В Лесной кодекс РФ внесён очередной крупный набор поправок — на этот раз касающихся пожарной безопасности и тушения лесных пожаров. Это важные и в целом полезные изменения, но их стоит рассматривать в контексте и не забывать про нюансы.
Самых главных изменений два: во-первых, создание правовых основ для работы федерального резерва Авиалесоохраны; во-вторых, новые требования к определению так называемых «зон контроля».
Федеральный резерв Авиалесоохраны — около тысячи человек, подчиняющихся непосредственно этому учреждению, в основном высококвалифицированные специалисты по тушению лесных пожаров, неплохо обеспеченные всем необходимым для этой работы. До 2004 года включительно в таком резерве не было необходимости, поскольку вся система Авиалесоохраны была федеральной; в период с 2005 по 2010 такого резерва не было, но после катастрофических пожаров в 2010 году было принято решение, что его нужно создать. До настоящего времени резерв существовал «на птичьих правах», он не мог самовольно вмешиваться в борьбу с пожарами на самых ранних этапах, и должен был ждать соответствующих решений, и во многом финансирования, от регионов. Нынешние поправки к кодексу дают ему право на так называемое «экстренное реагирование», решение о котором будет принимать Рослесхоз. Это хорошо!
А что не так?
Из пояснительной записки к законопроекту: «сумма финансового обеспечения выполнения работы по мерам быстрого реагирования составит... 498 890 953,6 руб». Полмиллиарда рублей — это примерно один процент от того, что сейчас выделяется на лесное хозяйство на год из федерального бюджета. То есть слишком маленькая прибавка, чтобы она могла существенно повлиять на охрану лесов от огня в масштабах нашей большой страны.
«Зоны контроля лесных пожаров» — удаленные и труднодоступные территории, где пожары можно не тушить, если это слишком дорого по сравнению с прогнозируемым ущербом. Сейчас их устанавливают сами регионы, и они же принимают решения: тушить или не тушить конкретные пожары в этих зонах. Поскольку денег на тушение обычно не хватает, решения принимаются почти автоматически: не тушить. Нынешние поправки к кодексу поднимают полномочия по установлению зон контроля на федеральный уровень. И снова хорошо!
Однако, тут тоже есть большое «но»!
Во-первых, чтобы реально тушить все леса, нужны деньги. В нынешних условиях сокращение «зон контроля» на один миллион гектаров требует, при очень примерной оценке, 150 миллионов рублей дополнительного финансирования ежегодно. В масштабах страны речь идёт о сотнях миллионов гектаров и, соответственно, о десятках миллиардов рублей необходимого дополнительного финансирования. Но в финансово-экономическом обосновании об этом нет ни слова. Во-вторых, критерии установления зон контроля и особенности тушения пожаров в них ещё только предстоит определить. В законе сказано только, что они устанавливаются соответствующим федеральным органом — сейчас это Рослесхоз. В-третьих, в законе говорится, что часть его положений (в том числе те, которые относятся к зонам контроля) вступает в силу лишь с 1 января 2024 года. А деньги на охрану лесов от огня выделяются Рослесхозу и регионам в соответствии с законом о федеральном бюджете на соответствующий год, который принимается осенью. Это значит, что дополнительное финансирование под изменившиеся зоны контроля, если оно вообще будет, лесное хозяйство сможет получить только с 2025 года. В условиях, когда Лесной кодекс меняется несколько раз в год — это практически за горизонтом планирования.
Есть и другие нововведения. Например, теперь можно будет законно тратить лесные бюджетные деньги не только непосредственно на охрану и тушение лесов, но и на противопожарную пропаганду и обучение населения. Это очень важно! Правда, и тут нужно дополнительное финансирование, а его пока нет и, кажется, не предвидится.
А ещё, все эти положительные изменения — частичный возврат к тому, что было до Лесного кодекса 2006 года. Так что эти поправки по своей сути — частичное исправление ошибок, допущенных почти два десятилетия назад.
