Поводом для статьи послужил комментарий одного из моих читателей. Который, к сожалению, был слишком плохо воспитан для того, чтобы ему отвечали на вопросы. И потому был заблокирован. Однако заданный им вопрос был весьма интересен, и я бы на него ответил, кабы не имел дело с хамом.
Но почему бы не ответить на вопрос, который мог возникнуть и у других.
Наверное, заголовок уже кому-то показался парадоксальным, но ничего в нём противоречивого нет. Художественная литература имеет свои критерии оценок и правильность описания исторических событий в них далеко не на первом месте. Роман Александра Чаковского «Блокада» я читал в школьные годы, он мне не очень понравился, во всяком случае в сравнении с книгой Николая Чуковского «Балтийское небо». Как мне кажется, Чуковскому лучше удалось передать картину Блокады, про которую мне рассказывала бабушка. Собственно, и читал я эти книги в том же доме, в котором бабушка и мама пережили Блокаду от первого до последнего дня. Но это мнение субъективное, и уж точно навязывать его я не собираюсь.
Причём и в одном, и в другом романе, на описание именно военных действий я бы ориентироваться никому советовать не стал. Особенно в стратегическом масштабе. Не та задача стояла перед авторами.
Роман Александра Чаковского написан замечательно, как художественное произведение, но в описании некоторых ключевых событий он допустил ряд неточностей. Надо всё-таки помнить, что писал он своё произведение в советское время, книга его, как и любая другая, была подвергнута строгой цензуре. Само описание боевых действий в то время было известно весьма условно и не особо точно. Понятно, что подавляющее большинство советских и, тем более немецких, архивных документов автору было недоступно. Они и большинству историков тогда были недоступны.
На некоторые неточности романа Чаковского я уже обращал внимание, но, чтобы моё утверждение не было голословным, давайте приведу ещё ряд примеров. Скажу сразу, ни малейшего желания перечитывать роман и искать в нём несоответствия историческим событиям у меня желания нет ни малейшего, трудно придумать что-то глупое, потому остановлюсь лишь на тех моментах, которые уже замечал.
Начнём со знаменитой атаки маршала Ворошилова в рядах морской пехоты. Надо напомнить, что роман Чаковского написан в 1969 году, поэтому автор никак не мог прочитать вышедшие в 1982 году воспоминания адъютанта Ворошилова, где события описаны несколько иначе. Кстати, согласно официальной биографии Ворошилова, маршал не был ни разу ранен и вот это как раз Чаковский должен был знать.
Глубокий по своей трагичности эпизод, когда немецкие танки врываются в Стрельну, там встречают трамвай и уничтожают пассажиров, заслуживает того, чтобы её перечитывали и пересматривали (напомню, что роман был экранизирован и многим больше известен по фильму). Откуда же взял автор сам эпизод, непонятно. Единственный источник о встрече немцев с ленинградским трамваем в районе Урицка был в воспоминаниях немецкого офицера. Не знаю, читал ли их Чаковский, но там описано не совсем так, хотя некоторые фразы явно совпадают.
Однако, тут скорее важен общий ход событий. Во-первых, немецкие танки в Стрельну или другие юго-западные пригороды тогда сходу не врывались. Их там просто не было. Бои между Урицком и Стрельной вообще шли долго и упорно.
В целом, ход основных событий сентября 1941 года в романе изложен не верно. Особой вины автора тут нет, поскольку во всех исторических трудах он мог вычитать лишь то, что потом и отразил в своём романе. По советской версии считалось, что две танковые и моторизованная дивизии немцев штурмовали город юго-западнее Пулковских высот в общем направлении на Урицк. Причём, как показано в эпизоде с трамваем, немецкие танковые части к Урицку долго пробиться никак не могли и несли огромные потери.
Однако обе танковые дивизии на самом деле и не приближались к тому району. Поскольку 6-я после взятие Красногвардейска стала готовиться к переброске в группу армий «Центр», 1-я танковая дивизия наступали в направлении на Пушкин. А 36-я моторизованная с приданными двумя ротами танков пыталась штурмовать наши позиции на Пулковских высотах. Сам Урицк немцы взяли сходу, на плечах отступающих наших войск, ожесточённые же бои были перед этим за Старо-Паново.
Все советские описания боёв за Ленинград в сентябре 1941 года основывались на ошибочных данных нашей разведки, которая не смогла определить переброску из-под Ленинграда немецких танковых и моторизованной дивизий 4-й танковой группы. Считалось, что эти танковые соединения находились в районе Пулково – Урицк – Красное Село до 24-25-го сентября. Решающий штурм города в романе описан по реальной атаке немцев в районе Пулково 23-го сентября. С той лишь разницей, что тогда под прикрытием дымовой завесы в обход Пулковских высот двинулось не «ударная танковая группа» из нескольких дивизий, а один неполный полк 269-й пехотной дивизии при поддержке двух штурмовых орудий. После того как немцы попали под огонь нашей артиллерии, они отступили с большими потерями и перенесли наступление на другой день, а затем и вообще отменили.
На самом деле немцы ещё 17-18-го сентября вывели все дивизии 41-го моторизованного корпуса. Наша разведка об этом узнала слишком поздно, первое сообщение было 28-го сентября, когда немцы уже были далеко.
Почему советские историки не стали учитывать всю эту информацию, которая уж точно стала известна после войны — вопрос, конечно, риторический. А зачем им собственно это было надо?
Какие-либо претензии предъявлять к автору романа в данном случае глупо. Он использовал то, что ему предоставили историки, самому заниматься изучением и копаться в архивах — не его работа. Плюс, художественный вымысел никто не отменял.
Потому роман надо использовать исключительно как литературное произведение, изучать по нему историю, равно, как и по любому другому, уж точно не стоит. Для изучения истории существуют совершенно другие источники информации.
В частности, рекомендую вам несколько моих статей:
Почему же разведка докладывала про несуществующие немецкие танки под Ленинградом
Правда ли маршал Ворошилов ходил в атаку под Ленинградом
