За год до Японской войны Невский Судостроительный Завод выпустил целую серию эскадренных миноносцев в 350 тонн, 210 ф. длиной, 21 ф. шириной с ходом в 21 узел.
Эта серия на букву «Б» включала в себя «Бедовый». «Буйный», «Бравый», «Быстрый», «Бодрый», «Безупречный» и «Блестящей».
Недочеты при спешной постройке, поломки и аварии снискали «Буйному» дурную славу. Перед уходом эскадры Рожественского на нем сменили даже командира. (Командиром «Буйного» был назначен лейтенант (с 6 декабря 1904 г - капитан второго ранга) Николай Николаевич Коломейцев – известный полярный исследователь, командир шхуны «Заря» в полярной экспедиции Эдуарда Толля и потом – ледокола «Ермак» - примечание БИТ).
Новый командир, ввиду предстоящего тяжелого плаванья, задался целью серьезно испытать еще в Кронштадте всё, что могло бы поломаться.
Заявив об этом адмиралу, и получив одобрение последнего, были начаты весьма тяжелые испытания в море.
Царившая до сих пор во флоте тенденция, обязывавшая командира «беречь свой корабль, как казенное имущество, за целость которого он отвечает», была забыта на эскадре, хотя в портах она еще осталась.
Так, приказом по Кронштадтскому порту, все еще было запрещено всем кораблям, а в том числе и миноносцам, входить и выходить из гавани без помощи портовых буксирных пароходов, во избежание могущих быть аварий.
При первом же выходе в море средняя Кронштадтская гавань увидала редкое зрелище: «Буйный» вышел из гавани самостоятельно, без буксиров.
Шкиперы портовых буксирных пароходов, вероятно обиженные таким пренебрежением, угрюмо ворчали:
«Вишь, какой шустрый! Ну погоди, будешь входить обратно, мы промаячим тебя перед воротами – все равно без нас не обойдешься, выйти-то проще, а без нас все равно не войдешь».
Но когда они узнали, что командует «Буйным» бывший командир ледокола «Ермак» – махнули рукой.
– Ну этому все сойдет, на Ермаке входил, так на этом и подавно! Слава Богу – нам работы меньше».
В море, испытав циркуляцию на полном ходу, командир приказал опустить передний руль.
Механик и старшей офицер встревожились: среди миноносцев ходила молва, что передний руль вещь очень опасная: либо руль сломается – либо миноносец перевернется.
Однако на деле оказалось, что на 20 узловом ходу передней руль выдержал, правда миноносец сильно накренился, задраенные иллюминаторы ушли в воду, но все обошлось благополучно и вредная легенда рассеялась.
К вечеру, при входе в гавань, случилось недоразумение:
Входя средним ходом в гавань и подойдя к бону, у которого стояли все миноносцы – Командир дал сразу полный задний ход.
«Буйный» встряхнулся, задрожал и остановился как вкопанный.
«Стоп машины», «концы подать»; «подвахтенные вниз».
Тут наш механик не выдержал, забыв всякую дисциплину, взволнованный, выскочил из машины и прямо на мостик к командиру:
«Николай Николаевич, так нельзя раздергивать машины, они разлетятся вдребезги, и я буду под судом».
«Не волнуйтесь», был ответ, «если машина поломается, значит она негодна и пусть она ломается здесь, дома, а не там, куда мы идем. И помните только одно – если я требую от вас полный ход, то давайте не стесняясь, и не думайте о вашей ответственности».
«Я приказываю, я и отвечаю. И если на вас будут нарекания и наказание, то я первый ваш защитник и беру вину на себя».
Такой дебют не прошел даром.
Вскоре и другие миноносцы один за другим стали выходить и входить в гавань без буксиров, появилось благородное соревнование, и в результате прекрасная тренировка всего личного состава.
Конечно, незначительные аварии были, порт их исправлял без замедления, но зато в личном составе крепла вера в свои корабли, вера в своих командиров, механики перестали бояться за свои механизмы, убедившись воочию что, при нужде, можно безнаказанно форсировать машинами.
Эскадра спешно готовилась к походу. Ожидался Государев смотр: рождение наследника Цесаревича было как бы счастливым предзнаменованием к нашему походу.
И вот, за день до смотра, «Буйный», возвращаясь с обычной тренировки, задевает левым винтом за плавающее бревно и погнул себе лопасти.
Надо менять винт; доки все заняты. Адмирал решил послать его в Либаву, где, переменивши винт, он должен был остаться до прихода всей эскадры.
Не судьба «Буйному» блистать на парадах; поплелся он хромой в Либаву. Скоро туда же собралась вся 2-я Тихоокеанская эскадра. Однако Царская милость не миновала и нас: из Штаба эскадры нам прислали прекрасно исполненный образ «Спаса Не- рукотворного» в серебряной чеканной оправе с надписью: «Миноносцу «Буйный» Благословение ГОСУДАРЯ ИМПЕРАТОРА на поход 1904 года».
Наконец вся эскадра вышла из Либавы.
Н.Н. Коломейцев
Редактировал БИТ
-----------------------------------------------------------------------------------
Еще статьи по теме: