80 лет назад, 22 июня 1943 года, в московском Центральном парке культуры и отдыха имени Горького открылась «Выставка образцов трофейного вооружения, захваченного у немцев в 1941—1943 годах». Крупные трофеи — вроде танков и самолётов — разместили под открытым небом в парке и вдоль набережной Москвы-реки. Всякую трофейную мелочь, вроде знамён, наград, стрелкового оружия... — в двух крытых павильонах. Выставка поражала посетителей своим размахом: там были 34 самолёта, 58 танков и бронемашин, 128 артиллерийских орудий... Она продолжалась до 1 октября 1948 года, и за это время её посетили более 7,5 миллионов человек.
Один из ведущих военных журналистов Илья Эренбург писал: «Вот «гвоздь сезона» — тяжелый немецкий танк. Немцы его прозвали «Тигром». Он громоздок и неповоротлив. На «Тигре» фрицы нарисовали слона, но он похож скорее на бегемота, изображённого художником-кубистом. «Тигр» ранен нашим снарядом, и эта рана как бы напоминает, что и «Тигр» не вывезет Гитлера.
«60-тонный «Тигр» представлен в двух экземплярах. Один из них основательно побит советскими артиллеристами, а другой захвачен легко повреждённым»
А такой побитый и изрешеченный советскими орудиями «Тигр» совсем не страшен!
Автомобили всех пород: «Мерседесы», «Опели», «Шкоды», французские «Рено», итальянские «Фиаты». Два года тому назад, в ослепительное июньское утро они неслись по дорогам Литвы и Белоруссии. Неслись танки и цистерны, штабные машины с заносчивыми офицерами, бронемашины, походные кухни, гусеничные транспортёры, тягачи, грузовики, набитые жадными, разгорячёнными солдатами... Эти стоят живые и смиренные. Кажется, что, уподобившись своим водителям, они сейчас загудят «Гитлер капут». На них пыль многих стран. Они побывали у западных мысов Европы. Они торопились дальше на восток, на Урал, в Баку, в Ирак. Они очутились на зелёной московской лужайке.
Мы никогда не скрывали от себя силы Германии. Если ещё имеются среди нас беспечные или наивные, посетив эту выставку, они увидят, против какого врага мы ведём смертельный бой. В нашу страну вторглась многомиллионная армия, обладающая высокой техникой. Мы видим эту технику на выставке... Иногда кажется, что идёшь по двору Круппа или Шкоды, до английских бомбардировок. В этом показе силы врага чувствуется наша уверенность, наша сила. Мы знаем, что у Гитлера ещё много и самолётов и танков. Решающие бои ещё впереди...»
Илья Эренбург (1891—1967)
Другой популярный в те годы журналист, Николай Кружков, писал после посещения выставки: «Вся эта лавина железа шла на нас. Люди, сидевшие за бронёй, думали, что Россия покорится, что нет такой силы, какая могла бы противостоять их натиску. Но такая сила нашлась. Эта сила — мы. [...]
Немецкие машины смерти добротны, сделаны аккуратно, с немецкой основательностью. Смотришь на них и видишь — всё на месте, всё пригнано, свинчено накрепко. Чувствуешь, что немцы дни и ночи работали над тем, чтоб создать эти танки, самолёты, пушки. Разбойник долго и тщательно точил свой нож, готовясь к грабежу. Аккуратные немцы всё предусмотрели, всё учли, всё взвесили — они только не сумели рассчитать силы духа нашего народа. Немцы никогда не понимали русских. Наша страна представлялась для них увальнем, с которым легко справиться. Наше исконное добродушие они принимали за выражение слабости. Наша терпимость казалась им проявлением безволия. Наш славянский гуманизм для них был смешон. Они с наслаждением замечали наши недостатки, но никогда не умели вовремя разглядеть наших сильных сторон. Осенью 1941 года немцы недоумённо пожимали плечами: «Эти русские ещё сопротивляются!». Когда их разгромили под Москвой, они восклицали: «Россия — дикая и непонятная страна». Когда армия фон Паулюса легла костьми под Сталинградом, немцы взвыли: «О, эти проклятые русские». [...]
Вот стоит немецкий танк T-VI, иначе именуемый «Тигром». Что и говорить, хорошая машина — огромный стальной утюг, дот на гусеничном ходу, движущаяся крепость. Но эта крепость сейчас стоит на московской выставке, и шустрые московские ребятишки облазили танк со всех сторон. И рядом — такой же «Тигр», вдребезги развороченный нашей артиллерией. На нём, что называется, живого места нет — вот вам и «Тигр». А немцы очень гордились этой машиной и со свойственной немцам чванливостью заранее объявили её непобедимой. [...]
На выставке в группе посетителей произошел занятный разговор.
— Силища! — сказан пожилой человек, показывая на огромную немецкую мортиру.
— А я радуюсь, — сказал его сосед.
— Чему вы радуетесь, — удивился тот, — по-моему, нечего радоваться. Всё это предназначалось для нас с вами.
— А я радуюсь, — упрямо продолжал сосед. — Стрелять-то она стреляла, эта пушечка, да теперь отстрелялась. Вот мы сейчас смотрим на неё, пальцем трогаем, и — ничего! — Я так думаю, — продолжал он, — что хотя вся эта выставка вроде как показ немецкой силы, вот, дескать, какой на нас навалился враг, и как надо держать ухо остро, но как подумаешь, то получается, что эта выставка нашей силы, русской силы».
Трофейные самолёты люфтваффе на набережной Москвы-реки
Перед открытием выставки её осмотрели Иосиф Сталин и Георгий Маленков. Между бомбардировщиками «Юнкерс» и «Кондор»
