Проснулась ночью от шума: сын поссорился с собакой, потерял наушник, гарнитура отключилась и дом озарил громогласный бас очередного блоггера. Все все бы ничего, но на часах половина второго.
Уснуть сразу не смогла: в голову пришла идея для истории – решила сразу записать. Час пролетел незаметно. Уже собиралась ложиться отдыхать, но натолкнулась на пост знакомой – несколько дней назад умерла ее старшая дочь. Девочке было 23 года.
И тут меня как током ударило. Я ведь так и не научилась справляться с потерями. Минут 20 размышляла прежде чем написать пластиковое «соболезную». Но так и не смогла подобрать другие слова. Тут любые слова будут лишними и недостаточно поддерживающими.
Сердце стучало как сумасшедшее — потеря близкого. Ребенка. Что может быть страшнее?
Я даже этот блог завела, пытаясь справиться с тоской по любимому коту.
Каждый раз, когда кто-то уходит я убеждаю себя, что научилась справляться с потерями:
Но одно напоминание о смерти и вот страх сжимает сердце в тисках. Кажется, что все вокруг сильные.
Они справятся.
А вот я не смогу.
Почти три года назад был момент, когда моя бабушка была на грани. Что она для меня значит словами не передать. Если начну писать, то буду плакать. И вот она в реанимации. Мир для меня рухнул. Помню, что сидела оглушенная новостью и проклинала себя за то, что ничего не могу сделать.
В те дни я жила на автопилоте, в ожидании новостей. Когда накатывало уходила в ванную, включала воду и ревела белугой, чтобы не пугать детей. Дочка тогда только-только появилась у меня под сердцем, и я молила высшие силы, чтобы они дали моей бабушке возможность увидеть правнучку.
Моя бабушка со мной. Она справилась благодаря потрясающим врачам, которые вытянули ее буквально с того света. Счет тогда шел на минуты и судьба подкидывала нужных людей: бригаду скорой, бригаду реанимации и конечно же лечащего врача.
Буквально через год скоропостижно скончалась дедушкина дочь от первого брака. Я плохо ее знала, но понимала, насколько тяжело родным. Тогда мы с дедушкой впервые научились говорить о чувствах. Он – человек старой закалки и любое проявление эмоций, каждое объятие дается ему нелегко, поэтому я ценю каждый его подарок: слово, прикосновение, одобрение, рассказ о себе.
В этом году умер свекр. Мы все надеялись, что он справится. И когда позвонила сестра мужа, то я долго не могла поверить в ее слова. Через месяц после похорон мы сидели у нас на кухне и ревели. Плакали всю ночь, обнявшись. Мне хотелось разделить ее боль, снять хотя бы часть этого непомерного груза.
В такие моменты память услужливо накрывает мое сознание болью от прошлых потерь. Помню жуткий страх и ужас от понимания, что умерла прабабушка. Взрослые уехали поддержать бабушку, а меня просто поставили в известность о том, что бабушки Маши больше нет.
Я сидела в комнате и вспоминала каждую чёрточку лица прабабушки. Ее прямую спину, хрупкую фигуру, пестрый халат, шуршащие тапочки и серебряный пучок на голове. Слезы текли по щекам и перехватывали горло. Когда позвонила мама я уже не могла сдержать душащие рыдания. На том конце провода раздраженно крикнули: «Не смей реветь! Ты ее почти не знала. Как тебе не стыдно!»
Я повесила трубку и плакала всю ночь. Тогда пришло осознание, что с любой потерей мне придется справляться самостоятельно. Но я даже представить не могла, насколько долго могут кровоточить душевные раны:
Папу я не могла отпустить больше 10 лет. Много ночей я тихонько разговаривала с ним перед сном, выискивала его среди проходящих мимо прохожих и ждала тайного письма, где он успокоит меня и скажет, что это все ужасная ошибка.
Но время шло, боль не утихала. Делиться было не с кем, поэтому как-то я села и стала писать. Я писала на бумаге письма, проживая все отчаяние и слезы, которые были пролиты ночами в подушку, начиная с моих двенадцати лет.
Те строчки помогли мне проводить его: черные воспоминания постепенно сменили теплые и добрые. До сих пор помню, когда он последний раз мне снился. В том сне было что-то мистическое: он улыбнулся, помахал мне рукой и исчез в белом свете. С того дня я наконец смогла говорить о нем без кома в горле.
Каждый раз когда уходит знакомый человек мне нестерпимо больно. И неважно, насколько мы были близки. У меня есть полное право чувствовать, переживать и горевать. У меня нет только права душить своими переживаниями других. Надо быть достаточно сильной, чтобы поддержать того, чье сердце разорвали на куски.
Я так и не научилась справляться с потерями. А может научилась, но по-своему. Но могу сказать одно: нет боли страшнее, чем весть об уходе близкого.