Привет, Юля!
Я страшно скучаю, и мне кажется, я стану писать тебе письма каждый день. Так я чувствую, что ты где-то рядом, и до тебя можно дотянуться. А так, без этого чувства я не могу.
В общем, наконец я добрался до своего так сказать места службы. Произошло это только вчера и тут, как и полагается, со своими «боевыми товарищами» мы выпили те 2 бутылки водки, что я привез с собой из Москвы. Закусывали мы бутербродами с тушенкой, доставленной мне с самого Урала, как я тебе уже рассказывал. Это довольно забавно - пить водку из больших стаканов здесь на краю земли и закусывать уральской тушенкой. Да еще колбаса была. Конечно же, 2 бутылки на 6 русских мужиков – это курам на смех и нам захотелось догнаться. Мы с Вадимом, моим соседом тоже переводчиком, пошли на прасу Кинашиши, так здесь называют ближайший рынок. Слава богу, пошли мы не слишком поздно. Мы купили бутылку джина и бутылку виски. В джин кидают лед и мешают с тоником – получается чудный коктейль. Ты знаешь, попробовав его, я пришел в недоумение. Зачем же я пер суда водку? Джин в 100 раз лучше, его даже закусывать не хочется, вообще нет ощущения алкоголя. Как компот, только елочкой отдает и газированный. Странные эти русские, скажу я вам, матушка! Страдают без черного хлеба, без гречки и без водки. А я вот совершенно не страдаю. Кстати, русская водка в Луанде продается совершенно спокойно, но ее никто не пьет. Только в случае, который я тебе только что живописал. Да, Вадим мне объяснил зачем я вез сюда столько лаврового листа. Совершенно неизвестно почему, он в Анголе в страшном дефиците и жутко дорог. Кажется, у нас пакетик стоит 28 копеек, а тут его можно загнать за 3 или даже, если торговаться, за 5 миль, а это 2 с половиной доллара. Представляешь! Но пока я этим не занимался, Вадим обещал сходить со мной на прасу как-нибудь днем и показать, как это делается. Не помню, писал я тебе или нет, но денег нам на руки не дают вовсе, все перечисляется в банк в Москве. Так что торговля лаврушкой происходит не из-за жажды наживы, как ты могла бы подумать, а из-за необходимости. Нужны местные деньги - «мили», чтобы что-то самому купить. А на прасе продают и джин, и вискарь, и мой любимый Мартини, а также бананы и ананасы. Чего нет и в помине в военном магазине, где платить не нужно. Там из нашей зарплаты просто вычитают деньги и все.
Ладно, я наверняка, тебя утомил рассказами о деньгах, это право жутко скучно. Хочу сказать, что у меня все очень хорошо, я живу в гостинице в Луанде, тут нас и кормят, и поят, и посуду за нами моют, и даже носки стирают.
Да, хотел рассказать, как нас распределяли по местам службы, так сказать. Все наши ходят без знаков отличия и по их виду не поймешь, кто из них лейтенант, а кто генерал. Так вот один из наших Володька, ну ты может его видела на пьянке у Федина, он прилетел из Москвы через несколько дней после меня. Перелет очень долгий утомительный, ну квасили они, естественно всю дорогу, всосали немало. И вот он после бессонной ночи, которая прошла в воздухе, стоит у штаба, курит. Тут подходит к нему какой-то ничем не примечательный старичок. Ну в форме. И без погон, как все. И начинает орать дурным голосом:
- Ты кто такой? Как звать? Что за вид такой! Ты чего тут у меня на палубе куришь?
Ну Вовка наш он же человек простой. Он и отвечает:
- Отвяньте, мужчина, тяжко мне, я в печали. Дюже влажно тут у вас. И жарко. Какая палуба? Корабли все, кто цел, все в море ушли.
Собственно, и все. Через час Володьку вызвали и сообщили, что он едет в Менонге. Ну Менонге, это как бы тебе объяснить? В общем, это жопа! Жопа с ручкой, я бы так сказал. Война, малярия и все прелести. Оказалось, что этот старичок, что запрещал курить «на палубе» - главный военный советник генерал-лейтенант Сурдеев. То есть самый большой начальник. Вот так вот здесь решают, кому куда ехать.
Да, слушай, а Федина я не вижу, его распределили в Уиже, это такой город на севере. Говорят, там хорошо. Горы. Не жарко, кофе растет и огромное количество клубники. Вот уж не думал, что здесь произрастают наши ягоды. Русские военные из них варят компот. Думаю, Федин лучше сам своей Аньке напишет. Вот, передавай ей привет от меня пламенный. Да, Федин хотел мне всучить подводное ружье и ласты, ведь у них там в горах они без надобности, но я не взял. Куда я буду нырять? Я и нырять то не умею. А потом здесь мурены всякие и акулы. Ну их на фиг. А там он все-таки на орлов сможет охотиться, и то хлеб.
Все пока.
29 августа 1990 г.
Целую крепко.
Продолжение следует
