Введение
Одним из самых спорных и обсуждаемых вопросов по теме Гражданской войны является так называемый "Белый террор". Давайте попробуем разобраться, чем это было и в чем принципиальные отличия красного террора от репрессий белых?
Политика большевиков после прихода к власти
Советские и неокоммунистические пропагандисты особенно любят версию о том, что якобы именно белые развязали Гражданскую войну. Однако, вспомнив все деяния советской власти в то время, а именно вооруженный захват власти, социальная демагогия, уничтожение самых образованных людей, отъем имущества у имущих слоев населения (вплоть до выселения последних из их собственных домов), попрание самых базовых понятий права в угоду делу революции, террор по отношении к любой оппозиции, уничтожение русской культуры и церкви, по истине варварские сломы национальных традиционных традиций и устоев русского народа, мы понимаем, что террор и Гражданская война были вполне ожидаемым следствием октябрьского переворота и прихода к власти большевиков. В этом отношении революционеры в России были чудовищно похожи на якобинцев во Франции времен Французской революции, а также на испанских красных времен Гражданской войны, но уже в Испании.
Революция лишила Россию и победоносного завершения Первой мировой войны и достижения, обесценив все жертвы, старания и титанические усилия русского народа для достижения триумфа над Германией и ее союзниками. Большевики привели Россию к еще более унизительному и невыгодному Брестскому миру, и хоть позже данный договор был аннулирован, Россия уже не могла полагать, что плоды достигнутой победы достанутся ей.
Все остатки попыток бороться с большевиками мирным путем утратили свой смысл и после разгона Учредительного собрания, в котором большевики не получили большинства голосов среди других левых, но менее радикальных партий. Своей русофобской антинациональной и унизительной политикой большевики вызвали сопротивление самых разных слоев населения, за исключением самых маргинальных. Это было дворянство и помещики, лишенные своих привилегий и земель, офицерство, униженное трагедией 1917 года, патриотическая молодежь и интеллигенция, увидевшие гибель своего Отечества, казачество, также теснимое большевиками в своих правах, а также зажиточные и слои крестьянства, у которых под видом продразверсток отбирался почти весь урожай за абсолютно смешные цены и в обмен на в край обесценившиеся советские деньги. Все эти слои общества поднялись на вооруженную борьбу против большевизма, ведь, как я писал выше, всякая мирный протест против нового режима стал невозможен.
Обвинения и расстрел адмирала
Стоит задать вопрос к самим палачам Александра Васильевича, насколько выдвигаемые против него обвинения в принципе сколько-нибудь судебным и можно ли можно считать их обоснованными. Адмиралу предъявлялись обвинения в: 1) в упразднении всех политических и социальных завоеваний революции, в особенности по отношению к рабочему классу и беднейшему крестьянству; 2) в расхищении прямым и косвенным путями народного достояния; 3) в создании целой системы организованных грабежей, вооружённых разбоев и всякого рода насилий над населением, разгромов и выжиганий целых сёл и деревень; 4) в организации одиночных и групповых убийств политических противников и массового истребления населения. Лицемерием в этих обвинениях пронизана каждая буква. Про эти вещи стоит напомнить самим палачам Адмирала, особенно в отношении упразднения политических свобод и прочего.
Между тем обвинения в адрес Колчака в первую очередь политические, особенно обвинение в вооруженной борьбе с советской властью, обвинения в "военных преступлениях" нет, так как на тот момент подобного термина не существовало. Кроме того, так как Колчак не был Гражданином РСФСР, то он не может обвиняться в борьбе против советской власти (не считавшейся легитимной тем же Правительствующим Сенатом и по факту таковой не являвшейся). Теперь о законности приговора Иркутского военно-революционного комитета, постановившего расстрелять Колчака, то здесь вообще все очень передернуто и политизировано. Стоит просто привести записку Ленина Склянскому. Записка гласила следующее: «Шифром. Склянскому. Пошлите Смирнову (РВС-5) шифровку: Не распространяйте никаких вестей о Колчаке, не печатайте ровно ничего, а после занятия нами Иркутска пришлите строго официальную телеграмму с разъяснением, что местные власти до нашего прихода поступили так под влиянием угрозы Каппеля и опасности белогвардейских заговоров в Иркутске. Ленин. Подпись тоже шифром. Берётесь ли сделать архинадёжно?»
По сути повторилась история с Царской семьей, когда большевики и лично Ленин решили снять с себя ответственность за содеянное ими. Во исполнение приказа Ленина член Реввоенсовета 5-й армии И. Н. Смирнов направил Иркутскому ревкому телеграмму, в которой кроме всего прочего говорилось: «Ввиду… движения каппелевских отрядов на Иркутск и неустойчивого положения советской власти в Иркутске настоящим приказываю вам: находящихся в заключении у вас адмирала Колчака, председателя Совета министров Пепеляева… с получением сего немедленно расстрелять. Об исполнении донести». Официальное постановление Иркутского ревкома, опубликованное на следующий день в печати, гласило: «Бывшего Верховного правителя адмирала Колчака и бывшего председателя Совета министров Пепеляева — расстрелять. Лучше казнь двух преступников, давно достойных смерти, чем сотни невинных жертв».
Таким образом можно говорить о том, что решение расстрелять Колчака было абсолютно не судебным, а политическим, предрешенным по согласованию с высшим советским руководством. Кстати, стоит заметить, что решение о расстреле Верховного правителя было принято вскоре после официального постановления ВЦИК и Совнаркома об отмене смертной казни, а Пепеляева, расстрелянного вместе с Колчаком, даже ни разу не допросили.
Тем более ни о каких «военных преступлениях против мира и человечности», о которых говорят нынешние суды, отказывая А.В. Колчаку в формальной реабилитации, речи не шло. Установленные ранее Гаагской конвенцией 1907 г. законы и обычаи ведения войны (включая обращение с военнопленными, с мирным населением и т. д.) — кстати, первыми их нарушила Германия уже в ходе Первой мировой войны — касались только международных, межгосударственных войн и ничего не говорили о войнах гражданских: в их отношении никаких норм международного права просто не существовало. Казни заложников-военнопленных были формально запрещены лишь Женевской конвенцией 1929 г. Термин же «военные преступления» стал применяться лишь после Нюрнбергского процесса 1945–1946 гг. над главарями Третьего рейха.
После того, как мы разобрались с вопросом о политике большевиков и расстреле Колчака, мы можем обратить наше внимание на репрессивную политику белых.
Террор красных и репрессии белых
Репрессивный аппарат белых, в частности законодательство Колчака, были построены на основе законодательства дореволюционной России. Почти все чрезвычайные меры против красных партизан и прочих противников белых были санкционированы Колчаком повторяли меры Столыпина по подавлению бунтов внутри страны, а партизаны, диверсанты неприятельской стороны рассматривались не как "комбатанты" в соответствии с правилами Гаагской конвенции, с подобающими правилами взятия в плен и так далее. Аналогично, а часто и хуже, относились и красные к своим врагам. Особую роль играли также военно-полевые и военно-окружные суды, выносившие скорые смертные приговоры не в явочном порядке, а основываясь на дореволюционном праве, подводя свою деятельность хоть под какие-нибудь рамки закона, в отличии от чекистских "чрезвычаек", выносивших приговоры по принципу "пролетарской необходимости". В целом ужесточено законодательство было только в отношении врагов белых и самого Верховного правителя, что в условиях Гражданской войны делает каждая сторона. Сам же Колчак говорил: : «Я приказываю начальникам частей расстреливать всех пленных коммунистов. Или мы их перестреляем, или они нас. Так было в Англии во время войны Алой и Белой розы, так неминуемо должно быть и у нас и во всякой гражданской войне». А его приказ по армии от 14 мая 1919 г. гласил: «Лиц, добровольно служащих на стороне красных… во время ведения операций… в плен не брать и расстреливать на месте без суда; при поимке же их в дальнейшем будущем арестовывать и предавать военно-полевому суду» . Согласно разработанным в апреле 1919 г. «временным правилам», въезжавшие из-за границы русские подданные представляли правоохранительным органам «удостоверения о непричастности к большевизму». В марте был издан приказ начальника штаба Верховного главнокомандующего о предании военно-полевому суду «за государственную измену» офицеров и генералов, служивших в Красной армии, за исключением добровольно перешедших на сторону белых. Циркуляр МВД подвергал «чистке» государственные и общественные учреждения от лиц, ранее замешанных в сотрудничестве с большевиками.
Такой подход белых в борьбе со своими врагами говорит об очень многом, то есть белые подводили свой репрессивный аппарат под рамки закона, основываясь на дореволюционном праве и направляя репрессии против своих собственных противников. Также показательна и численность жертв красного террора и "белого террора" - примерно 1 млн. 200 тысяч человек было убито красными и около 300 тысяч человек было репрессировано белыми.
Также воспеватели советской власти любят говорить о том, что красный террор был ответом на белый, однако еще задолго до декрета о красном терроре большевики подавляли абсолютно любые попытки сопротивления им, включая мирные демонстрации и забастовки, также часто убивали людей по их социальному положению, к примеру в Крыму, еще в начале 1918 года, проходили так называемые "Варфоломеевские ночи", в ходе которых жестоко убивались офицеры РИА (и это задолго до объявления декрета о красном терроре), это ли не террор? Нарастание характера сопротивления людей по отношении к новой власти и привело к началу Гражданской войны.
Но, разумеется, не стоит забывать и о низовом терроре, который присутствует со всех сторон во время Гражданской войны. Иногда со стороны белых имело место и неоправданное насилие во время подавления большевицких восстаний, однако и часто виновники подобных эксцессов наказывались, об этом свидетельствует письма некоторых крестьян. Характерные отрывки из письма крестьян села Ново-Петропавловского Атбасарского уезда Акмолинской области от 14 мая 1919 г. командиру колчаковских соединённых казачьих карательных отрядов, подавлявших большевистское восстание, полковнику Катанаеву: «10-го мая через наше селение проехал отряд казаков, вслед появились к нам киргизы, начали нас грабить на поле пашни, много забрали у нас рабочих лошадей, сбруи и семян… Мы вынуждены были пожаловаться начальнику отряда, который обратил особое внимание. Тут же были созваны киргизы, и виновники из них 5 человек лично при нас расстреляны, и все насилия и грабежи прекратились, за что господину начальнику отряда от имени общества приносим экстренную благодарность и всему храброму казачьему войску; мы ранее не верили и верить не будем солдатам-дезертирам и агитаторам-большевикам, которые не подчиняются обществу и никаким властям, вышли из воли своих родителей. Также от имени общества ручаемся, что все дезертиры и замеченные лица будут нами представлены, и в том подписуемся» . А в селе Богородском Амурской области сход крестьян, озлобленных бесчинствами и грабежами партизан, вынес 30 марта 1919 г. «приговор», гласивший: «1) Настоящим объявляем, что мы признаём только Всероссийское правительство, находящееся в городе Омске. 2) Обязуемся поддерживать всеми силами и всеми мерами указанное правительство. 3) Обязуемся не допускать в свою деревню красноармейцев и их агитаторов. 4) Обязуемся всех хулиганов — красноармейцев, появляющихся в нашей деревне, обезоруживать и представлять в город к надлежащей власти, а в случае нашего бессилия доносить властям в срочном порядке».
В свое же время красные вели себя гораздо хуже и куда более жестоко. Об этом тоже сохранилась масса архивных документов, многие из них опубликованы. Повстанческие партизанские вооружённые формирования зверски вырезали всех сторонников белых. Так, в селе Всесвятском Петропавловского уезда в мае 1919 г. красные партизаны после жестоких пыток убили местного врача и его жену, предварительно изнасиловав её . В Канском уезде красные партизаны в том же месяце распяли священника. По Томско-Алтайской епархии партизанами было убито около 30 священников, при этом, как правило, они подвергались предварительным истязаниям, а храмы осквернялись . В селе Колыванском Томской губернии они подвергли групповому изнасилованию местную учительницу . В селе Салбе Минусинского уезда Енисейской губернии соратники партизанского вожака Щетинкина прямо в его штабе по очереди изнасиловали беременную жену убитого ими белоказака . А уже впоследствии, после падения власти А.В. Колчака, советские каратели буквально утопили в крови Западно-Сибирское восстание крестьян, когда в марте 1921 г. председатель Сибревкома И.Н. Смирнов телеграфно рапортовал В.И. Ленину, что при подавлении восстания в одном только Петропавловском уезде убито 15 тыс. крестьян, а в Ишимском уезде — 7 тыс. . Разумеется, такие неудобные для большевиков документы в советское время всячески замалчивались. И здесь следует признать, что красный террор был качественно иным, намного более массовым, системным и организованным. В основу его легли два документа: декрет Совнаркома РСФСР от 5 сентября 1918 г. «О красном терроре» и приказ народного комиссара РСФСР от 4 сентября 1918 г. "О заложниках". Эти документы определили два главных отличия красного террора от белого: 1) предоставление органам ВЧК права внесудебных расстрелов; 2) массовое взятие заложников из «классово враждебных» слоёв населения с применением к ним расстрелов как меры устрашения. Таким образом, советская власть ввела в систему в этот период внесудебные расправы и массовые расправы над мирным населением.
Ничего подобного со стороны белых правительств А.В. Колчака, А.И. Деникина и других вождей Белого движения не было — как в их документах, так и на практике (в связи с чем о «белом терроре» можно говорить с достаточной степенью условности). Лица, заподозренные в подпольной деятельности в пользу большевиков либо совершившие преступления при советской власти, подлежали суду; исключение из этого правила при А. В. Колчаке допускалось в прифронтовой полосе в боевой обстановке — как уже говорилось, приказ по армии от 14 мая 1919 г. предписывал коммунистов и добровольцев Красной армии в боях в плен не брать и расстреливать на месте2 . Система же заложничества, принятая у красных, у белых в централизованном виде отсутствовала.
Единственным широко известным документом по этому поводу, который постоянно оглашает просоветская пропаганда, был приказ колчаковского генерала С.Н. Розанова от 28 марта 1919 г. о взятии заложников при подавлении Енисейского восстания. Однако этот приказ был отменён по настоянию министра юстиции правительства А.В. Колчака1 , равно как приказ чехословацкого полковника Крейчего от 11 мая 1919 г. о взятии заложников вдоль Транссибирской железной дороги был отменён как «незакономерный» Комитетом по обеспечению порядка и законности при правительстве Колчака.
Более того, приказ Розанова, вероятно, был фальсифицирован. В действительно опубликованном приказе, который и был затем отменён, речь шла о взятии заложников из числа тюремных заключённых, а не мирного населения. Версия приказа о взятии заложников из мирного населения деревень впервые появилась в эсеровской газете Е.Е. Колосова уже после падения власти Колчака, а затем была подхвачена и процитирована сибирским большевиком В. Вегманом в комментарии к публикации воспоминаний генерала В.Г. Болдырева.
Выводы
Как мы видим попытки выставить белых и лично Колчака носят очень демагогический характер и рушатся, подвергнувшись критике и анализу. Однако до сих пор в Российской Федерации остается огромное количество людей, повторяющих подобные мифы, исходя из собственной невежественности, стремления получить с этого выгоду или одурманенности "историками" по типу Е. Спицына, К. Жукова, а также И. Ратьковского. Что-ж, пусть подобные мифы, клише и откровенная ложь останутся на совести этих людей.
Источники:
В. Г. Хандорин. Мифы и факты о Верховном правителе России. — М.: изд-во М. Б. Смолина, 2019. — 200 с. — ISBN 978-5-91862-057-1
