Одним из признаков красоты народ майя считал косоглазие. Но врожденный дефект встречается не так часто, а потому приходилось делать его «благоприобретенным».
Чтобы намеренно развить косоглазие, новорожденному на уровне глаз привязывали каучуковый шарик, на который бедный ребенок постоянно пялился и с детства привыкал косить.
Еще майя прибинтовывали ко лбу детей деревянные дощечки, чтобы сплющить лобную кость черепа. Богатые слои общества считали, что такая форма головы является более благородной, а бедняки успокаивались тем, что за такой лоб удобно цеплять лямки для переноски тяжестей. Все были счастливы.
Но все это было в стародавние времена, а вот буквально по соседству, в Никарагуа, но уже в современности, дети пошли куда дальше.
Страна эта традиционно не слишком богатая, а потому в ней вплоть до 1970 года не было вообще никаких сообществ слабослышащих и глухих людей. Не было школ, не было какого-либо языка для глухонемых или учителей, которые могли этому языку обучить. Эти люди были фактически изолированы от мира и вынуждены были общаться через крайне ограниченное количество жестов, чтобы хоть как-то коммуницировать.
Если кто-то придумывал новый жест, то запомнить и понять его могли только члены его семьи, а все новые знаки умирали вместе с ними. В 1977 году была создана специальная образовательная программа для детей, но все обучение было больше ориентировано на изучение испанского языка и чтение по губам, а не на жестовую азбуку. В общем, глухие были абсолютно оторваны от общественной жизни, а хоть как-то нормально взаимодействовать не могли даже среди себе подобных.
Изменения начались, когда в конце 70-х годов в пригороде Манагуа появилась отдельная школа для глухих и слабослышащих. Туда посылали учиться детей, подростков и даже взрослых со всей страны. Такое большое сообщество сыграло свою важную роль.
Детская психика — настолько пластичный и быстро приспосабливающийся под все механизм, что дети сделали самостоятельно то, что взрослые не могли построить за сотню лет. Они взяли за основу те жесты, которые видели у окружающих людей и стали сами придумывать и добавлять к ним новые знаки и жесты, которыми делились со сверстниками, а те передавали им свои наработки.
Через некоторое время этот язык стал столь богатым, что с его помощью можно было уже не просто обозначать какие-то вещи или выражать свои простейшие желания, а стало реальным совершенно свободно общаться, делиться с друг другом своими мыслями и обучать других.
Причем, не имея вообще никакой связи с внешним миром, дети не могли взять из других языков или уже имеющегося в мире языка глухонемых ни одного слова. Все заслуги по созданию и постоянным преобразованиям этого языка можно отнести только к детям и подросткам Никарагуа, которые были заинтересованы в простом и интересном общении и смогли создать свой собственный язык, изменивший жизнь людей с ограниченными возможностями в этой стране.
Когда взрослые, наконец, заметили, как глухие активно общаются между собой, они обнаружили совершенно новый уникальный язык, родившийся буквально за два-три десятилетия, чего в мире не случалось, наверное, никогда.
В 1986 году специалисты обратились за помощью к лингвисту Джуди Кегл. Она и ее коллеги обнаружили, что младшие дети разработали такую форму нового языка, которая включала не только существительные, но и глаголы и другие грамматические конструкции. Это был полноценный разговорный язык, не похожий ни на один другой.
Новый язык жестов получил название Idioma de Señas de Nicaragua (ISN), иначе говоря Никарагуанский Жестовый Язык.
Вот вам и маленькие детки!
