На поиски оленеводов мы с Медиаразведкой Туту.ру. отправились вверх вдоль Реки Святых Духов, как можно перевести с хантыйского её название Лонготъёган:
Ямал встретил нас совсем не северной 30-градусной жарой и сушью. Вот только на Севере всё по-своему: низкая вода в реках сочеталась с совершенно раскисшей тундрой, под которой тают верхние слои мерзлоты.
Рядом - по-марсиански безжизненные склоны Полярного Урала, зато на дне долины, вдоль Лонготёгана - не классическая скудная тундра, а луга с сочной высокой травой.
И потому совсем не мудрено, что в прямой видимости моста трэколы по просьбам трудящихся сделали остановку у первого на нашем пути одинокого чума:
По пути "туда" мы увидели его как будто бы пустым, по крайней мере к нам никто вышел. Но может просто чумовладельцы так устали от назойливых гостей, что основная их реакция на смолкший рядом шум мотора - это "меня тут нет!". На обратном пути мы увидели детей и собак, но ни те, ни другие даже не глядели в нашу сторону. Обратите внимание, что у детворы светлые кожа и волосы и совсем европейские лица - ненцы на Лонготу тоже заходят, но в основном здесь кочевья северных хантов.
Чуть поодаль, на фоне моста, можно было разглядеть оленье стадо. Совсем небольшое, на самом деле: "черта бедности" для одного чума - 300 голов.
Спереди, меж тем, вдруг показался человек, совсем не похожий на оленевода. Я сразу подумал "какой-то великий велосипедист", а поравнявшись с нами, путник спешился:
-Здравствуйте!
-Привьет!
-Откуда едете?
-Из Воркутъы.
-Ого! Так прямо из самой Воркуты на велосипеде!
-Да.
-А почему такой у вас акцент?
-Я немец. Из Мюнхена.
Общаться с нами он был явно не особо расположен, но всё же не упустил повода сделать привал. Так что вот - немец и ненец в одном кадре:
В итоге, пока фоткались, пока лазали на крыши трэколов, пока общались с немцем - прошло добрых полчаса, чему явно были не рады ни шофёры, ни сопровождающие. Кое-как загнав блогеров по машинам, караван продолжил путь по зелёной, девственной земле:
При этом - отнюдь не пустой: тут и там мы видели то белые тюки на нартах, то конусы одиноких чумов.
Расположение которых недвусмысленно выдавало хозяев: ненцы стоят на ветру, в то время как ханты держатся леса.
Единственной живностью на пути трэколов были мелкие смешные куропатки. Вроде бы народ видел мелькнувшую вдали полярную сову, однако я даже выглядывать не стал, так знал этих птиц и по прошлым поездкам.
Между тем, угрюмая гора надёжно прикрывает Лонготу от северных ветров, образуя здесь своеобразный оазис. Мы даже въехали ненадолго в полноценный лес!
За которым просматривается традиционная середина пути по времени - Домашнее озеро:
В погожий день - уголок рая на Краю Земли: узкий высокий перешеек между Лонгот-рекой и озером даже в самую жару прекрасно продувается от болотных испарений и гнуса. Поэтому каждый путник, едущий этой долиной, считает своим долгом устроить на Домашнем озере привал.
В ледяной и прозрачной реке можно порыбачить:
А в мутноватом озере с илистым дном - искупаться, чем мы радостно воспользовались на этой невыносимой, ибо для Севера не характерной, жаре. После - устроили пикник с сухим пайком, которым нам заботливо собрали в "Юрибее", и в общем сами не заметили, как вместо отведённого на привал получаса провели тут полтора часа.
Дальше раздался клич "по машинам", но заняв место в кабине, я прождал остальных ещё 10 минут. Попутчики вернулись в кузов чуть приунывшим (что я сперва списал на разморенность), и шофёр Дмитрий, перед тем как тронуться, показывал им видео с Хадатаёганлора, расписывая, какая там красота.
Не сразу, уже на ходу, до меня дошло, что планы поменялись, и в те 10 минут команда держала совет, призыв поучаствовать в котором я каким-то образом не услышал. Мы стартовали в пол-седьмого утра, время подходило к 16, и со скоростью 10-15км/ч нам предстояло проехать ещё 40, а с утра уже держать курс к Салехарду. Посовещавшись и рассудив, что "нам надо не озеро посмотреть, а материал про оленеводов отснять", команда приняла решение - ехать не на Хадату, а на другое стойбище поближе.
Снимки с Хадаты видел и я, а потому мысль о том, что мы туда не поедем, входила в сознание с трудом. Остальные, включая многоопытного инструктора Валерия, явно колебались, и наконец шофёр Дмитрий разрушил главный тезис совещания - необходимость выезжать обратно в 6 утра. То есть, видимо, ему очень хотелось выехать пораньше, чтобы отоспаться дома в Салехарде перед следующим днём за баранкой, но... Север есть Север - Дмитрий проникся нашей досадой и сказал, что в принципе можно и в 10 стартовать, и даже в 11, главное только без таких долгих стоянок.
Под эти разговоры мы въехали на небольшую речку, народ высыпал поснимать, как машина переезжает её вброд (хотя вообще-то пневмоходы ещё и плавать умеют!), а на том берегу мы собрались на совет повторно.
Но аргумент за Хадату я смог найти только один - там красивое озеро, а вот аргументов против выходило немало, и самый веский из них оказался таков: если мы приедем туда и не застанем оленей, то значит - увидеть их уже не судьба, а вот с ближнего стойбища вполне можно будет в таком случае успеть добраться в стадо. Фотограф Алексей, знакомый с обеими семьями, добавил, что на ближнем стойбище люди более открытые к общению и у них есть белая авка (ручной олень).
Конечно, все сошлись на мысли, что лучше бы вариант "и - и", чем "или - или", и обрушили гнев на тех, кто придумал впихнуть столь дальнюю поездку в два дня. Забегая вперёд скажу, что организаторы подошли к критике более чем конструктивно, и следующей группе блогеров организовали уже 3-дневный маршрут с долгой стоянкой на Хадате... но какое значение это имело тогда, в глухой долине без мобильной связи? Мы вновь разошлись по трэколам...
Ехать, между тем, становилось всё тяжелее - солнце, прежде светившее в спину, теперь палило впереди, превращая кузов с задраенными окнами в теплицу.
Порой то я, то Дмитрий на ходу открывали двери, чтобы хоть как-то проветрить салон, а в салоне тем временем установилось то, что один знакомый афронавт называл "братством кузова": вместе колыхаясь и подскакивая, вместе держась за ручки, и мыслить люди тоже начинают вместе... но всё это мне предстояло прочувствовать лишь на обратном пути.
Трэкол с его мягкими колёсами идёт не так жёстко, как автомобиль - тряска не столько долбит, сколько мотает, примерно как на лодке, оказавшийся в перекрёстных волнах. На переднем сидении меня разморило, но вскоре я проснулся от того, что Валерий звал всех на выход.
Лонготъёган, как уже говорилось, по-хантыйски значит Река Священных Духов. И вот среди её топких берегов притаилась крутая скальная излучина с ослепительно белым камнем, где раз в год эти самые духи собираются на совет. Вероятно, где-то в тундре находится и святилище с оленьими рогами и костями на жертвеннике, но так, чтобы не попадалось посторонним на глаза. Во всяком случае, оленеводы почитают эту излучину священной:
Валерий провёл нам небольшой инструктаж по технике безопасности - не сорить, не шуметь, ничего не ломать и не пытаться унести с собой. В особом значении этого места он убеждался на собственном опыте минимум дважды. Первый - когда, не вняв попутчикам, насобирал тут грибов да закатал их в банку... и именно её, когда хотел подать гостям на стол, уронил, забрызгав кухню маслом.
Один эпизод, конечно, не тенденция, поэтому за ним последовал и второй. В очередной группе туристов нашлась некая яркая и не приемлющая запретов личность, которая против патриархата и мракобесия, а потому решившая, что тут можно присесть в кусты.
То, что было дальше, впечатляет: часу не прошло, как такая же безветренная жара сменилась сырой метелью посреди лета, а машины в раскисшей грязи и взбухших реках ещё и ломались несколько раз. Кое-как выбравшись в цивилизацию, путники два дня простояли в Лабытнангах у переправы, закрытой из-за волн на Оби, и группа дважды меняла авиабилеты. Что же до прогрессивной девицы, то позвонив домой, она узнала, что у неё отец в реанимации.
Меня это не удивляет: Югория - такой край, где не нужно быть оленеводом, чтобы вошло в привычку считаться с духами места.
И среди всего этого, на замшелой поверхности - геодезический знак, судьба создателей которого вызвала у нашей команды серьёзное беспокойство:
Но даже святое место не излечило от досады, что мы не едем на Хадату. С Лонготъёгана мы ушли на его приток - Немуръёган, или просто Крестовую реку, и в какой-то момент я заметил, что другим её берегом катится ещё один трэкол.
На краю широкой долины мы увидели разобранный чум и целый аргиш (караван) с нартами и снегоходами. Да, такие в тундре отношения между людьми, что дорогостоящая техника может просто месяцами стоять под открытым небом - вора, если таковой найдётся, вычислят и достанут хоть со дна Ямальских Чёрных Дыр.
Ниже, в пойме речки, видны руины каких-то ржавых балков и цистерн - вероятно, развалины брошенной фактории. А ещё - палатки и навесы: на дворе была суббота, и не так уж мало людей уехали из Салехарда в тундру рыбачить и отдыхать.
Поодаль просматривалась и, вроде бы, наша новая цель - белые чумы. Да только и Валерий, и фотограф Алексей, и водители заподозрили что-то неладное - как минимум, у их знакомых должно было быть три чума, а тут их только два. Не вполне ясно было и как к ним подъехать среди каменистых проток...
Попетляв немного, мы вдруг услышали в бортовой рации, которой водители двух трэколов переговарились между собой, новый голос: на вездеходе, ехавшем за рекой, оказался какой-то их давний товарищ. Он рассказал, что те, кого мы ищем, стоят на Лонготе: пару дней назад в их стадо пришли волки, порезали нескольких оленей, а остальные с перепугу ушли за перевал, и людям ничего не оставалось, кроме как уйти за ними следом.
Стадо, по его словам, мы увидим прямо на перевале, а трудный спуск к стойбищу пройти сможем, так как у нас дисковые тормоза. И в общем Валерий уже был готов ехать туда, но тут в дело вмещалась Зельфира, заявившая, что товарищ это отчаянный, и когда она проезжала с ним такой же "несложный" перевал - всерьёз прощалась с жизнью. Поразмыслив минут 5, Валерий снова потянулся к рации:
-А сколько до их стойбища километров?
-Пятнадцать отсюда
-Так нам тогда проще ехать на Хадату!!!
Валерий, не показывая виду, был расстроен сменой планов больше всех тех, кто никогда не был на Хадате. Лишь пару раз у него проскальзывало, что аргументами против изначального плана он "пытается договориться с совестью".
И поняв, что до двух стойбищ ехать теперь почти одинаково (до Хадаты - 22 километра, но без перевала), решение вернуться к этому плану он принял мгновенно. Следом приободрились и все остальные от блогеров до шоферов, да и жгучее солнце осталось за кормой - повернув на 90 градусов, мы двинулись на север вдоль речки с ненецким названием Седотаяха, от устья которой не успели уйти далеко:
И двинулись прямо-таки неожиданно бодро - без лишних остановок, на хорошем ходу, так что из под колёс летели то густая красноватая пыль, то волны брызг в ручьях и лужах:
Ну а мистика Югории - вот она как есть! Ведь если бы мы сразу приняли решение мчаться до Хадату, то вряд ли Валерий предложил бы нам остановиться у священного места. Духи словно таким образом пригласили нас к себе, осмотрели пристально, и выписали пропуск в эту погранзону миров:
За небольшим водоразделом начал меняться пейзаж:
В основном Полярный Урал - это столовые горы и плато с покатыми очертаниями и просторами ветреных долин. Долина Большой Хадаты - одно из немногих мест, где вершины остры, а ущелья заполняются тьмой уже на закате.
В эту долину мы и спустились:
Да свернули вверх по течению, навстречу закату, в ожидании встречи с неизведанным:
Стойбища мы, одолев 22 километра за час с небольшим, достигли около 19:30, но как оказалось, нас там не ждали. Паренёк из Ближнего стойбища должен был съездить туда и предупредить хозяев, однако нападение волков на стадо спутало все планы. Под подозрительные взгляды мы сошли с машин.... но - продолжение следует!
Три чума на Хадате. Как живут оленеводы в 21 веке?
Хадатаёганлор - жемчужина Полярного Урала.
