Данная (двойная) статья является авторским* конспектом книги "Мысли" французского математика, физика, литератора и философа Блеза Паскаля (1623-1662).
*Ниже представленные выписки и отрывки - это мои карандашные пометки в книге, это прямые, мною не изменённые цитаты Паскаля, что зацепили лично меня, всколыхнули, что во мне отозвались, и/или те, к которым бы я хотел в будущем вернуться. Данный конспект стоит воспринимать как список отдельных мыслей, афоризмов, цитат; их не стоит читать подряд, связывая в единый текст, для этого лучше прочитать книгу целиком. Части и главы книги, из которых взяты цитаты, указаны.
Часть вторая
“Человек, обретший Бога”
Раздел I. Поиски
Видя слепоту и ничтожество человека, вглядываясь в немую Вселенную и в него, погруженного во мрак, предоставленного самому себе, словно заблудившегося в этом закутке мироздания и понятия не имеющего, кто его туда поместил, что ему там делать, что с ним станется после смерти, не способного к какому бы то ни было познанию, я испытываю ужас, уподобляясь тому, кто во сне был перенесен на пустынный, грозящий гибелью остров и, проснувшись, не знает, где он, знает только – нету у него никакой возможности выбраться из гиблого места. Думая об этом, я поражаюсь, как это в столь горестном положении люди не приходят в отчаянье! Я смотрю на окружающих меня, они во всем подобны мне, я спрашиваю у них – может быть, им известно что-то, неведомое мне, и в ответ слышу: нет, им тоже ничего не известно, – и, едва успев ответить, эти жалкие заблудшие существа, поглядев по сторонам, обнаруживают какие-то привлекательные на вид предметы, и вот они уже целиком ими заняты, целиком поглощены. Но я не могу разделить их чувства, и, так как, судя по многим признакам, существует нечто сверх зримого мною мира, я продолжаю искать, не оставил ли этот невидимый Бог каких-либо следов Своего бытия.
Если человек не создан для Бога, почему он обретает счастье только в Боге? Почему, если человек создан для Бога, он восстает на Бога?
Из утверждения, что в Боге – конец концов, с неизбежностью, вытекает, что в Нем – и начало начал. Взоры человека возведены горе, но его ноги стоят на песке: Земля разверзнется, и человек провалится в бездну, не отрывая глаз от неба.
…Мы можем только верить, но отнюдь не знать наверное, что в эту минуту бодрствуем, а не спим, ибо спящие не менее твердо уверены, что бодрствуют, нежели мы, бодрствующие: им мнится, будто они видят пространство, облики, движения, чувствуют протекание времени, измеряют его, даже действуют во сне, словно наяву; и как знать, поскольку, по нашему собственному признанию, половина нашей жизни проходит во сне, когда человек, сам того не понимая, утрачивает всякое представление о действительности, ибо его чувства в это время – лишь воображаемые чувства, – как знать, не является ли сном та часть нашей жизни, которую мы считаем бодрствованием, сном с присущими именно ему особенностями, и не пробуждаемся ли мы от него как раз тогда, когда, по нашим представлениям, засыпаем? И если бы люди спали все вместе и если бы им случалось видеть одинаковые сны – это бывает, и нередко! – а потом они бодрствовали бы врозь, можно ли усомниться, что сон они считали бы явью, и наоборот? В общем, как нам нередко снится, что мы видим сменяющие друг друга сны, так и в жизни, которая тоже есть сон, сновидения возникают одно из другого, и пробуждает нас только смерть, ну, а пока мы живем, у нас так же мало руководящих начал для постижения истины в блага, как их нет у спящих обыкновенным сном…
Ну, не фантастическое ли существо являет собой человек! Невидаль, чудище, хаос, клубок противоречий, диво дивное! Судия всему сущему, безмозглый червь, вместилище истины, клоака невежества и заблуждений, гордость и жалкий отброс Вселенной!
Познай же, гордец, каким сочетанием несочетаемого предстаешь ты перед самим собою! Смирись, бессильный разум, замолчи, бессмысленная природа: постарайтесь понять, что человек намного превосходит человека, узнайте от вашего Владыки, каково оно, истинное ваше положение в мире, до сих пор вам неведомое. Внемлите Господу.
Одни считают человеческую натуру непорочной, другие – неисправимой и соответственно погрязают или в гордыне, или в лености, а эти пороки – исток всех других пороков, потому что леность мешает их побороть, а гордыня – с ними расстаться. Ибо не познавшие превосходства человеческой натуры не ведают о её порочности и, значит, умеют справляться с леностью, но попадают в плен к гордыне, а сознающие порочность человеческой натуры не ведают о её высоком достоинстве и, значит, без труда справляются с тщеславием, но с головой погружаются в отчаяние.
Так возможно ли отвергнуть этот свет, льющийся с небес, возможно ли не довериться ему, не возлюбить его? Разве не яснее ясного, что любой из нас ощущает в себе неизгладимые черты совершенства? И не столь же очевидно, что ежечасно дают нам себя чувствовать следствия нашего прискорбного удела? И не об этой ли двойной природе человека кричит сей хаос, сия чудовищная путаница голосом столь громоподобным, что не услышать его просто невозможно?
Раздел II. Узел
Если вечное Существо существует хотя бы мгновение, Оно существует всегда.
…Не существуй первородного греха, разве можно было бы понять, что такое человек?
Не выбирать нельзя. Не спрашивая вашего согласия, вас уже засадили за эту игру. Так на что вы поставите? Давайте подумаем. Поскольку выбор неизбежен, подумаем, что вас меньше затрагивает. Вам грозят два проигрыша: в одном случае проигрыш истины, в другом – блага, на кон поставлены две ценности – ваш разум и ваша воля, знания и вечное блаженство, меж тем как ваше естество равно отвращается и от заблуждения, и от безмерных мук. На что бы вы ни поставили, разум смирится с любым выбором – ведь отказаться от игры никому не дано.
Согласно правилам игры, вам должно без устали стараться найти истину, ибо, если вы умрете, не исполнившись благоговейной любви к Зиждителю, вас ждет погибель. – “Но когда бы Он и впрямь желал моей благоговейной любви, то подал бы мне какие-то знаки Своей воли”, – отвечаете вы. А Он и подал, только вы их не заметили. Ищите же, дело стоит того!
Правила игры. – В земной юдоли человеку следует устраивать жизнь, опираясь на одно из двух противоположных утверждений: 1. Его пребывание в этом мире будто бы нескончаемо; 2. Оно, вне всяких сомнений, быстролётно и, возможно, через час уже придёт к концу. В этом втором утверждении – истинная суть нашего удела.
Мудрость велит нам уподобиться детям: Nisi efficiamini sicut parvul (лат. Если не будете как дети).
Отличительнейшая черта разума – его недоверие к себе.
Наивысшее проявление силы разума – в способности признать, что существует множество явлений, ему непостижимых; он слаб, если не понимает этого.
…Fides ex auditu (лат. вера от слышания), но вера живёт в сердце, понуждая повторять credo (лат. верую), а не scio (лат. знаю).
Раздел III. Доказательства бытия Иисуса Христа
Глава I. Ветхий Завет
Если бы страсти не держали нас в плену, мы понимали бы, что неделя у нас в запасе или сто лет – от этого ровным счетом ничего не меняется.
Исайя LVI (1–5): “Так говорит Господь: сохраняйте суд и делайте правду, ибо близко спасение Мое и откровение правды Моей…
…Вникни в слово и уразумей видение…
Чтобы понять любого автора, следует согласовать в его труде все противоречащие друг другу места. (…) Труд любого автора имеет некий единый смысл, приводящий к согласию все противоречия, или же он вовсе лишён смысла. (…) Значит, нам остаётся одно: искать смысл, согласующий все противоречия.
Образы. – Буква убивает; всё происходит в форме образов – вот шифр, преподанный нам апостолом Павлом. Христос должен был претерпеть смертную муку: униженный Бог. Обрезание сердца, истинный пост, истинное жертвоприношение, истинный храм. Пророки не раз говорили, что всё это нужно понимать не в буквальном, а в духовном смысле. – Мясо, но не то, что подвержено порче, а то, что порче не подвержено. “Истина сделает вас свободными”. Итак, другая свобода – лишь образ истинной свободы. “Я хлеб, сошедший с небес”.
У иудеев истина выступает лишь как образ, в небесах она неприкровенна. В христианском вероучении она прикровенна и познаваема при сопоставлении с образом.
Образ был основан на истине, истина была познаваема на основе образа.
Людской волей всегда движет одно из двух определяющих начал: алчность или милосердие. Это вовсе не значит, что алчность не может сочетаться с верой в Бога, а милосердие – с любовью к земным благам, но алчность прибегает к Богу, чтобы приобщить себе побольше земных благ, меж тем как милосердие прибегает к земным благам, чтоб приобщиться Богу.
Конечная цель в том, чтобы всё и вся назвать своими именами.
Если бы человека не окружала такая тьма, он не чувствовал бы всей своей порочности, если бы в этой тьме совсем не было света, он не надеялся бы на очищение. Поэтому не только справедливо, но и полезно для всех нас, что Господь отчасти сокрыт, отчасти открыт, ибо для человека равно опасно познать Бога, не познав горестного своего ничтожества, и познать горестное свое ничтожество, не познав Бога.
Глава II. Новый Завет. Иисус Христос
Найдётся ли на свете хоть один-единственный человек, который, познав природу, не познал бы одновременно горестного своего ничтожества? И разве единственно лишь тот, кто познал её, единственно несчастен в этом мире? Человеку не должно совсем ничего не видеть, не должно ему и видеть так много, чтобы он вообразил, будто теперь всем овладел; ему должно видеть ровно столько, чтобы понять – он всё утратил, должно видеть и не видеть; именно такова ныне природа...
Но какой бы точки зрения он ни придерживался, я не оставлю его в покое.
…Бог скрывает Себя от тех, кто пытается Его искушать, и открывает Себя тем, кто Его ищет, потому что люди одновременно и недостойны Господа, и способны Ему причаститься: недостойны из-за нынешней своей греховности, способны благодаря первоначальной своей природе.
Если бы Господь Бог никогда и ни в чём не являл Себя, вывод из этого вековечного Его неприсутствия можно было бы сделать двоякий: либо что Божества не существует вообще, либо что люди недостойны Его познать. Но так как Он то являет Себя, то скрывает, вывод из этого может быть только один. Если Господь Бог явил Себя хотя бы раз, значит, Он был, есть и пребудет во веки веков, из чего следует, что люди недостойны своего Творца.
“Однако ж тому не радуйтесь, что духи вам повинуются; но радуйтесь тому, что имена ваши написаны на небесах”.
Мы отвращаемся, лишь отвращаясь от милосердия.
Любое движение отзывается на всей природе: море меняет свой облик из-за одного-единственного брошенного в него камня. То же самое можно сказать и о благодати, любой человеческий поступок отзывается на всех людях. Значит, в мире нет ничего несущественного. Прежде чем совершить какой-то поступок, следует подумать не только об этом поступке, но и о нас самих, о нашем настоящем, прошлом, будущем, и о других людях, которых коснется помянутый поступок, и постараться вникнуть во взаимосвязь всего этого.
Суть нравственности – вожделение и милосердие.
На свете существует лишь два рода людей: праведники, считающие себя грешниками, и все остальные, то есть грешники, считающие себя праведниками.
Одарить мудростью может лишь Господь, поэтому и сказано:
Qui gloriatur in domino glorietur (лат. Хвалящийся, хвались Господом).
Наше своеволие таково, что, имей оно власть исполнять любую свою прихоть, ему и этого будет мало. Но стоит от него избавиться – и мы полны довольства. Смиренному всегда всего вдосталь, своевольному всегда всего мало.
Господь сотворил небо и землю, но они не способны чувствовать радость своего бытия, и тогда Он пожелал сотворить существа, которые знали бы эту радость…
Это правда, что, преисполняясь благочестия, мы впадаем в тоску. Но корень этой тоски не в благочестии, нами завладевающем, а во всё ещё властной нечестивости. Когда бы наши чувства не сопротивлялись покаянию, а испорченность нашей натуры не противилась чистоте Господней, никакой тоски мы не испытывали бы. Но чем больше сопротивляется наша земная порочность неземной благодати, тем нестерпимее мы страдаем. (...) Было бы великой несправедливостью винить в подобной внутренней смуте Господа, влекущего нас к Себе, вместо того чтобы всю вину возложить на мирскую жизнь, не отпускающую нас от себя.
Чем любой человек лучше, тем он хуже, если самому себе то, чем он хорош, приписывает.
…Нам дано познать Бога, только если мы познаем собственную неправедность.
Иисус будет терпеть муку до скончания света. Всё это время не должно спать.
…Он лишь один-единственный раз молит о том, чтобы чаша сия Его миновала, но сохраняя при этом великую покорность, и дважды повторяет: “Да будет воля Твоя”.
Если бы ты понял, какие грехи совершены тобою, сердце твоё разорвалось бы.
Ты не искал бы Меня, если бы уже не обрёл. Так что не снедай себя тревогой.
Глава III. Церковь
Наш мир – чужбина для истины…
…Если никакой ереси нет, есть просто сомнение, кто прав, а кто заблуждается, то последнее слово за чудом.
Всё плотское, вместе взятое, и всё разумное, вместе взятое, и всё, что они порождают, не стоит самомалейшего порыва милосердия. Оно относится к совсем иному порядку явлений – к явлениям сверхъестественным.
Exortum est in tenebris lumen rectis corde (лат. Свет воссиял во тьме праведных сердцем).
- Блез Паскаль
Первая часть.
Автор статьи: Стефан Маньковский
