1-го января 1874 года царским манифестом в России была введена всеобщая воинская повинность . Согласно введённому тогда же Уставу о воинской повинности -
«… Поступление на службу по призывам решается жеребьем, который вынимается единожды на всю жизнь…» .
Отныне только жеребьёвая система определяла состав русской армии в течение 40 с лишним лет. Введение всеобщей и личной воинской повинности на основе жребия царская пропаганда занесла в число «великих преобразований, совершённых мощной десницей Царя-Освободителя». Помощник начальника Главного Штаба генерал-лейтенант А. А. Бильдерлинг к 25-летию этого события восторженно писал:
«… такое уравнение всех русских граждан, в несение воинской службы и защите престола и Отечества, явилось как бы дальнейшим развитием другого великого преобразования 60-х годов – отмены крепостной зависимости крестьян…» .
«Благодетельная реформа», по мнению генерала, «так быстро принялась на русской почве и дала такие прекрасные плоды» потому, что «она не была проведена наперекор истории, в ущерб справедливости и благосостоянию страны» . Мол, не запада была взята целиком, а её «предварительно переработали и приспособили к коренным условиям внутренней жизни русского народа».
Сам жребий преподносился как исполнение Божьей воли – мол, не по чьему-то субьективному решению, а только волею свыше!
Новая система отправления рекрутской повинности к моменту введения была далеко не нова. О ней уже хорошо знали по всей Империи уже в течение 20-ти лет! Мало того, нареканий к ней было предостаточно, да и сами крестьяне не горели желанием тянуть жребий.
Так, ещё во время Крымской войны, 25-го ноября 1853 года, были Высочайше утверждены «Правила об учреждении рекрутского жеребьёвого порядка в участках граждан и однодворцев Западных губерний» (а именно – в Виленской, Витебской, Волынской, Гродненской, Киевской, Ковенской, Минской, Могилёвской и Подольской) .
А 9-го июня 1854 года принято «Положение о жеребьёвом порядке отправления рекрутской повинности в участках государственных крестьян и других поселян ведомства Государственных имуществ» . В тот же день, но другим указом, жеребьёвый порядок отправления рекрутской повинности был введён и в прибалтийских губерниях (Лифляндской, Эстляндской и Курляндской).
В итоге, не затронуты новой системой оказались только помещичьи крестьяне, составлявшие, правда, значительную часть населения России.
Сравнить «старую», очередную, и новую, жеребьёвую, системы отправления рекрутской повинности власти смогли только в 60-х годах. Причина тому – отсутствие необходимости. Так, по окончании войны на проведение рекрутских наборов в виде царёвых милостей был наложен 6-ти летний мораторий, срок которого истёк в 1862 году. Отныне до введения всеобщей воинской повинности все наборы в Империи были общими.
Как оказалось, и в старой, очередной, и в новой, жеребьёвой, системах были свои «плюсы» и «минусы». Тем не менее, крестьяне в большинстве своём держались «по старинке» за проверенный временем механизм.
Флигель-адъютант полковник А. А. фон-Эссен, командированный для наблюдения за рекрутским набором в Симбирскую губернию, 21-го октября 1863 года доносил в Инспекторский Департамент Военного Министерства о своих выводах по итогам набора:
«… При сравнении рекрутских систем: очередной и жеребьёвой нельзя не заметить, что крестьяне отдают преимущество первой перед последней. Это усматривается из того, что вся Симбирская губерния, за исключением двух городов, Сызрани и Сенгилея, отправляет рекрутскую повинность по очередному порядку, который, хотя и имеет свои недостатки, но так привился в народе, что ни одно крестьянское общество не переменило его на жеребьёвый…» .
Рассуждая о преимуществах новой системы, фон-Эссен находил, что она способствует омоложению армии:
«… В пользу жеребьёвого порядка говорит только определённый молодой возраст призываемых к жеребью, тогда как по очередному порядку подлежат рекрутской повинности все до 30-ти лет. Вследствие этого, поступают в службу почти все женатые, за уходом коих, остаётся жена с многими детьми без подпоры. Для примера, возьмём Ардатовский уезд, где из числа принятых - 663 рекрут, женатых было около 550.
Полагаю даже, что такие рекруты менее будут ретивы: невольно часто вспоминая о бедственном положении своего семейства. Вследствие того, что за уходом женатого его хозяйство рушится часто, но, в особенности в последний набор, меньшие братья холостые изъявили желание идти в рекруты за старших. К сожалению, многим из них, хотя совершенно сложившимся и по всему готовым к службе, было отказано за неимением 20-ти лет. Это вызвало ропот, и было бы большим облегчением, если бы разрешено было принимать меньших братьев, идущих охотой за старших по достижении 19-ти лет.
Общепринятая очередная система едва ли не лучше жеребьёвой потому, что очередь не застаёт врасплох, как жеребей, и нет надобности для набора вызывать людей из разных концов России…» .
Оптимальным решением проблемы, безусловно, стала бы конвертация повинности из натуральной в денежную, однако цена вопроса оказалась слишком высока:
«… Единственное справедливое распределение рекрутской повинности было бы , без сомнения, переложение её в денежную. Но, к сожалению, по бедности крестьян в настоящее время привести это в состояние решительно не возможно.
В некоторых мировых участках Сызранского уезда, которые хотели постановить ежегодный денежный сбор по рублю серебром с души, для составления рекрутского капитала, имея в виду, что в 2 или 3 года от этого сбора могла составиться сумма, достаточная для найма охотников, или для покупки зачётных квитанций, или, за неимением того и другого, для выдачи очередному семейству в вознаграждение примерно рублей 400, прямо на руки. Но, когда хотели приступить к исполнению, то оказалось, что в настоящее время сего сделать решительно невозможно по недостаточности крестьян…»
.
Как указывал фон-Эссен, жеребьёвый порядок был введён в общем-то от безвыходности, от исчерпания людского ресурса:
«…Жеребьёвый порядок введён в Сызрани и Сенгилее с 1855 года, когда вследствие часто повторявшихся наборов в мещанских обществах этих городов вовсе не стало многорабочих семейств, и неминуемо должны были идти одиночки…» .
Несовершенство жеребьёвой системы, по мнению фон-Эссена, выражались в следующем:
«… А., Неуравнительность, по которой одинец и двойник по жребию идут в рекруты, тогда как сильные семейства освобождаются от этой повинности. Для уменьшения этой несправедливости Сызранское мещанское общество разделилось на 2 участка: многорабочее и двойники с одиночками, и на каждый участок назначается известная часть рекрутских жеребьев.
Б., §§ 2 и 3 ст. 814 Рекрутского Устава давали изъятия от призыва к жеребью единственного сына матери-вдовы и отца, вышедшего из лет работника (т.е. когда ему не менее 60-ти лет). Между тем, единственному сыну отца, которому 57, 58 и 59 лет, такого изъятия не предоставлено…» .
Флигель-адъютант полагал бы «справедливым при таких случаях, т.е. отца при единственном сыне, считать работником только пока он не старее 50-ти лет».
«… В., § 2 и 3 ст. 814 в рекруты отдаётся даже единственный работник в семействе, состоящем из несовершеннолетних детей не менее 2-х с матерью, признанной за способную к работам. Женщина, оставшаяся с малолетними детьми, не может заменить собой работника. Справедливо и полезно было бы единственного работника в таком обществе оставлять временно от жеребья.
Г., по § 5 814 ст., после поставки рекрута, его семейство пользуется льготой от исправления рекрутской повинности в течение 5-ти лет, что, между прочим большими семействами и двойниками крайне неуравны.
Справедливо было бы распределить льготу по числу работников в семействе, а именно: 3 и 4-м работникам предоставить оную на 5 лет, 5 и 6-ти – на 4 года, 7-ми – на 3 года, но, между тем, из двух родных братьев, за поступлением одного в рекруты, освобождается навсегда другой…» .
Признавая новую систему небезукоризненной и даже откровенно слабой, тем не менее, фон-Эссен считал, что и старая, очередная, система отнюдь не совершенна, и имеет свои недостатки, главный из которых – самоуправство местных властей:
«… А., по ст. 77 Общего Положения о крестьянах, на Волостном сходе первое место занимает Волостной Старшина, который при назначении рекрут, вместе с Волостным Писарем, составляет волостные приговоры, причём могут быть уклонении и неточности. Следовательно, было бы полезно возложить на посредников или их кандидатов рассмотрение очередных списков и приговоров на месте и разрешать жалобы крестьян…».
И вообще, необходимость контролировать любые решения местных властей – задача центральных органов:
«… Б., ст. 77 Рекрутского Устава стремится предугадать и предопределить случаи, когда член очередного семейства должен быть исключён из числа рабочих по закону. Было бы полезно предоставить мировым учреждениям некоторый контроль над решениями обществ по вопросам об исключении рабочих.
В., по ст. 79 Рекрутского Устава, если в 2-х рабочем семействе один член глухонемой, то такое семейство считается за одного. В последний набор стало на очередь семейство 3-х рабочих, в котором 2-х глухонемых и 1 годный.
По строгому смыслу оно не подходит к 79-й статье, чем Рекрутское Присутствие было поставлено в затруднение…».
Злоупотребления, связанные с инородческим населением, также составляют серьёзную проблему:
«… Г., по 19 п. 13 статьи Рекрутского Устава, магометане или язычники, обратившиеся в Веру православную, освобождаются навсегда от рекрутской повинности. Льгота эта повлекла за собой злоупотребление, всё более усилившееся. Множество татар, при самом назначении в рекруты, принимают номинальное крещение, чтобы избавиться от очереди, а другие же – для того, чтобы идти в наёмщики, рассчитав, что гораздо выгоднее идти в рекруты за 600 рублей серебром, нежели даром за общество…» .
Чтобы избегать в дальнейшем подобных нарушений, фон-Эссен предлагал «полезным установить, чтобы все принявшие Св. Крещение со дня объявления набора, не имели права поступать по найму в рекруты за другие семейства».
О том, что жеребьёвая система не совершенна, подтверждал и командированный в Тамбовскую губернию для наблюдения за ходом рекрутского набора флигель-адъютант полковник Васильев. В своём рапорте в Инспекторский Департамент от 4-го января 1864 года он сообщал:
“… Жеребьёвая система отправления рекрутской повинности, несмотря на существование своё в продолжение уже 9-ти лет, ни одному из сословий Тамбовской губернии не приобрела никакого сочувствия. Мещане и временно-обязанные крестьяне, которым была предложена эта система, таковую не приняли и предпочли очередную.
Главная причина случившегося – следующие этой системе сословия подвергаются необходимости, быв призываемы по возрастам, ставить рекрут из семейств нерабочих, и в то же время освобождать от исполнения этой повинности семейства многорабочие…» .
