, что он имел дело с такой формой магии? Ведь никто…
-Никто из тех, кто хотел бы, - сказала Мурчин , - а он владеет. У нас в ковене шепотом передавали легенду о том, что Эне обратил в камень какую-то непослушную ведьму несколько столетий назад и сколько-то продержал ее в таком виде. Все называли сроки по-разному. И каждый соревновался друг с другом - кто дольше ей срока припишет.
-Я, конечно, допускаю, что существуют такие особые маги, способные владеть магией дилинкварцев. Ведь если дилинкварцы ею владели, то и другим возможно… но… поймите, магов для принцессы Виллен ищут по всей ойкумене. Приглашают сюда… собственно, меня сюда и засунули, чтобы я высматривала для ковена Мрака и Тумана редких магов наделенных редкими талантами…
-Как шарлатана вроде Ирвульда Джольдзана? – хихикнула Мурчин, - я так понимаю, этот гезеллинец был приглашен возиться с принцессой Виллен, застрял тут и дослужился до коменданта башни?
-А, ну да, ну да, - согласилась Наравах.
-А он сам хоть кого-то в камень обращал и назад воплощал? Думаю, нет.
-Он один из тех, кто смог снимать оцепенения от горгоны и василиска… кроме того, он кое-что знал о сушке…
-Знал о сушке? – хмыкнула Мурчин.
-Ну… так он говорил… собственно, меня сюда прислали выяснить…
-Не владеет ли он сушкой по-настоящему? – докончила Мурчин, - и как? Выяснила?
-То, что Ирвульд знал колдуна, который знал колдуна, который владел сушкой.
-А стиркой и глажкой он не владел? – не удержался Раэ, подстегнутый недоумением, и вызвал у ведьм смех над своей головой.
-Сударыня Мурчин имеет в виду вышошану, - сказала Наравах.
-Угу, - буркнул Раэ, теперь недовольный тем, что узнал больше, чем хотел бы знать… что это еще за гадость?
-Вышошана – это страшное заклятье тех, кто владеет водной магией, - поспешно сказала Мурчин, и, уже знавший ее Раэ, почувствовал, что его хозяйка получила неприятный укол из-за того, что охотник прислушивается не к ней, - оно иссушает и обращает в камень целые войска. Им некогда владели в древнем Гезеллине. Некогда… Сейчас о нем мало кто знает и просто очевидцы его проявления на вес золота. К ним чаще приходят, чтоб послушать, что они болтают…
-А вы сами видели ту каменную ведьму, о которой болтали в вашем ковене? Говорили с ней? – осторожно спросила Наравах.
-Не застала. Это было за столетие до меня. Она потом, после того, как ее опять воплотили, сколько-то прожила. Потом ее поймали выжлятники и сожгли за Авой.
-За столетие, говорите? Срок для молодых ведьм не малый. Можно много легенд насочинять о том времени.
-Я этой легенде тоже не особо верила, – сказала Мурчин, - к ней нагрузку шел еще букет небылиц, которые я быстро раскусила. Но потом… когда Эне под конец жизни ничего не хотел… Он даже проявил безразличие, когда один мелкий хлыщ стянул его гримуары и попытался с ними поладить.
И у Мурчин снова стали такие глаза, когда она говорила о том самом Люсиасе, с которым Раэ удалось познакомиться посмертно.
-А вы, - у Наравах мелькнул во взгляде насмешливый огонек, - в свою очередь попытались поладить с этим мелким хлыщом из-за этих гримуаров?
В ответ Мурчин хихикнула:
-Мне теперь немного страшно от того, что тебе под стольник… ты ж ведь не читаешь мысли…
-Нет. Я же всего лишь медиала, - сказала Наравах, - но житейского опыта у меня достаточно. Вы из тех, госпожа, кто тянется к знаниям и готов впитывать их как губка… И готов пускаться на любые хитрости, чтобы почерпнуть еще знаний и еще. Я так понимаю, гримуары архимага для вас были лакомым кусочком. Но… не совсем по зубам.
Мурчин покачала головой:
-Ну… так-то да. Но кое-что я из них все же могла почерпнуть. Например, я научилась из них уменьшать предметы. Это мне далось. И я знаю, что Эне способен обращать плоть в камень и наоборот. Гримуары мне сказали, что в них есть эта наука, только мне они ее не откроют… уж больно у меня рожа молодая – так они мне и сказали. И про обращение в камень я узнала не только из гримуаров. В вещах моей мейден Ронды я нашла несколько окаменелых птичек, не похожих на статуэтки. Похоже, это были подарки Эне своей возлюбленной, пока не окаменело окончательно его сердце… и ее. Я до последнего сомневалась, что это окаменелые птички, может и в самом деле статуэтки… просто какое-нибудь утерянное ныне ремесло. И я увидела, что альвы были очень неравнодушны к этим птичкам. Эти насекомыши крутились вокруг них и пытались с ними пообщаться, как вокруг живых. Гладили их. А потом я увидела, что рядом с птичками лежали каменные перышки. Которые после этого стали настоящими. Но… нынче я увидела принцессу Виллен. Она такая же. Если кто-то и может воплотить принцессу Виллен, то это он… о чем задумался, Фере?
Раэ молчал. Перед его глазами вставали целые армии вмиг погибшие от вышошаны… Как такое возможно? Все – и разом? Глупости! Ведь и у магии есть свои пределы!
-А если… а если она там в камне… умерла? – спросил Раэ.
-Вы не ошибаетесь насчет того, что она… такая же? И вы хоть раз видели, чтобы сударь Эне при вас кого-то из камня…
Вместо ответа Мурчин запустила себе руку за рубаху и вытащила маленький плоский хрустальный ларчик, внутри которого, как куколка величиной с ладонь, лежала спящая принцесса. Она была из серого камня, а не из поддельного мрамора, как насмешка над ней. Раэ увидел, что она вся была закутана в пелены, так же окаменевшие. Открытым было лишь ее лицо – нежное, благородное, с тонкими чертами лица. Как она была похожа на семикняженку!
Мурчин открыла ларчик и сказала Раэ:
-Давай, положи на нее руку.
Раэ осторожно коснулся пальцем ее пелен. Заволновались альвы на его плечах. Сардер перелетел на его запястье, вытянул носик и тоже коснулся ее лапками. Мурчин не возражала. Ничто так не подтверждало то, что она жива, как любопытство Сардера. Альвы запищали, а Сардер стал ласково гладить лапкой пелены принцессы. Раэ даже показалось, что каменные пелены под его лапками чуть сдвинулись… да показалось от заискрившейся пыльцы, которую альв тотчас насыпал на принцессу Виллен.
-Кыш, летучая перечница! Видите, о чем я? Эне мог обращать в камень. И основания про ту историю о ведьме, которую он простил и обратил назад, тоже есть.
И Мурчин закрыла шкатулку и спрятала у себя на груди.
-Ей не вредно будет уменьшенной? – спросила Наравах.
-Да не похоже, - сказала Мурчин.
Раэ рассеянно повернул ладонь кверху, чтобы Сардеру было удобно сидеть. И тотчас ощутил, как что-то холодное коснулось его пальцев. Он с удивлением увидел, что Сардер прижимает к его руке крохотную, величиной с горошину, тетрадочку. Раэ пришлось поспешно прижать ее мизинцем к ладони, чтобы она не слетела вниз по винтовой лестнице. Но Сардер выхватил ее из-под мизинца человека и взлетел, держа ее в лапках, приземлился на плечо и вскоре Раэ ощутил, как ему за пазуху соскользает, как медальон, сорвавшийся с цепочки, какой-то чуждый прохладный предмет.
-Итак – вперед, - сказала Мурчин, - Фере, смотри под ноги.
-Угу…
И Раэ почувствовал, как у него за пазухой разворачивается какая-то толстая угловатая и тяжелеющая тетрадь… он постарался сделать вид, что ничего с ним не происходит и двинулся верх по лестнице.
Продолжение следует. Ведьма и охотник. Ведьмин лес. 182 глава.
