Во всяком случае, тех, кто говорит "звонИт", обычно раздражает вариант "звОнит". Интересно, работает ли это в обратную сторону? Напишите в комментариях, а мы переходим к истории вопроса.
Собака зарыта в том, что ударение в русском языке иногда имеет тенденцию смещаться. В определенных условиях. И если говорить о глаголах русского языка, то у них есть три варианта распределения ударения:
- первый: ударение всегда падает на корень ("трАтить, трАчу, трАтишь, трАтит, трАтим...")
- второй: ударение всегда падает на окончание ("грустИть, грущУ, грустИшь, грустИт, грустИм...")
- третий: в инфинитиве и в первом лице на окончание, в остальных формах на корень ("просИть" и "прошУ", но дальше "прОсишь, прОсит, прОсим...")
И вот глаголы второго типа, то есть те, чьё ударение всегда падало на окончание, в один прекрасный момент решили начать кочевать в сторону третьего типа. Уже несколько веков назад. Но процессы в языках идут небыстро, поэтому они до сих пор кочуют, а мы вот копья ломаем.
Впрочем, многие глаголы уже определились. В результате мы уже не говорим как когда-то "ловИшь", "лечИт" или "учИшь", эти глаголы довольно давно поставили себе в большинстве форм ударение на корень ("лОвишь", "лЕчит", "Учишь"). Кое-где старый вариант ещё отмер не до конца (мы уже говорим "измЕнишь", но и "изменИшь" ещё не режет ухо).
Казалось бы, всё? Второй тип превращается в третий, остаётся два типа, спасибо, до свидания? Конечно, нет. Дело в том, что из второго типа превращаться в третий решили только переходные глаголы, то есть те, после которых можно поставить вопрос "кого? что?": ловить кого-то, лечить и учить тоже, изменить тоже можно что-то или кого-то. А вот непереходные глаголы второго типа оставили старое ударение на окончании (например, "спешить", "гостить"). Так что типов так и осталось три.
Но и это ещё не всё. Если глагол переходный, но имеет книжный, возвышенный или архаический оттенок, он тоже остаётся во втором типе (например, "соблазнить", "утолить", "расточить"). А это ведь уже и вовсе вопрос субъективный, какой для тебя глагол возвышенный, а какой нет.
И вот это многообразие условий, а также то, что процесс идёт вот прямо сейчас, мы и наблюдатели, и участники, приводит к тому, что некоторые глаголы не сразу принимают решение о переходе. В умах людей, я имею в виду. Например, "вклЮчишь" и "включИшь", "мАнит" и "манИт", "сОлит" и "солИт". Единства в произношении тут пока нет. Новые глаголы, возникающие на наших глазах, возникают уже сразу с этой неопределенностью: "тУпит" или "тупИт", "тУсит" или "тусИт". Причем, они непереходные и, вероятно, в связи с этим тяготеют всё же ко второму типу.
Глагол "звонить" не то чтобы сильно книжный, но вообще-то и не переходный. То есть он должен был бы сохранить ударение на окончании (что он и делает), но почему-то его зацепило общим потоком.
Возможно, ответ кроется в прошлом. Вот, например, из Московского летописного свода (1479-1492):
Въ утрии же день посла Изяславъ на Ярославль дворъ и повелѣ звонити вѣче.
Если можно было сказать "звонить (кого? что?) вече" (то есть "созывать вече колокольным звоном"), значит глагол "звонить" был переходным. Есть примеры и из литературы XIX века, где "звонят" лакеев и прочих слуг. Если бы такое употребление сохранилось сегодня, то люди, которые говорят "звОнит", были бы более правы в своём языковом чутье, чем те, которые говорят "звонИт". Однако сейчас переходности у этого глагола всё же не осталось, поэтому нормой остаётся "звонИт".
Вероятно, это историческое противоречивое наследие и может быть причиной того, что глагол "звонить" зацепило общей волной перехода ударения, но не довело в этом до конца.
А причина этого всего кроется в нашем любимом юго-западном влиянии. В малороссийских и белорусских говорах намного раньше произошёл такой сдвиг ударения (вспомните "Шо ты говОрышь"), и постепенно он вот так вот распространяется на великорусские говоры.
Источники:
