Русский фрегат с трудом пробирался вверх по извилистому руслу вьетнамской реки. Цесаревич, зевая, вышел на палубу. Шла двадцать первая неделя Восточного путешествия наследника, и он изрядно устал от всей этой жаркой экзотики. Мимо Николая проплывали изумрудные рисовые поля и банановые деревья, гигантские крокодилы дремали на грязно-бурых отмелях; а цесаревич думал только о том, вернётся ли сегодня боль в желудке после очередного острого обеда и сколько видов насекомых насчитает он ночью у себя в кровати. Наследник не подозревал, что в Сайгоне его ждёт не только «процессия дракона» с фейерверками, но и романтическое увлечение, которое поставит под вопрос его будущую свадьбу с немецкой принцессой.
Николаев ковчег
За пять месяцев странствий цесаревич видел столько удивительного, что совершенно утратил способность удивляться. Он покорял пески Египта верхом на осле; встречал Новый год на вершине минарета в Дели; скупал лунные камни и рубины на шумном цейлонском рынке.
Махараджи и восточные короли дарили ему редких животных. К марту 1891 года фрегат «Память Азова» напоминал Ноев ковчег. Кого только не было на борту крейсера! Слоны, пантеры, чёрные малакские тигры, тропические птицы и две редчайших белых обезьяны. На корабле стоял ужасный шум, как в огромном зверинце.
Итак, каждой твари по паре. Но где же пара молодого цесаревича? Вот уже несколько лет он страстно влюблен в застенчивую Аликс Гессенскую. Однако помолвка пока не случилась - родители наследника не одобряют немецкую принцессу. К счастью, у Аликс есть старшая сестра Элла, которая помогает двум влюблённым вести тайную переписку - Элла отправляет на борт «Азова» конверты, в которых спрятаны милые приветы от Аликс: сухие цветы и записочки... Впрочем, рыцарская любовь к далёкой принцессе ничуть не мешает цесаревичу наслаждаться всеми удовольствиями сказочного Востока.
В древнем городе Луксоре на берегу Нила русским гостям устроили весьма интересный приём. 17 ноября 1890 года Николай записал в дневнике: «После обеда отправились тайно смотреть на танцы альмей. Этот раз было лучше, они разделись и выделывали всякие штуки с Ухтомским».
Альмеи в Египте - как гейши в Японии; это танцовщицы для аристократов. За свои выступления они получали громадные деньги. Французский поэт и переводчик Жерар де Нерваль описывал танцы каирских альмей: «Они танцевали в блестящих тюбетейках с волосами, заплетёнными в косы. Каблуками отбивали ритм. На руках звенели колокольчики и браслеты. Сладостно покачивали бёдрами. Между кофточкой и поясом под прозрачным муслином виднелась полоска обнажённого тела. Щёки нарумянены, глаза подведены сурьмой. В руках были сагаты (музыкальные тарелочки). Играла флейта и тамбурин».
Азиатский Париж
16 марта 1891 года путешественники добрались до вьетнамского Сайгона - столицы провинции Кохинхина и всего Французского Индокитая. Над дельтой Меконга гремит марсельеза, сливаясь с приветственным русским гимном. Николая проводят под большой аркой, увитой цветами и украшенной надписью «Сайгон Цесаревичу», усаживают в ландо, запряжённое шестью белыми мулами, и под музыку, приветственные крики и оглушительный салют везут по городу. Впервые за долгое время наследник потрясен: он не ожидал увидеть посреди сырых джунглей маленький Париж!
Где привычные азиатские улочки, извилистые и пёстрые? Ландо катится по просторным тенистым проспектам, вдоль европейских зданий. В центре города высится христианский собор, камни для которого привозили из самого Парижа. Повсюду красуются памятники французским адмиралам-завоевателям, уничтожившим старый Сайгон. Три десятка лет назад непокорный город сгорел целиком, и только после этого сдался галлам.
Но Николай слишком молод - ему всего 22 года - и слишком беспечен, чтобы задаваться серьёзными вопросами колониальной политики Франции. Он просто радуется, что получил вдруг маленький отпуск, наполненный истинно парижскими развлечениями - лёгкой опереткой "Жирофлё-Жирофля", парадами, балами и сплетнями.
Котильон в раю
Обратимся к дневнику цесаревича, где он описывает лучшие моменты своего пребывания в Сайгоне:
«18 марта. Поехали в китайский город Чолон, где проходила процессия дракона опять с страшным фейерверком — петард! После небольшого обеда отправились на бал французских моряков на старом 3-х дечном корабле «Loire». Корабль был просто, но очень красиво убран; танцевали между фок и грот мачтой, буфет был устроен на полубаке. Разумеется, бал начался с кадрили, в которой мне пришлось танцевать со скучной губернаторшей. Потом стало веселее… Я особенно повеселился за котильоном, когда танцевал с прелестной M-me Bauche, сознаюсь, что совсем увлекся ею, — такая милая, красивая дама и удивительно хорошо разговаривает! Танцевал с нею в продолжение трех часов – и это показалось мне слишком коротким временем! Я боялся, что ее утомляла наша русская беготня, но она, напротив, уверяла, что ей это очень нравится. При расставании мы трогательно простились, сказавши до свидания до Парижа. Это было в 5 ½ часов утра, мы все имели весьма потрепанный вид, зато повеселились на славу».
«19 марта. Вовсе не спал, слышал, как бал продолжался и как наши офицеры пили здоровье французских. Валялся так до 8 ½ и встал почти здоровым, т.е. относительно живота. Стали готовиться к съемке с якоря. На пристани собралось довольно много народу, между ними стояла M-me Bаuche с мужем и раскланивалась в последний раз; перед уходом я получил ея фотографию!»
Кто же такая загадочная мадам Бош, вскружившая цесаревичу голову? Это пылкая парижанка, мечтавшая сбежать из душных тропиков обратно в цивилизованную Европу.
Капризная судьба Марии
Мария Юджина Маргарита Фантауцци родилась в 1861 году на другом конце земли, но тоже в жарком колониальном городе - Сан-Хуане, столице Пуэрто-Рико, принадлежавшем тогда Испании. Отец Марии, богатый банкир Крусьен Фантауцци, налаживал экспорт южноамериканских товаров во Францию. Мария с самого детства мечтала увидеть волшебный Париж, о котором ей столько рассказывали родители, и наконец заветное желание сбылось: ее семья вернулась на берега Сены.
Однако звезда странствий преследовала Марию - после нескольких беззаботных лет в Париже она вышла замуж за морского офицера по имени Генри Александр Бош и отправилась с ним туда же, откуда с таким трудом вырвалась: Генри распределили на полудикие острова Карибского моря. Два года супруги жили на Мартинике; а потом командование послало Боша в Сайгон, где он подавлял восстания местных жителей, проводил экскурсии для высоких гостей и активно участвовал в светской жизни Кохинхины. В 1889 году капитан Бош получил звание кавалера Ордена Почетного легиона Франции.
44-летний капитан был вполне счастлив в тропическом Вьетнаме. Чего никак нельзя было сказать о его 29-летней жене, скучавшей по неповторимому лоску французской столицы, модным парижским магазинам и свежим круассанам из уютной буланжерии на улице Риволи.
Конечно, Мария не надеялась, что юный цесаревич спасёт ее из вьетнамской ловушки. Она была старше Николая на семь лет, замужем, трое сыновей… Но и упускать даже мизерный шанс было нельзя. И Мария блистала в том котильоне с Николаем, она была «царицей бала», по меткому выражению князя Ухтомского.
Как и следовало ожидать, даже фотография на память не помогла Марии укрепить свои отношения с будущим императором России. Он уехал, а она осталась всё в том же Сайгоне - еще на 12 долгих лет. В 1903 году скончался ее муж. Грустила ли мадам Бош? На тоску не осталось времени! Мария мгновенно собрала вещи и в компании уже взрослых сыновей отправилась - наконец-то - в Париж!
Через два года Мария снова вышла замуж. Пусть и не за наследника императорского престола, но все же за потомственного графа Рено Виктора Жерара де Шеризе, владевшего половиной провинции Шампань. У Марии началась вторая молодость - именно такая, о которой она мечтала: имя графини де Шеризе мелькало на страницах парижских журналов, она познакомилась с влиятельными столичными аристократами, обеспечила сыновьям достойное будущее во Франции и каждое утро начинала со свежего круассана из уютной буланжерии на улице Риволи.
Вместо послесловия
Что стало с фотографией Марии Бош, подаренной цесаревичу на память? Никаких сведений на эту тему не сохранилось. Очевидно, наследник забыл о загорелой парижанке сразу, как только с ней расстался, а снимок выбросил с глаз долой, чтобы Аликс не ревновала.
Спустя год после Восточного путешествия Николай записал в дневнике: «Весьма странное явление, которое я в себе замечаю: я никогда не думал, что два одинаковых чувства, две любви одновременно совместимы в душе. Теперь уже пошёл четвёртый год, что я люблю Аликс Г. и постоянно лелею мысль, если Бог даст! на ней когда-нибудь жениться! На следующую зиму я сильно влюбился в Ольгу Д. Теперь, впрочем, это прошло! А с лагеря 1890 года по сие время страстно полюбил маленькую Кшесинскую. Удивительная вещь наше сердце! Вместе с этим я не перестаю думать об Аликс! Право можно бы заключить после этого, что я очень влюбчив? До известной степени: да; но я должен прибавить, что внутри я строгий судья и до крайности разборчив! Вот это и есть то настроение, которое вчера я назвал непостным!»
Автор статьи — писатель и журналист Анна Пейчева
Новая книга автора — «Роковой год цесаревича Николая»
Живая история каждый день — «Уютная история» в ВК
Видеоканал «Уютная история» — теперь и на Rutube
Не пропустите новые уютные истории — подпишитесь на канал!
