Убийство императора Александра II стало основной целью «Народной воли» уже с конца 1879 года. Во многом народовольцы руководствовались не только политическими соображениями, но и желанием отомстить за погибших товарищей. В ноябре 1880 года были казнены один из основателей «Народной воли» А. А. Квятковский и революционер А. К. Пресняков. После этого убийство императора рассматривалось многими уже как долг партии перед товарищами. Из воспоминаний Ф. И. Завалишина известно, что Желябов говорил:
«Честь партии требует, чтобы он был убит».
Несомненно, что для некоторых участников «Народной воли» покушение на императора превратилось в определённую самоцель. Один из видных деятелей российского социалистического движения Л. Г. Дейч в своих воспоминаниях упоминал о том, что среди народовольцев присутствовали и
«любители таинственной обстановки, сильных ощущений и т. п.».
Однако такой подход сочетался с терпением и тщательностью. Непосредственно покушению предшествовал трёхмесячный период, в течение которого несколько человек под руководством С. Л. Перовской каждый день наблюдали за перемещением царя по улицам Петербурга. Вскоре выяснилось, что есть один маршрут, который Александр II практически никогда не менял. Он еженедельно по воскресеньям посещал развод караулов в Михайловском манеже. Такая пунктуальность царя давала возможность заранее выбрать место, где будет совершаться покушение. Один из участников наблюдений за перемещениями царя Е. М. Сидоренко оставил воспоминания, которые показывают, что император и его окружение старались принять все необходимые меры предосторожности для обеспечения безопасности Александра II.
«Выезд всегда совершался из Зимнего дворца со стороны, обращенной к Главному военному штабу, из дворцового подъезда, защищенного особой глухой деревянной пристройкой, имевшей двое глухих ворот с противоположных сторон своих. Закрытая карета, охраняемая четырьмя вооруженными конвойными в черкесках, по данному сигналу въезжала через левые ворота внутрь пристройки и через некоторое время, взяв седока, выезжала через правые ворота для следования по назначению. В пути было мобилизовано значительное количество тайных и явных охранителей, а в местах постоянного посещения царя - оцепления и разъезды конвойных и проч.»
Перовской удалось даже установить, что при повороте к Екатерининскому каналу кучер придерживает лошадей. Именно на этом месте и предполагалось устроить покушение.
Изначально план народовольцев предусматривал устройство подкопа под мостовую вплоть до того места, где должен был проехать царь. Для этой цели Ю. Н. Богданович и А. В. Якимова арендовали небольшое помещение на углу Невского и Малой Садовой, в котором для прикрытия организовали магазин, торгующий сыром. Именно из подвала этого магазина должен был начинаться подкоп.
Однако террористы хотели предусмотреть все возможные варианты развития событий. Поэтому изначально предполагалось, что если царь изменит привычный маршрут или бомба не сработает, то в дело должны вступить метальщики ручных снарядов. Если же и они не достигли бы цели, то Желябов должен был заколоть царя кинжалом.
Обсуждался вопрос о том, должно ли цареубийство сопровождаться попыткой организации народного восстания. О результатах этого обсуждения мы знаем из воспоминаний Фигнер.
«Ответ был неблагоприятный. Подсчет членов групп и лиц, непосредственно связанных с ним, показал, что наши силы слишком малочисленны, чтобы уличное выступление могло носить серьезный характер».
Однако активность проявляли не только народовольцы, но и полиция. Были арестованы несколько членов Исполнительного комитета. Сырная лавка также привлекала внимание соседей, а затем и полиции, и лишь по случайному стечению обстоятельств подкоп не был обнаружен. 27 февраля 1881 в гостиничном номере был арестован А. И. Желябов. Арест этого человека был серьёзным ударом, однако оставшиеся на свободе решили не только не прекращать своей деятельности, но и ускорить покушение.
Впрочем, далеко не все полицейские чины разделяли оптимизм, который воцарился после ареста нескольких народовольческих лидеров. Полицмейстер полковник А. И. Дворжицкий, который сопровождал императора в его последней поездке, писал:
«при настоящем кажущемся мне положении дела нельзя ручаться за безопасность Государя»
Члены «Народной воли», которые должны были заняться метанием бомб, были отобраны ещё в январе. В их число входили Игнатий Гриневицкий, Тимофей Михайлов, Иван Емельянов и Николай Рысаков. Значительную часть времени они проводили на конспиративной квартире Г. М. Гельфман. Именно на этой квартире ещё один народоволец Н. И. Кибальчич проводил своеобразные лекции, на которых знакомил будущих бомбометателей с теми устройствами, с которыми им предстояло действовать. Были проведены и практические занятия. Группа выехала за город и там произвела пробное испытание снарядов.
После ареста Желябова руководство организацией покушения взяла на себя С. Л. Перовская. Именно Перовская нарисовала схему в соответствии с которой должны были быть расставлены метальщики. В подготовленный подкоп была заложена бомба, бомбы для метания изготовлялись непосредственно в ночь перед самым покушением.
Утром 1 марта император покинул Зимний дворец в сопровождении своего обычного немногочисленного конвоя. Террористы заняли позиции по обоим концам Малой Садовой улицы. Перовская находилась на углу Михайловской и Итальянской улиц, чтобы наблюдать за перемещениями императорского кортежа. В соответствии с первоначальным планом главная роль отводилась Михаилу Фроленко, который должен был осуществить взрыв подкопе под улицей.
Однако именно в этот день Александр II несколько нарушил свой привычный маршрут. Побывав на разводе караулов, он поехал не по Малой Садовой, а решил вначале посетить свою двоюродную сестру в Михайловском дворце. Возвращался в Зимний он по Инженерной улице и набережной Екатерининского канала.
Можно говорить об определённой жестокой иронии хода истории. Из дневника П. А. Валуева мы знаем, что именно в этот день император передал ему на рассмотрение проект разработанных М. Т. Лорисом-Меликовым конституционных реформ[ Впрочем, вряд ли стоит думать, что знание об этом могло хоть как-то повлиять на планы народовольцев. Как бы мы не оценивали проекты Лориса-Меликова, но очевидно, что они не означали кардинального переустройства российских обществ и политической системы. А планы «Народной воли» к тому времени состояли именно в этом.
В изменившейся после смены маршрута ситуации заложенная мина в подкопе становилась абсолютно бесполезной. Однако Перовская не утратила хладнокровия и сумела быстро скорректировать действия террористов. С помощью условных сигналов ей удалось добиться того, чтобы метальщики заняли позицию вдоль набережной Екатерининского канала. О роли в Перовской в организации покушения мы можем узнать из воспоминаний Фигнер, которая изначально думала, что покушение в силу непредвиденных обстоятельств не состоится.
Первым на пути императорской кареты оказался Рысаков. Примерно в 14.15, когда карета императора сворачивала с Инженерной на набережную, ему удалось метнуть свой снаряд под ноги лошадям. Вот как описывал это сам Рысаков, давая показания на суде:
«Идя по направлению от Конюшенного моста к Невскому по панели канала, я встретил Государя между мостом и той улицей, из которой он выехал... Я, после минутного колебания, бросил снаряд, ...но промахнулся и был отброшен к решетке. Бросая снаряд, я стоял на панели аршина на 4 от экипажа Государя Императора. Направлял его под лошадей в том предположении, что его разорвет под самой каретой и что лошади могут растоптать снаряд».
Несмотря на серьёзные повреждения, нанесённые карете, император от этого взрыва не пострадал. Вышедший из кареты император, по воспоминаниям свидетелей, заинтересовался судьбой раненых казаков своего конвоя. Кроме того, он поинтересовался личностью задержанного к тому времени Рысакова, у которого изъяли револьвер и кинжал. Рысаков изначально назвался мещанином Глазовым.
Очевидно, что определённую долю вины за дальнейшие события несёт и императорская охрана, чьи действия нельзя назвать примером профессионализма. Вместо того чтобы немедленно увести императора с места преступления, они разрешили ему покинуть карету и в течении некоторого времени осматривать место взрыва.
После того как император отправился к карете, сумевший избежать внимания охраны Гриневицкий бросил бомбу прямо под ноги Александра. Результаты этого взрыва весьма эмоционально описаны в обвинительном акте по делу «первомартовцев».
«Пораженным взорам присутствующих, как пострадавших, так и уцелевших, представилось ужасающее зрелище: в числе лиц, поверженных и раненных взрывом, находился и Государь Император. Прислонившись спиною к решетке канала, упершись руками в панель, без шинели и без фуражки, полусидел на ней возлюбленный монарх, окровавленный и трудно дышавший. Обнажившиеся ноги венценосного страдальца были раздроблены, кровь сильно струилась с них, тело висело кусками, лицо было в крови».
Раненого императора уложили в сани и успели довести до Зимнего дворца, где он и скончался в 15 часов 35 минут.
К числу других жертв данного теракта можно отнести одного из казаков конвоя Александра Малеичева, а также случайно проходившего мимо крестьянского мальчика Николая Захарова, который умер 3 марта. Смертельно раненым оказался и непосредственный убийца императора Гриневицкий, который был доставлен в госпиталь и скончался там вечером того же дня не приходя в сознание. Всего же пострадавших было 9 человек казаков и свиты, а также 11 полицейских чинов и случайных прохожих.
Таким образом, можно сказать, что убийство императора Александра II явилось результатом совокупности ряда объективных и субъективных факторов. С одной стороны, удачный теракт был результатом планомерной работы такой организации как «Народная воля», чьё решение об убийстве царя отражало намерения определённой части российского населения. С другой стороны, это конкретное покушение вполне могло и не удастся, как и многие предыдущие. Наряду с тщательно продуманным планом и подготовкой к цареубийству сыграли свою роль и случайные факторы, такие как недостаточно профессиональная работа полиции по выявлению и задержанию террористов.
