Заявка А че тут делать? "Вампир, друг"
Модно тогда это было – увлекаться вампирами. Образы томных, сверкающих созданий, склонных к вечной жизни, роскоши и любви к маленьким смертным девочкам активно тиражировались в народе, этот самый народ осваивал косплей из бледной кожи и длинных накладных клыков, Дракула и его сородичи превратились в кумиров. Вот и я увлеклась, как-то подзабыв, что вампиры – они там, где замки и лорды, а в суровых лесах тайги другое водится. Совсем другое.
В общем-то только это меня и оправдывает – то, что я была молодой и наивной, только справившей совершеннолетие. И, как все мои подружки, свято верила в принца на белом коне или хотя бы древнего и прекрасного вампира, влюбленного в меня с первого вдоха, как Эдвард в «Сумерках». О! «Сумерки» были моей настольной книгой по общению с парнями, практически образцом того, как должны выглядеть идеальные отношения.
Только поэтому – ну, еще потому, что я не была слишком уж популярна у парней – я совершенно спокойно, даже с некоторым предвкушением повелась на Алекса. Мы с ним встретились на одной из студенческих вечеринок. Он был такой весь в черном, бледный, загадочный, с кривой ухмылкой на не слишком красивом лице… Короче, у меня не было ни одного шанса сказать ему: «Нет».
А еще он видимо тоже читал «Сумерки», потому что вел себя один в один как Эдвард – то подходил ко мне и говорил разные странные вещи, то откровенно избегал, демонстративно отворачиваясь, то снова подходил и дарил разные безделушки вроде одинокой кроваво-красной розы на длинной ножке. За нашим романом наблюдал весь универ, девушки завидовали мне, а парни откровенно ржали с подобного «разводилова», как они это называли, и утверждали, что в жизни так не унизятся из-за девчонки, как «тот петушила».
Да, Алекс не был популярен в универе, да и не особенно стремился влиться в студенческую тусовку. Но учился действительно хорошо, прекрасно понимал всякие сложные штуки со своего технического, общался с преподами чуть ли не на «ты» и всячески демонстрировал, что универ он видел в гробу, в белых тапочках, и отсиживает в нем время только ради корочки и… Ну, меня, конечно. Так он говорил.
Наши свидания всегда проходили глубоким вечером, под светом луны, в каких-нибудь странных местах вроде городского парка или набережной. Алекс читал стихи, вел себя романтично и все еще безумно таинственно, морщился от «случайного» вида моей крови – я специально резала пальцы, чтобы проследить за его реакцией – и говорил, что мы не можем быть вместе, можем только остаться друзьями, несмотря на всю нашу любовь, потому что он не такой. Я растекалась лужицей от любви и обещала ему, что приму его любым, вместе со всеми его тайнами.
В общем, к тому моменту, когда он «решил», что я готова узнать его «страшную тайну», я реально была готова ко всему. Правда, как оказалось, наше с ним «все» радикально отличалось - я вот имела ввиду секс, а Алекс…
Алекс, торжественно сообщив, что наконец-то убедился в крепкости моих чувств, торжественно же пригласил меня на старое городское кладбище, пояснив, что только там может быть самим собой. И я согласилась. Хотя, конечно, перспектива секса на кладбище немного напрягала.
Вот как-то так я и оказалась на старом, давно покинутом живыми людьми, кладбище, куда редко забредает кто-то, кроме местных кошек, реставраторов и сатанистов. Строго говоря, кладбище даже не считалось таковым, а было чем-то вроде памятника истории – в последний раз на нем хоронили какого-то видного местного деятеля задолго до того, как моя бабушка появилась на свет. По нему даже экскурсии водили примерно раз в пару лет, когда набиралось достаточно желающих из бедных школьников и студентов.
Но все равно, несмотря на историческую популярность, местечко оставалось жутковатым. Мрачные надгробия - не гранитные плиты, как сейчас делают, а всякие разные, в виде старых книг, плачущих ангелов и прочих суповых тарелок, заметенные первой осенней листвой аллеи, ночь, отсутствие света… Таксист, подбросивший меня до ворот, перекрестился и буркнул что-то про «проклятых сатанистов», а потом умчал прочь, свистя покрышками. А я осталась. Потому что Алекс пообещал мне рассказать наконец-то свою страшную тайну.
Сам Алекс, к слову, довольно долго не появлялся. Я даже хотела позвонить ему, уже и телефон достала, как вдруг увидела в дальнем конце центральной аллеи человеческую фигуру. Кто это, толком разглядеть было невозможно – луна столько света не давала – но мое воображение само дорисовало и длинный плащ, развевающийся за плечами, и высокий рост, и кривую ухмылку моего любимого. Это было почти идеально, совсем идеально должно было стать вот-вот, когда клыки Алекса вопьются в мою шею, и он обратит меня в вампира.
Спасли меня тогда две случайности. И первая – тот самый телефон в руке, которым я чисто машинально посветила на приближающуюся фигуру. Это не было чем-то продуманным, просто рефлексом, почти неосознанным. И…
Судя по знакомой ухмылке и жестам передо мной, действительно, был Алекс. Вот только на Древнего и Благородного вампира, прекрасного, вечного и так далее, это существо не было похоже ни на грамм. В нем и от моего Алекса осталась только ухмылка, изрядно обезображенная длинными загнутыми клыками, как у кабана, и глаза, такие же голубые, как раньше, только с залитыми кровью белками. А все остальное…
Тело, то, которое должно быть сильным и смертоносным, было совершенно обнажено под плащом и было… В общем, как труп. С пятнами и следами гниения, с сочащимися чем-то желтым открытыми язвами… Алекс был босиком, и, чтобы не упасть в обморок, я машинально глянула на его ноги с кривыми пальцами и когтями. Когти же сверкнули и на руках, когда эта тварь меня схватила и вгрызлась своими клыками мне в плечо.
И вот тут мне по идее должен был настать полный и окончательный конец, потому что тварь была быстрой, злой и явно голодной, но… Вторая вещь, спасшая меня в ту ночь, была самой обычной заколкой, небольшой, но симпатичной. Мне ее брат подарил – такую длинную китайскую палочку в виде стилета, которым нужно гульку фиксировать – и сказал, что с моей любовью к вампирам свой собственный посеребренный кинжал мне не помешает, но, так как дарить оружие, тем более любимой сестренке, он не может, то вот хотя бы заколка.
Эта самая посеребренная заколка и вошла с размаха в разлагающуюся когтистую руку. Если честно, у меня в тот момент даже страха не было, только какой-то ступор абсолютный. Даже понимание происходящего – и то позже пришло. А по раненой руке тем временем шло какое-то жутковатое шипение.
Алекс, или кто он там на самом деле, больше не ухмылялся. Он баюкал руку, кажется не ожидая, что я посмею дать ему отпор. Ну, а мне на его проблемы и фантазии как-то резко стало все равно – я развернулась и ломанулась на полной скорости прочь от кладбища. Что-то подобная романтика была как-то не по мне.
Эту историю я никому рассказывать не стала – побоялась, что засмеют, скажут, что я выдумываю. Многострадальное плечо, изрядно погрызенное до самой кости, в медпункте подлатали, поверив про нападение бродячей собаки. Алекс вернулся на занятия спустя неделю после нашей встречи, и со мной больше не заговаривал, за что я была ему благодарна. А чуть позже, когда он закатал рукава рубашки, я случайно увидела на его руке длинный шрам, похожий на ожог кислотой, в том месте, куда попала моя заколка. Свою рану, которая так быстро в шрам превращаться не спешила, я больше года старательно скрывала под длинными рукавами.
На самом деле я до сих пор не понимаю, что тогда случилось на кладбище. Был ли это неудачный розыгрыш с хорошим костюмом? Ну, накладные раны, специально запачканный землей плащ, общий образ – это ведь даже технически не очень сложно. Или… Или Алекс действительно был вампиром? Только не тем, которых описывают Брэм Стокер и Анна Райс, а нашим, родненьким упырем – тварью, обитающей на кладбищах, и пожирающей жертв целиком, без излишнего аристократизма. По крайней мере описание упыря, найденное мной в библиотеке, ему очень походит.
Как бы там ни было, сразу после окончания года Алекс пропал. О его дальнейшей судьбе я не знаю ровным счетом ничего, хотя и пыталась найти его, чтобы разобраться в вопросе. История до сих пор не закрыта, но с той поры тема вампиров для меня – табу. Потому что это в старинных замках Вечные и Благородные. А в старой тайге другие водятся. Тоже, в какой-то мере, кровососы.
История в авторской озвучке выйдет вечером, в 18.00. Понравилась история? Не забудь подписаться и поставить лайк!
______________________________________________
Хотите принять участие в игре "Страшилка по двум словам"? Переходите по ссылке: https://dzen.ru/a/Y4hTNcnRJCELDe6p?share_to=link
Два условия от меня: быть подписанным и терпеливым))
Всех жду!
