Когда я открыл для себя Ремарка, то был крайне удивлен тому, как жизненно пишет этот автор. В каждой строке чувствовалось, что этот писатель настолько насытился сложностями жизни, что написанное им воспринималось не как художественная, а чуть ли не как документальная литература. После описания СССР в произведении «Время жить и время умирать» подобное чувство улетучилось, но те моменты, что автор написал на основе пережитого опыта, по-прежнему читались взапой. И жизнь в Германии до прихода к власти нацистов в «Трёх товарищах», и побег от нацистов с последующим пристанищем в эмиграции в «Триумфальной арке», и пребывание во французских концлагерях для немцев с последующей эмиграцией в США в «Ночь в Лиссабоне». Все эти произведения читались на ура. Потому что автор писал о том, что сам пережил и что хорошо знал. Но оставалось еще одно – самое известное его произведение. «На западном фронте без перемен» - единственный роман Ремарка из тех, что я прочитал, мне не понравился. Складывалось впечатление, что сам автор, несмотря на то, что побывал на фронтах Первой мировой войны, пишет о том, что ему рассказали, что он услышал, но не то, что сам пережил. Мораль произведения ясна, но подана как-то странно, будто оторвано от реальности.
И вот в 2022 году выходит очередная экранизация известнейшего произведения Ремарка. Какой же получилась «На западном фронте без перемен» Эдварда Бергера? Давайте рассмотрим.
Сам факт того, что мне не понравился первоисточник, никак не отменяет того факта, что в нем были сильные и запоминающиеся моменты. Так вот, то, что в фильме есть из книги, — наиболее удобоваримое и хорошее, что может предоставить экранизация. Это и моменты рефлексии и разговоров бойцов, и первая сцена с воровством гуся, пошедшим на пищу боевым товарищам, и самая, думаю, запоминающаяся сцена в воронке от снаряда, когда главный герой оказывается заключен вместе с умирающим французским солдатом. Сильные сцены из книги превратились в сильные сцены из её экранизации. Это делает честь режиссёру. Однако ключевая проблема киноленты в том, что таких моментов крайне мало. Весь фильм, по сути, представляет собой выдумку сценаристов и видение режиссера, но никак не полноценную экранизацию «На западном фронте без перемен».
Если роман нёс явный антивоенный посыл, то фильм веет самобичеванием и выражением собственной ничтожности немцев. Это особенно видно в сценах в компьенском вагоне, когда французы разве что не плюют и не мочатся на немецких дипломатов, а те буквально умаляют о снисхождении. Подобные сцены прямого унижения (и прежде всего самоунижения) не единственные, выставляющие воюющую Германию несчастной и битой всеми страной. В отлично снятой сцене сражения нам показывают крайне неравносильные армии Германии и Франции. Французы вытравливают немецких солдат из окопов огнеметами, сметают блиндажи артиллерией, устилают поле боя немецкими трупами при помощи пулемётов и давят пехотинцев танками. Что из всего этого есть у армии Германии? В фильме немецкие солдаты могут похвастаться «мясными» штурмами с винтовками, а также применением пулемётов. В экранизации показывают, что французы не просто воюют с немцами, а буквально истребляют их без особого риска для себя. Что из этого было в книге? Да ничего. Немецкие вояки несут равно те же лишения, что и французские, а сцен с компьенским перемирием не было и вовсе.
Главным антагонистом, пожалуй, является немецкий офицер, вкусно кушающий и почти не выходящий за порог своего кабинета. Он отправляет множество бойцов на смерть за пятнадцать минут до наступления мира. И нам понятно, почему это делают, что необходимо показать затхлых, консервативных немецких командиров, не берегущих простых солдат. Но постойте, может, они были и затхлые, но разве они были идиотами? По условию соглашения было абсолютно не важно, сумеют ли за 15 минут немецкие войска захватить окоп или нет. Территории, переходящие к Франции, были определены. Штурм не имел никакого смысла, разве что показать, к чему приводят действия недальновидного командующего состава. Но это было можно показать тоньше.
В фильме, помимо кучи отсебятины, присутствовали и переделанные моменты из книги. И они были весьма странными. Воровать гуся на одной и той же ферме кажется и мелким, и глупым. От этой глупости трагический момент вызывает не сочувствие, а недоумение. Да быть такого не могло бы. После того как деревенский мальчишка подстрелил одного из солдат, эту ферму сослуживцы погибшего сожгли бы в первые часы. А тут нет. Для чего была нужна эта сцена? Почему она так бездарно снята?
Логика страдает почти во всем. Даже в сцене набора новых бойцов. Одному из героев досталась форма убитого. Он показывает бирку вербовщику, но тот отнекивается, мол, форма не подошла, после чего бросает оторванную бирку под стол, где лежат уже множество таких же бирок. Но постойте? Разве не логично после одной-двух обнаруженных бойцами бирок предусмотрительно сорвать их с остальных комплектов формы, раз уж солдаты на раз-два замечают, что им досталась чужая форма? Понятно, что сделано для трагизма, но трагизм не равно тупости.
Есть ли в фильме элементы, которые хочется похвалить, а не поругать? Есть. В фильме отличная нагнетающая музыка, не оставляющая даже после окончания киноленты, а еще зрелищные сражения.
На этом все. Дурная экранизация. Что ту еще сказать?
