Он догрыз последнюю луковицу и лёг умирать. Надо быть реалистом, шансы увидеть свет закончились. За время заточения, он сделал не одну попытку откопаться.
Начало
Глава 16
Глава 17
***
Снаружи, все, кто мог держать лопаты в руках, работали круглые сутки. С вертолёта удалось спустить малую механизацию, типа ручных снегоуборщиков. Недалеко от места работ организовали лагерь, чтобы можно было оставаться поблизости, работали днём и ночью…
Алексея сразу проводили к раскопкам, и он своими глазами смог увидеть масштаб бедствия. Сделано было много, люди трудились, как муравьи, объём раскопанного впечатлял, но толку от этой работы было мало. Снег, широким языком растянувшийся по всему склону, под собственным весом неуклонно съезжал, на расчищенные участки. Его задерживали временными заграждениями, сколоченными из досок на скорую руку. Слепящее солнце активно пригревало, но таяния почти не наблюдалось, лучи лишь отражались от абсолютно белой поверхности, почти её не растапливая, разве что, покров становился ещё плотней, а это никак не облегчало работу…
Алексей искал Алана, но тот сам подошёл к нему первым. После крепкого рукопожатия, мужчины отошли в сторонку. Алан показал, где примерно находится строение, что из себя представляет. Рассказал, что было из запасов, которые помогли бы Антону продержаться до освобождения. Алексей пытался понять, выдержал ли нагрузку дом, не ждёт ли их гора обломков, ставшая для друга могилой.
Теоретически, человек без еды может просуществовать месяц. Но, то здоровый организм, а Антон серьёзно болен. В любом случае, надо было ускорить работы, две недели срок немалый. Людей, задействованных в работе, было достаточно, чтобы расчистка происходила непрерывно. Дополнительные руки не ускорили бы процесса, а лишь помешали другим. Надо было придумать что-то иное. Тяжёлая большая техника исключена, не пройдёт через узкое ущелье, по которому пролегала часть пути, да и угол наклона слишком велик…
Глядя из-под руки на белый склон, Алексей подумал, что если использовать то, что дано природой, можно ускорить процесс таяния снега. Идея покрасить эту первозданную белизну, сначала показалась бредовой, но за неимением других предложений, решено было воспользоваться ею. Только вместо краски с вертолёта решили рассыпать угольную пыль…
Алексей быстро обосновался в лагере и работал с остальными наравне, пожалуй, даже больше. Когда он уставал, то ему представлялось, как Антоха умирает от голода и холода один в кромешной темноте, не имея даже надежды на освобождение, и он снова брал в руки лопату, и копал до кровавых мозолей, пока не падал окончательно обессиленный…
***
…Надежда умирает последней, говорил себе Антон. Не может быть, чтобы его бросили здесь, Лёха уже и то, наверное, в курсе. Только родителям бы не сообщил, это их подкосит, особенно мать. Нет, друг всё понимает, он не должен так поступить…
Антон, за время вынужденного погребения, перебрал в уме всю свою жизнь. Вспоминал детство, как они с батей ходили на рыбалку, и он по оплошности свалился в холодную воду. Отец, не раздумывая, прыгнул за ним в речку, и, выловив, раздел и долго растирал потом грудь, спину и ноги своими шершавыми большими ладонями, приговаривая:
- Ничего, ничего, ты у меня мужик! А мужики не сдаются, и ты не сдавайся! Потом укутал его в свою куртку, пока сушилась одежда у костра. И нормально, Антон даже насморк не схватил, а батя с пневмонией слёг. Пока занимался сыном, о себе думать было некогда, вот и промёрз…
Потом, как отец учил его кататься на двухколёсном велосипеде. Равновесие поймать никак не удавалось, Антону хотелось бросить велик, и бежать к ребятам играть, но батя опять за своё:
- Настоящий мужик должен быть упорным, тогда всё получится, а ты же у меня настоящий мужик! И он поехал, а потом гонял так, что только ветер шумел в ушах…
Когда уже женат был, денег не хватало, первые заработки, только что народившейся фирмы, едва покрывали затраты, Наташка злилась на него, а отец говорил:
- Ничего, ничего, настоящий мужик должен идти дальше к своей цели, верить, надеяться, только тогда победишь! И он победил!
Антон в трудные моменты всегда вспоминал отцовские наставления, они были главной поддержкой для него и сейчас…
…Но надежды оставалось всё меньше, она таяла, как снег в чайнике. Как сгорели поленья в печи, несмотря на всю экономию. Уже были сожжены ящики и деревянные полки.
Сосчитав зарубки на косяке, Антон вырезал ножом двадцать первую. Это конец! Ждать больше нечего, его никто не ищет! За столько дней, уже должны были откопать, а теперь, наверное, думают, что он всё равно умер с голоду. Может и сразу считали, что погиб под обломками дома, раздавленного лавиной. Наверное, уже оплакали и желают Царствия Небесного, а он всё ещё мучается на этой грешной земле…
Арина тоже, наверное, уже и думать забыла о нём, воспользовалась советом и нашла молодого энергичного поклонника. Так и должно быть, но почему же больно душе?..
***
…Господи! Почему на душе не спокойно? Арина не находила себе места, Алексей был вне зоны доступа, Анка, его жена, сказала по телефону, что он уехал к Антону сам, и возможно, обратно они вернуться вместе. Большего выяснить не удалось.
К родителям Антона она обращаться не решалась, лучше стариков не тревожить.
Тут ещё начался токсикоз, который напрочь отвернул девушку от еды, всё, что раньше казалось вкусным и соблазнительным, вызывало тошноту или даже рвоту. «Надеюсь, хоть ты, Антоша, сейчас хорошо отдыхаешь и питаешься за двоих, возвращайся уже поскорей, мы тебя ждём», скосила она глаза на свой впалый живот…
***
…Антон, лежал на своём одре, иначе он свою кровать теперь и не называл, хотя, после того, как пришлось сжечь постамент, она вместе со всеми одеялами больше напоминала нору. Он ощупал своё тело, ребра торчали так, что их можно было пересчитать без труда даже под слоем свитеров, а живот провалился настолько, что казалось, сквозь него получилось бы прощупать позвоночник…
Он догрыз последнюю луковицу и лёг умирать. Надо быть реалистом, шансы увидеть свет закончились. За время заточения, он сделал не одну попытку откопаться.
Все, как и первая, увенчались нулевым результатом, а снаружи, наверное, и попыток не было…
Продолжение
