– Замечательно! – одобрительно отреагировала Екатерина Николаевна. – Да ты не юноша, а какой-то инопланетянин! – и нежно поцеловала его в мягкую макушку. – Не плачь! Я не могу этого видеть! Мне тоже хочется плакать!
– От одиночества? – прозвучал вопрос, бьющий прямо в яблочко.
– Да… От одиночества… – искренне ответила Екатерина Николаевна и вытащила из холодильника большую, глубокую вазу, доверху наполненную крупными ягодами спелой клубники, вот-вот начинающей созревать и привезённой с дачи вчерашним вечером. – Угощайся, Лёша! Это первый урожай в этом сезоне!
– Спасибо, Екатерина Николаевна! – сказал Алексей и проглотил несколько ягодок, аккуратно откусывая от них небольшие кусочки. – Ещё раз с днём рождения!
– Благодарю! – широко улыбнулась проректорша. – Завтра ты, Алёша, до двух часов побудешь дома один. Поспи! Завтрак и обед в холодильнике. Разогреешь. Смотри телевизор! Сейчас, после ужина, я дам тебе свои записи по литературе. Ты обязательно должен с ними познакомиться. Конечно, не всё сразу! А ещё… учи русский язык! В моей библиотеке есть прекрасные учебники. После двух мы отправимся снова на восстановление твоих документов. А послезавтра – выходной, у меня выходной! Я отвезу тебя на дачу. Будем поливать сад, собирать и есть ягоды. Натоплю баню. Хорошо отдохнём! Погода стоит, слава Богу, отличная!
– Ладно! – согласился Алексей. – Мясо было отменное! Спасибо!
– Лёша! Вся твоя одежда будет висеть на плечиках, – сообщила Екатерина Николаевна. – Я сейчас же этим делом займусь. Поможешь мне?
– Да, конечно! – и почётный гость с удовольствием последовал за профессором. – А можно я сегодня и вымою посуду, и приготовлю клубничный коктейль? Ну, чтобы хорошо спалось!
– Всё, что угодно! – разрешила одинокая женщина, чувствуя, как переполнена этим славным юношей её тоскующая душа. – Я буду только рада!
Какой замечательный выдался вечер! Никогда ещё проректору не было так радостно! На фоне этого уникального абитуриента меркли все мужчины молодости, с которыми пришлось и намолчаться, и натерпеться, и поссориться, и расстаться.
Алёша перестал стесняться и заговорил без умолку с умным преподавателем. Катя значительно помолодела. Его низкие нотки в неподражаемом голосе кружили ей голову. А эта улыбка? Так и хотелось прикоснуться к алым губам. Действительно, будущий студент оказался даже слишком начитанным. Алёшины мысли, свежие и гибкие, отточенные и лаконичные, философские и лёгкие, жизненные и абстрагированные, создавали особенную атмосферу в общении двух выдающихся умов жестокой современности. Чего бы ни касался разговор, на всё у почётного гостя имелась своя точка зрения, основанная на собственном опыте, на том или ином художественном произведении, на телевизионных передачах, на устных источниках, на самостоятельно выстраиваемой теории вероятности.
Боже, что сейчас творилось с ними обоими?! Их сильнейшие ауры незримо обменивались энергетическими потоками. А самое главное ярко сияло впереди, как царственное Солнце в своей коленопреклонённой галактике.
Екатерина Николаевна давно поняла, что Лёша для неё больше, чем сын, а собственные слова: «Я не прошу у небес сделать мне дорогой подарок. Наверное, не заслужила! Пускай этот суженый будет хоть ребёнком! Я буду его любить, как настоящего мужчину!» – ещё раз доказывали очевидность сегодняшнего открытия. В голове пульсировали и Алёшины пожелания: «Когда-нибудь я встречу свою мечту! Пускай она будет намного старше меня! Зато моя, самая любимая и умная! Всё, что во мне есть самое лучшее, я положу на её тёплые ладони!»
Всего этого хватило влюбившейся проректорше, чтобы сделать первой шаг навстречу. Но и Алексей не находил себе покоя. Приготовив чудный клубничный коктейль и угостив им свою спасительницу, влюблённый юноша-красавец, никогда ещё не знавший женского тела, – а это было настоящей редкостью для сумасшедшего общества, начинающего интимные отношения с отрочества, – решил прекратить свои сердечные муки и, встав с разложенного дивана, одетый в модные красные плавки, вышел из комнаты, где, прямо в коридоре, у стены, под картиной с Адамом и Евой, стояла в раздумьях одинокая Екатерина Николаевна. Сегодня она не смогла читать – на ночь глядя – глубокомысленную и наискучнейшую философию, которую осилила лишь наполовину. Закрыв глаза и сидя в мягком кресле, женщина грезила.
– Не спишь, Лёша? – спросила Катя, в накинутом пеньюаре, поворачиваясь к нему лицом и отрывая взгляд от картины.
– Не могу уснуть, – ответил обнажённый абитуриент и подошёл к проректорше вплотную. – Я должен вам признаться!
– Нет! – нежно прижавшись к Алёшиной широкой груди, воскликнула Екатерина Николаевна. – Я первая! Я должна!
– Я же мужчина. Я должен, – прошептал парень, обхватывая своими сильными руками тонкую проректорскую талию.
– Я полюбила тебя! – не выдержала и открылась истосковавшаяся женщина.
– Я вас – тоже, Екатерина Николаевна! – находясь в оцепенении от сладкого женского прикосновения, произнёс Алексей.
Наступило долгое молчание. Пара стояла, жарко обнимая друг друга. А потом Катя повела своего Лёшу к себе, в спальню, на широкую кровать, с шёлковыми наволочками, простынёй и пододеяльником. Там произошло то, что в особых условиях связывает мужчину и женщину навеки. Это было намного больше, чем обычная близость. Во время этого хотелось отдать свою собственную жизнь ради любимого человека. Это была подлинная любовь, высочайшая, небесная, самая крепкая и долгоиграющая.
Продолжение следует...
