Сказать честно, Алексею совсем не хотелось встречаться с матерью. Она очень хорошо умела из любого, порой самого безобидного разговора раздуть грандиозный скандал.
Но он должен был идти. Обида каленым железом выжигала его изнутри, душили слезы. Конечно, больше всего в случившемся с Катей он винил себя.
Он уже в сотый раз спрашивал себя, почему он пошел на поводу у брата? Почему позволил тому руководить собой, как бывало раньше?
С самого раннего детства, сколько он себя помнил, он не мог противостоять желаниям Владимира, и из-за этого постоянно попадал в разные переделки
Брат подставлял его везде и всегда; и перед родителями, и в школе, и на улице перед друзьями, и все всегда сходило ему с рук.
Мать с раннего детства закрывала глаза на все проделки любимого сыночка, а они почти всегда были далеко не безобидными. За них он часто задерживался милицией.
Но все, что тот вытворял раньше ни шло ни в какое сравнение с тем, что он сделал с Катей. Это было настоящее преступление, и прощать виноватых Алексей теперь не собирался.
- Алеша! – неожиданно услышал он, и оглянулся. Уже возле самого дома его догнала соседка Феня.
- Ты к матери? – спросила она, запыхавшись, - погоди, мне прежде поговорить с тобой надо. Давай, заходи к нам. –
Она привела его в кухню, плотно задернула шторки на окне, выходящем на дорогу, и присела напротив.
- Леша, я про отца хотела спросить, как он там? А то Анна ничего не говорит, поссорились мы с ней. а мы за Ивана все очень переживаем. –
Алексею вдруг стало очень стыдно, он ведь не был у отца в больнице все эти дни.
- Я к нему завтра собирался, так привет от всех вас передам. – сказал он первое, что пришло ему в голову.
- Конечно, передай, Алеша, да скажи, что мы все его очень ждем! –
- Катюша-то как твоя? Говорят, приболела? –
И снова своим вопросом она поставила его в тупик, он не знал, что ей сказать. Но он понял, что о случившемся с его женой еще пока не знают, и это его немного успокоило.
- Ладно, теть Феня, я пойду, а то у меня дел много… - и он выскочил за дверь, облегченно подумав:
- Любопытная ты больно, тетя Феня, только я тебе ничего не скажу. Не могу. Вот придет время сами все и узнаете… -
Ему пришлось долго стучаться, а когда Анна открыла наконец, то выглядела испуганной и настороженной.
- Где брат, мама? –
- Ты про Володьку что ли ? –
- А у меня есть еще братья? –
- Так нет его, уехал он… -
Алексей удивленно слушал какой-то сбивчивый бред о том, что Владимир приезжал только для того, чтобы попроведовать в больнице больного отца, а больше ему тут делать нечего, дома ждет жена и работа, и несколько часов назад она лично проводила сына.
С минуту Алексей удивленно таращился на мать, а потом хмыкнул: - Может, хватит, мать передо мной тут разыгрывать.. Я ведь прекрасно вижу, что ты врешь.
Ты прекрасно знаешь, что произошло… Я больше чем уверен, что Володька поделился с тобой, рассказал, что он сделал с моей женой. А может, ты сама его на это подбила? Ведь ты же ненавидишь Катю, я только не могу понять, за что.
Так что, вполне вероятно, что вы с моим братцем заодно. Но ты ведь и меня то не любишь, тебе наплевать на все в этом мире, кроме своего старшенького. Зачем тогда вам моя Катя понадобилась? –
- Да как у тебя язык повернулся мать обвинять! Да твоя жена сама виновата во всем! Она сама Володе глазки строила, сама его на себя затащила… Не я виновата, и не брат твой, что ты на ш….е портовой женился!... –
В глазах Алексея свет померк. Он давно привык терпеть материнские оскорбления в свой адрес, но слышать такое о своей жене, да еще после того, как над ней надругались, было выше его сил.
- Замолчи! – он сжал кулаки и двинулся на Анну. Еще секунда, и он уже не смог бы себя сдерживать. Но в это самое время с улицы послышался звук подъезжающей машины, а затем шаги, и в дверь громко постучали: - Разрешите! –
Это была милиция. Анне в этот раз очень повезло. Она была рада, что сама избежала расправы, и Владимира арестовать не получилось; его, действительно, дома не было.
Только вот радость была недолгой. И Анну, и Алексея пригласили явиться наутро в отделение милиции, и услышанное было ужасным.
Появление Владимира во Владивостоке вовсе не было связано с болезнью его отца. То, что Иван Михайлович в это время находился в больнице, оказалось старшему сыну на руку.
Мать действительно отправила ему телеграмму, но уже когда он находился в её доме, чтобы обеспечить ему алиби.
Как оказалось, Владимир сбежал во Владивосток, потому что там, на Украине был объявлен в розыск за убийство, и ему грозил большой срок.
Возможно, его бы еще долго искали, если бы он не надругался над Катей. Все раскрылось, когда по месту регистрации Владимира бы выслан официальный запрос.
Две недели Владимир скрывался от правосудия в Уссурийске, у давнишней подруги Анны, Зои. Но потом сам себя обнаружил; В один из дней он не удержался и крепко выпил, а потом поскандалил с Зоиным соседом, а тот на беду самого Владимира оказался участковым милиционером.
Все это время в двух больницах города лежали свекор и невестка, и каждый по- своему, как мог, боролся за жизнь.
Физическому здоровью Кати уже почти ничего не угрожало. Молодой крепкий организм быстро восстанавливался, набирал силу. Куда сильнее пострадала психика.
Она по-прежнему молчала, ни с кем не хотела разговаривать. Зина каждый день бывала у неё в больнице, и по большей части, сама вела диалог и за себя, и за сестру.
Алексею все же удалось пробиться к жене в палату. Он сидел около неё, целовал ей руки, просил прощения, но она отмалчивалась.
Единственная тема, которая немного оживляла её, был Иван Михайлович. Заметив это, Алексей отправлялся сначала к отцу в больницу, а потом уже к жене, чтобы у них была общая тема для разговоров.
- А Катюша где, почему с тобой не пришла? – Спросил он сына как-то. – Так, папка, мы тебе сказать не успели. Дома, в деревне что-то там произошло, мать приболела, что-ли.. Она и написала заявление на отпуск, поехала туда… -
- Казалось, такой ответ свекра устроил. - О трагедии, произошедшей с любимой невесткой Ивану Михайловичу не сказали, оберегая его, еще слабого, от потрясений, Алексей строго настрого запретил говорить матери, правда, особо не надеялся на то , что она к нему прислушивается, веры ей не было.
Но Анна молчала, хоть ей было и наплевать на невестку, она больше боялась за сына., да и за себя тоже. Ей не хотелось лишаться сытой спокойной жизни, какую она вела, а отец, узнав, что его старший сын рецидивист и насильник, мог их обоих просто выставить из дома.
