Продолжение.
Наконец вся эскадра вышла из Либавы.
Мы, миноносцы, были разделены на два отряда: 1-й отряд «Бедовый» – капитан первого ранга Баранов (гвардейского экипажа), с ним в паре «Бравый» лейтенант Дурново; «Буйный» лейтенант Коломейцев и с ним в паре «Быстрый» лейтенант Рихтер. 2-й отряд состоял всего из 3 миноносцев: в одной группе: «Блестящей» капитан первого ранга Шамов, «Безупречный» — капитан первого ранга Матусевич и «Бодрый» капитан второго ранга Иванов.
При входе в Бельт эскадра стала на якорь у маяка Fakienberg, чтобы пополнить запасы угля на переход Немецким морем.
Все командиры были собраны на флагманском броненосце «Князь Суворов» и им была дана инструкция для дальнейшего следования.
В Штабе были получены сведения от секретной разведки, что в Норвежских шхерах скрываются 2 японских миноносца, которые, конечно, воспользуются случаем атаковать эскадру. Из предосторожности адмирал решил вести эскадру не всю сразу, а поэшелонно и различными путями.
Нашему миноносному отряду в качестве конвоира дали реквизированный пароход «Корея», обладавшей 14 узловым ходом. На нем находились запасы угля и провизия для всех нас.
Курсы и время различных эшелонов были проложены таким образом, что каждый эшелон шел вне видимости другого, миноносцы вышли на нисколько часов раньше эскадры, чтобы в море не могло произойти недоразумения.
Эскадра знала, что свои миноносцы находятся далеко впереди и если будут открыты какие-нибудь миноносцы — то это во всяком случае не свои, а какие-то чужие или неприятельские.
Возвращаясь на свой миноносец, около трапа «Суворова», командир к своему удивлению и радости встретил своего товарища по выпуску, В.И. Семенова, с которым в 93 году плавал вместе в Полярной экспедиции из Англии в устье Енисея.
«Это ты? какими судьбами, ведь я считал, что ты в Порт-Артуре». «Об этом я тебе расскажу, когда будет время, а вот ты — как ты очутился здесь, ведь я считал, что ты все в «отхожих промыслах»? (Так называли шутя службу морских офицеров в других ведомствах).
«Да, ты прав, но я уходил в «отхожие промыслы» от невыносимой скуки и банальности наших эскадренных плаваний, по «ежедневному росписанию», а теперь не то: война. Пришло время платить по векселю за свое образование, воспитание и все прочее. Наступил момент «к расплате» и вот я бросил «Ермак», чтобы идти со всеми, хотя бы на «Буйном». Приезжай ко мне на одной из стоянок, поговорим! А пока до свидания, надо сниматься с якоря. Так и запомни — «это расплата»!»
По приходе в Шербург, мы узнали о происшествии на «Доггер банке».
Наш броненосный эшелон с «Суворовым» во главе, подходя ночью к Доггер банке, встретил группу траулеров, шедших со всеми огнями на пересечку курса и среди них были замечены два неизвестных миноносца без огней.
Имея уже предупреждение о присутствии в этих водах подозрительных миноносцев, по ним был открыт губительный артиллерийский огонь и в результате несколько траулеров было потоплено, а миноносцы исчезли.
Произошел так называемый «Гульский инцидент», так как потом оказалось, что траулеры были английские, приписанные к порту Гуль.
Англия чуть ли не хотела объявить войну России, потребовала смены адмирала, возвращения эскадры в Кронштадт. Поднялась газетная травля «эскадры пиратов», расстреливающих беззащитных рыбаков и т.п.
Этот инцидент был потом улажен на конференции в Париже, причем английские представители особенно возмущались поведением двух «русских миноносцев», которые в момент происшествия находились вблизи гибнувших тральщиков, один из них, по заявлению спасенных рыбаков, даже находился на месте до рассвета, не подавая никакой помощи, другой же исчез ночью...
Но когда адмирал из Виго телеграфировал, что при эскадре не было ни одного русского миноносца, ибо они пришли на 6 часов раньше эскадры, значит не могли быть на месте происшествия, то англичане, как бы по мановению волшебника, сразу замолчали о миноносцах и только стали настаивать на возмещении материальных убытков.
Россия уплатила баснословные суммы за потопленные суда, обеспечила пенсиями семьи погибших и этот прискорбный случай был ликвидирован.
Однако в морских кругах так и осталось загадкой — были-ли среди траулеров какие-то миноносцы — или это плод воображения, коллективная галлюцинация?
Много обидного писалось по поводу нашей эскадры, но возражать было не время, эскадра пошла дальше.
Прошло нисколько лет. После Цусимского разгрома. Война закончилась Портсмутским миром.
Немногие из участников этого боя вернулись в Россию.
И вот, пишущему эти строки, однажды попался под руку журнал «Море и его жизнь», где в конце издания мелким шрифтом помещены были выдержки из воспоминаний, ушедшего в отставку лейтенанта Германского флота, в которых описывает как его миноносец в паре с другим были высланы в море наблюдать за проходом Русской эскадры. Как вблизи Доггер банки по ним был открыт огонь с русских судов, и как они с авариями и раненными едва добрались до Свинемюнде...
Не есть ли это разгадка всей таинственной истории?
Почему эта заметка прошла незамеченной?
Конечно, России после несчастной войны, после 1-й революции 1905 года было не до того.
Да и немцам разглашать информацию о чем-либо подобном было бы неудобно.
Но после Первой мировой войны, когда русские и германские моряки научились взаимно уважать высокие качества своих бывших противников, когда обе страны проиграли войну, обе пережили величайшие катастрофы – не время ли было вспомнить старое давно прошедшее время и во имя восстановления истины приподнять завесу, порыться в старых германских архивах, а если германские архивы также уничтожены революцией как и русские — то нет-ли живых свидетелей, которые имели бы смелость восстановить истину и осветить тайну Гулльского инцидента?...
Пополнив запасы в Шербурге, мы со своим конвоиром «Кореей» вышли прямо в Танжер, куда скоро собралась вся 2-я Тихоокеанская эскадра.
Н.Н. Коломейцев
Редактировал БИТ
Продолжение следует…
------------------------------------------------------------------------
Еще статьи по теме:
Последний день миноносца "Буйный" и крейсера "Дмитрий Донской"
Гибель крейсера "Светлана". Часть 1.