Эти истории я прочел в Политехе. Там на огромных лестничных проемах красуются красочные, очень красивые стенгазеты, в которых есть интересные рассказы.
"Я студентка химфака. Вспоминаю военные годы. Мальчишки почти пропали. Остались только те, которым рано призываться в армию и те, у которых бронь. У нас химфак всегда и сейчас почти весь девичий, а тогда он был полностью девичий.
Но что интересно, военная кафедра осталась на месте, хотя ей работать стало почти не с кем.
Они стали работать с нами – девушками. У нас были военные занятия и даже практика была, так как война была совсем рядом. Прямо в нашем городе.
Немцы быстро наступали. Наши отдавали город за городом. Очередь дошла до Москвы, а за Москвой наш город Горький. Наш город готовился к обороне, и мы – студенты в этом участвовали. Вокруг города формировалось кольцо отчаянной обороны. Оно состояло из сети окопов и цепочки противотанковых глубоких рвов. Нас отправляли рыть эти укрепления.
Меня с группой подруг отправили на пароходе по Волге. Мы спали ночью вповалку в трюме, кто в чем. Все девушки были в штанах. Никаких юбок и платьев. Питались продуктами, которые нам выдавали. Пищу готовили сами. Жили в деревнях. Долбили мерзлую землю, сооружая глубокий противотанковый ров, который обойти нельзя.
Это было до декабря 1941 года. После этого опасность для Москвы пропала. Пропала она и для Горького. Нас вернули домой. Начались занятия в Институте.
Но для нас подошла другая серьезная опасность.
Немцы бомбили город по ночам, когда самолетов с бомбами не видно.
Ночью во время воздушной тревоги город пылал в огне. Особенно страдал Автозавод и городские деревянные дома. Немцы их забрасывали бомбами зажигательными.
От зажигательных бомб была одна защита: надо было во время налета авиации дежурить на крыше и успеть сбросить бомбу с крыши прежде, чем она взорвется на крыше и вызовет пожар.
Из девушек студенток формировались бригады по два человека (две подруги), которые дежурили на крышах во время воздушной тревоги. Я была в такой бригаде вместе с подругой. Я была старшая в группе. Нам выдали специальную одежду и необходимое оборудование, включая противогаз, так как бомба испускала ядовитый газ до взрыва, и надо быть в противогазе. Нас учили лазить по крышам и крыши оборудовали для этого. Лазить по крышам в юбке было нам запрещено. Только в штанах. Мы надевали эти штаны и без тревоги, чтобы привыкнуть к этой одежде. В штанах мы не были похожи на мужчин благодаря девичьим личикам и груди. Но грудь была не так важна, как личико. Когда я шла к крыше в штанах и противогазе, то меня можно было принять за мужчину. Это было для меня нечто новое, и мне это нравилось. Я - любительница всяких розыгрышей с обознатушками. Я была в восторге, когда слышала к себе обращение как к парню. Ободренная обращением, начинающимся со слова «парень», я продолжала играть роль парня. Это чрезвычайно забавно и приятно. Добавляло мне смелости.
Дежурство на крыше заканчивалось с рассветом, когда самолеты улетали. После дежурства в столь ранний час, возвращаясь домой, я чувствовала себя в полной безопасности, так как улицы были пустынны. Поэтому мы шли просто в штанах, не одевая противогазов. И мы попали в ужасную историю. Оказывается, в большом городе существует своя жизнь, о которой я не имела понятия. А тут еще и война. В ранний час город во власти хулиганов и темных личностей.
Мы шли с подругой вдвоем домой, как на нас неожиданно напали хулиганы. У нас с подругой связаны руки, во рту у нас кляпы, так что позвать на помощь мы не можем. Нас куда-то ведут. Ничего хорошего нас впереди не ждет. На помощь пришли штаны, которые были на меня одеты. Человек в штанах не должен их позорить. Об этом сказано у Шекспира в комедии «Как вам понравится». Я придумала выход. Я упиралась и не шла, требуя вынуть кляп изо рта, что я показывала жестами. Кляп вынули и угрожали ножом, если я закричу. Я не кричала, а сказала, что хочу писать. Тогда в каждом дворе были будки с надписями М и Ж. Меня один хулиган повел во двор к букве Ж. Мне связали ноги. Я попросила развязать мне руки. Мне развязали одну руку, а вторую засунули в карман брюк и привязали.
Я вошла в Ж и заперлась на крючок. У меня в противогазной сумке были ножницы. Я их достала освободила руку и ноги. После этого подлезла под перегородку между М и Ж и очутилась в М. Одела противогаз и вышла из М мужчиной. Быстро вошла в подъезд ближайшего дома. В те времена можно было свободно входить в подъезды домов.
Подъезд был проходной. Я вышла из него в другой двор, где были свои М и Ж. Вышла из двора на улицу. Прошла до телефоннной будки. Без монеты вызвала милицию. Раздался крик «атас». Хулиганы убежали. Милиция пришла женская. Мужчины были на фронте. Девушки милиционеры были в противогазах и в мужской милицейской форме. Они были похожи на мужчин, и хулиганы их боялись.
Так счастливо закончилось наше приключение. С тех пор мы возвращаемся с дежурства только в противогазах. Идти в этот час по городу можно только так. Мужчинами ходить по городу безопаснее".
Чем уж очень интересен этот рассказ. Тем, что девушка, оказавшаяся в безвыходном и очень опасном положении смогла помочь самой себе и подруге, и сделала это умно, хитро и умело, как мужчина и даже лучше. Трудно ожидать такого поведения от девушки. Это показывает, что девушки не лыком шиты и много могут. Вот еще пример.
Вдруг в Бельгии выкатили машины «Волга» с плакатом перед окнами нашего посольства: «Нам не нужны такие шумные машины». Оказалось, что шумят коробки перемены передач при езде. Надо было срочно спасать завод. Если спрос на машины завода упадет, то для завода это катастрофа, так как заводу для производства необходима валюта. На помощь заводу пришли… кто вы думаете? Девушки, а нацелила их на помощь заводу Циля Захаровна Кринсберг – инженер цеха производства коробок перемены передач.
Шум коробок передач мешал только зарубежным потребителям, а для наших было: «Пусть шумит, лишь бы ехало». Для наших потребителей было достаточно гарантии завода, что шум коробок перемены передач езде не мешает, что шум - не неисправность изделия завода и не сказывается ни на работе, ни на сроке службы коробки перемены передач.
Убрать шум коробки перемены передачи заводу помогли девушки. Они на специально оборудованных рабочих местах подбирали для производства коробок наименее шумные пары шестерен и контролировали шум собранной коробки. Кроме того, под каждой машиной, предназначенной на экспорт, лежала девушка и слушала шум коробки, и не пропускала на экспорт шумные машины. Я видел этот женский цех, громадный цех, где работали только девушки.
А вот случай, который произошел с нами, с моим отделом в НИРФИ.
Мы готовили опыт по заказу Правительства СССР и лично академика А.П. Александрова. Для опыта была выделена подводная лодка, на которую должна быть установлена наша аппаратура. Но наша аппаратура, чтобы пройти через люки лодки, должна быть разобрана на части, которые следовало снова собрать в одно целое уже внутри лодки. Сложность этой операции была в том, что в этой аппаратуре при ее сборке следовало восстановить радиомонтаж, нарушенный при ее разборке. Сборка и разборка аппаратуры была поручена лучшей монтажнице НИРФИ Людмиле. Для этого у Людмилы были все необходимые документы для пропуска на лодку. Но часовой не пропустил Людмилу на лодку, так как женщина на корабле приносит несчастье, а все моряки, а особенно подводники, очень суеверны.
Опыт срывается, так как только Людмила знает, как надо соединять провода нашей аппаратуры при ее сборке. Я обратился к командиру лодки за помощью. Командир распорядился переодеть Людмилу матросом и в таком виде ее пропустить на лодку. Людмила согласилась переодеться. Для этого ей надо было идти матросом через весь город. Это большой портовый город, и в нем есть девушки, одетые матросами. Так что идти матросом Людмиле было не стыдно. Ей это даже понравилось!
Вот так Людмила выручила нас.
Вот какова сила слабого пола. Я по себе сужу. Смог бы я уйти от хулиганов? Нет, конечно, ни тем способом, которым ушла студентка и никаким другим. Если я не могу найти способ ухода от хулиганов в спокойной обстановке, то, когда над тобой висит меч, то я точно не найду. А вот Автозаводу я могу помочь благодаря подсказке Цили Захаровны. Она просила Академию наук СССР помочь заводу и подсказала как. По ее мысли можно подбирать малошумные пары шестерен для коробок перемены передач автоматически с помощью специального прибора без девочек и без мальчиков. Академия горячо взялась за работу. Массу денег потратила, но успеха не добилась, ограничившись рекомендацией Циле Захаровне. Рекомендация ей была от Академии наук обратиться в НИРФИ ко мне.
Циля пришла ко мне, ознакомила меня с проблемой. Показала мне женский цех с множеством женщин-слухачей, которых следовало заменить одним прибором.
Я решил эту задачу: создал прибор, объективно измеряющий шум пары шестерен. Автозавод одобрил прибор. Его внедрили на контроле задних мостов автомобилей, и там шума не стало. А на коробках передач мой прибор не внедрили. Если его внедрить, то шума не будет. Но, если прибор внедрить и его показания внести в чертежи, то у завода плана не будет. Почти вся продукция пойдет в брак. На это Циля Захаровна не могла пойти. Девушки оказались незаменимы. Они план завода учитывали, а мой прибор этого не мог.
Вот, что значит девушка! Она все может! Вот это сила!
КОНЕЦ
