Найти тему
Домашний философ

И. Г. Дройзен и его "Историка"

Оглавление

Иоганн Густав Дройзен — немецкий историк, впервые обосновавший понятие «эллинизм». Однако в историю исторической науки Дройзен вошел, прежде всего, как основатель философской дисциплины историки, понятие которой введено в его одноименной работе. Этот труд Дройзена представляет собой собрание его опубликованных еще при жизни лекций по теории и методологии истории, которые вышли под заголовком «Очерк историки» (1857). Теоретический уровень «Историки» настолько высок, что и сейчас многие историки считают ее вполне методическим руководством по специальности «Теория истории».

Проанализировав шаг за шагом процедуру исторического познавательного акта, Дройзен определил структуру «Историки», которая начинается с эвристики и продолжается темой критики и интерпретации источников.

Эвристика образует своего рода предпроцесс исторического исследования, в котором зарождается интерес, всплывают источники и появляются вопросы к прошлому. Этот процесс определяется конкретными жизненными условиями человека, а также его неповторимой индивидуальностью. Задачу Дройзен видел в том, чтобы показать, что никакие исторические вопросы не возникают на пустом месте или случайно, а что любые вопросы историка — результат духовного содержания его личности.

Исторический вопрос предполагает совокупность полученных знаний и понимания.

Критика источника

Включает в себя как внешнюю, так и внутреннюю критику, т.е. проверку источника на подлинность и идентичность, а также историю его создания и хранения. Кроме того, в эту область входит проверка содержания текста источника и анализ содержащихся в нем фактов.

«Критика не ищет первоистоков, интерпретация не требует их. В нравственном мире ничего нет, что бы не передавалось из поколения в поколение. Историческое исследование не стремится объяснять, т. е. выводить как нечто необходимое, только как последствие и результат более позднее из более раннего, явления из законов. Если бы логическая необходимость более позднего была заложена в более раннем, то вместо нравственного мира мы бы имели аналог вечной материи и обмена веществ» [1].

Прагматическая интерпретация

Дополняет критику источника теми фактами, которые в нем не были упомянуты, но которые логически обоснованы и доказаны.

«Прагматическая интерпретация воспринимает установленное критикой положение дела, т. е. верифицированные критикой и упорядоченные остатки, и мнения некогда действительного хода вещей согласно причинно-следственной связи, заложенной в его природе, чтобы реконструировать картину действительных событий. При обилии материала достаточно простого демонстративного метода. При недостатке материала известная нам по аналогичным случаям природа вещей ведет к аналогии, т. е. к уравнению с известным и этим Х. Аналогия между двумя Х, поскольку они взаимно дополняют друг друга, становится компаративным методом. Условием внутренней связи, в которой фрагментарно наличествующее проявляет себя как подходящее в логику этой связи и подтверждается очевидностью, является гипотеза» [1].

Интерпретация условий

Содержит в себе анализ тех условий, которые или препятствуют, или же, наоборот, благоприятствуют историческим деятелям. Знание этих условий, по мнению автора, точно также важно для историка и истории, как и знание самих действий. К таким условиям относятся хозяйственная жизнь общества, политические учреждения, общественные традиции и т.д.

«Интерпретация условий основывается на том, что условия содержались идеально в некогда действительном положении дел, которое было возможным благодаря им и стало таковым, и, хотя бы фрагментарно еще присутствует в мнениях и остатках (например, некрасивая сама по себе поза Боргезийского борца показывает линию поля фронтона, для которого статуя была предназначена).

Условия пространства — помимо бесчисленных мелочей — объясняются из географии (театр военных действий, поле битвы, естественные границы и т. д., образование долины Нила в Египте, болотистых маршей у Северного моря и т. д.).

Условия времени можно разложить на ставшее состояние, в которое вступил факт, и на одновременные события, которые более или менее оказывают основное воздействие на факт.

Третий разряд условий образуют средства, как материальные, так и моральные, при помощи которых стал возможным и реализовался данный ход вещей. В сфере материальных средств находится многообразие материалов и инструментов, тем самым огромное, почти еще не тронутое поле технологической интерпретации; в сфере моральных средств — страсти человеческие, настроения масс, господствующие над ними предрассудки и мнения и т. д.; полководец, государственный деятель, художник, который хочет воздействовать на них и через них, в равной степени определяется ими» [1].

Психологическая интерпретация

Стремится понять глубинные мотивы действий людей прошлого. При этом Дройзен, следуя В. Гумбольдту, делает различие между «выражением» и «сущностью», которые проявляют себя в этих действиях. Сама сущность, считает Дройзен, историку не доступна и скрыта от него, но ему доступны феномены, в которых эта сущность себя проявляет. Акт понимания прошлого никак не заканчивается его «психологической интерпретацией», а он ею, скорее, только начинается, потому что главной задачей исторической науки Дройзен считает познание идей.

Психологическая интерпретация ищет в положении дел волевые акты, которые его породили. Она может познать волящего и энергию его воли, поскольку он вмешивается в контекст этого положения дел, его интеллектуальную энергию, поскольку она определила его. Но ни волящий не растворился полностью в этом одном положении дел, ни то, что стало, не возникло только благодаря его силе воли, его интеллекту; это не есть ни чистое, ни целое выражение его личности.

«Личность как таковая имеет свое мерило не в истории, не в том, что она там совершает, делает или терпит. За ней сохранена ее собственная, самая сокровенная сфера, в которой она бездарная или богато одаренная, значительная и влиятельная или бесталанная общается сама с собой и со своим богом, в которой есть подлинный источник ее воли и бытия, в которой совершается то, что оправдывает ее перед собой или Богом, или обрекает на проклятие» [1].

Для индивида самое надежное из того, что он имеет, есть истина его бытия, его совесть. В это не проникает взор исследователя. Хотя человек и понимает человека, но лишь периферийно. Он воспринимает поступок, речь, мимику другого, но не может доказать, что он правильно понял его, совершенно понял. Совсем иное дело, когда друг верит в друга, когда в любви один человек определяет истинное «Я» другого как его образ.

Поэты — например, Шекспир — развивают из характеров действующих лиц ход изображаемых ими событий; они сочиняют психологическую интерпретацию событий. Но в реальности действуют еще иные моменты, а не только личности. Вещи идут своим ходом вопреки злой или доброй воле тех, благодаря которым они совершаются. В нравственных силах есть непрерывность истории, ее труд и поступательное движение; к ним причастны все, каждый на своем месте, имеет свою долю; благодаря им в истории живет и самый незначительный и бедный вместе со всеми. Но и самый гениальный, обладающий сильной волей, самый могущественный есть только момент в этом движении нравственных сил, все же на своем месте, особенно характерный и действенный. Как такового, и только как такового, воспринимает его историческое исследование, не ради его персоны, а ради его места и труда в той или иной из нравственных сил, ради идеи, носителем которой он был.

Интерпретация идей

Интерпретация является центральной задачей историка. Речь идет о великих идеях святого, прекрасного, правдивого или же идеи власти и права. Идеи проявляются как в развитии государства, так и в развитии языка, религии, а также в хозяйственной, экономической, социальной и научной жизни человека. Цель историка заключается в том, чтобы раскрыть и описать действие идей в истории человечества.

Интерпретация идей заполняет пробел, который оставляет психологическая интерпретация. Ибо индивидуум строит себе свой мир постольку, поскольку он причастен к нравственным силам. И чем он прилежнее и плодотворнее строит, будучи на своем месте и в отпущенный ему промежуток жизни, тем больше вперед движет он общности, в которых он жил и которые жили в нем, тем больше служил своей долей нравственным силам, которые его переживают.

Без них человек не был бы человеком; но и они становятся, растут и поднимаются лишь в общем труде людей, народов, времен, в шествующей неустанно вперед истории, становление и рост которой есть ее развертывание.

Этическая система какого-либо времени есть лишь спекулятивный вариант и обобщение до сих пор развернутого, лишь попытка сложить его по его теоретическому содержанию и высказать его.

«Любое время есть комплекс реализаций всех нравственных сил, как бы высоко или низко ни было их развертывание, как бы ни было еще скрыто более высокое в более низком (государство в форме семьи и т. д.). В разнообразии нравственных сфер, в которых коренится и движется жизнь человека, исследование находит ряд вопросов, с которыми оно приступает к имеющемуся в наличии материалу, чтобы его интерпретировать по его этическому содержанию» [1].

Мы можем это проделать в двух вариантах:

а) либо мы наблюдаем в тех материалах состояние нравственных образований, каковые сложились в том настоящем и еще до него, и получаем таким образом этический горизонт, внутри которого находилось все, что было и произошло в это время у этого народа и т.д.; и тем самым меру любого отдельного процесса в то время, у того народа и т.д.;

б) либо мы ищем и устанавливаем моменты, шествующие в этом состоянии вперед, и, сопоставляя их с тем состоянием, куда они привели, как они исполнились, мы получаем то, что нам объясняет движение в том времени, у того народа, стремления и поиски людей того времени, их победы и поражения.

В этом движении вырывается вперед то та, то иная нравственная сила, — часто далеко вперед, как будто речь идет лишь о ней, как будто все зависит от нее — как идея этого времени, этого народа, этого человека, направляя воспламененные умы, властвуя над ними, побуждает их сделать следующий, по существу иной шаг.

Идея, которую показывает интерпретация в ходе событий, есть для нас истина этого хода событий. Этот ход событий есть для нас действительность, форма проявления этой идеи. В этой идее мы понимаем происшествие; мы понимаем из него эту идею. В верности методически полученных фактов идея хода событий должна пройти испытание, а ход событий — оправдать эту идею. Ибо для нас является истинной та идея, которой соответствует какое-либо бытие, истинным — то бытие, которое соответствует какой-либо идее.

«Историка» лишний раз доказывает, что историк, как исследователь должен в первую очередь интерпретировать процессы происходящие в прошлом, мотивы личностей, которые на них влияли. Через критику источника, например, личного характера дневников или писем, мы можем определить отношение того или иного человека к другому человеку или явлению, грубо говоря, заглянем в голову автора источника. Если в добавок проанализировать культуру общества того времени по другим источникам, то можно сделать вывод, что предшествовало историческому событию и, почему, именно так о нем отзывался автор источника. Ведь причин может быть множество, воспитание, нравы, личная трагедия человека и т.д.

Конечно, Дройзен приводит в пример того же Боргезийского борца или произведения Шекспира, но, пожалуй, более удобными и подробными в интерпретации будут как раз источники личного характера заключают в себе мнение человека той эпохи, на становление которого влияли события, предшествовавшие написанию. Через письма Николая II жене, через его дневники, через дневники жителей блокадного Ленинграда, пример можно привести много, но через все эти источники мы понимаем отношение человека к ситуации и другим людям, сопоставив это с историческими событиями, культурой того времени, складывается более полная картина происходящего. Ведь исследование истории – это как сбор пазл, чем больше деталей, тем интересней картинка.

«Дьявол кроется в деталях» - эти детали и есть история, без них все знание прошлого носило бы больше нарицательный характер, не давая ответа на вопрос «почему».

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ

1. Иоганн Дройзен «Историка» / [Электронный ресурс] // Режим доступа: https://vk.com/doc2930885_613705042?hash=6b353bb1ca07f12d08&dl=dcc976ca0d263e66d7