Из серии рассказиков, начинающихся словом ОДНАЖДЫ
Чехов считал, что это и есть лучшее начало даже и для всякой прозаической мелюзги
...Однажды был я допущен в таинственные и жутковатые недра местного, в Алма-Ате, архива бывшего ОГПУ. Конкретно меня интересовал Троцкий. Попался мне там интереснейший документ, который непременно дождётся ещё своего часа. В ссылке той южной Троцкого никак не стесняли. Он писал письма и инструкции своим агентам и подельникам по всему миру, отдыхал со всем возможным размахом.
Однажды, опять же, поехал он рыбачить на чудную местную реку с названьем Или. Водится в этой реке, до сих пор тоже, прекрасная рыба, которую местные печенеги и теперь называют маринкой. Под печенегами я разумею обитателей тутошних диких пляжей и браконьеров всех мастей. Рыба эта, по-моему, разновидность местной форели. Точно не знаю, но вкус у неё и теперь черезвычайный.
Оперативную кличку местные служители тайного сыска дали Троцкому не без юмора, который, оказывается, бывает и у рыцарей застенка — Курносый.
И вот читаю я донесение сексота Козолупова:
"Курносый ходил на рыбалку. С ним некоторые из наших... Наловил полведра. Вернулся затемно. Остальную часть ночи Курносый жарил маринку...".
Кому-то из чинов, позже прилежно читавших это донесение, показалось оно не совсем грамотным. Он, наверное, сокрушённо головой покачал, дивясь досадным огрехам на ниве всеобщей борьбы с безграмотностью, зачеркнул маленькую строчную букву "м" в слове "маринка" и твёрдую на её место взгромоздил заглавную "М". Прочитал, наверное, ещё раз означенное донесение, которое, наконец, приобрело хоть и соблазнительный, но вполне законченный смысл.
Велел ли этот образованный чин немедленно разыскать эту Маринку, которую "жарил" Троцкий прекрасной летней ночью на берегу реки Или, история умалчивает.
Дремлет этот сладчайший сюжет в недрах бывшего ОГПУ и ждёт своего Акунина. Какие занятные страсти-мордасти вокруг этой неведомой интимной подруги Троцкого, не пожалевшей несчастному изгнаннику сладкой плоти своей, можно намалевать...
