- Брат, - робко заговорила с Мурадом Гевхерхан, остановившись перед дворцом, - я вижу, что слова Эсмахан-султан огорчили тебя...
- Не надо волноваться, - падишах натянуто улыбнулся, - я сам разберусь с этим.
- Повелитель, - Гевхерхан положила руку на плечо султана, - Мехмед так ждал возвращения своей валиде! Последние события сильно на него повлияли. Шехзаде будет очень тяжело видеть, что вы гневаетесь на его мать...
- Не стану скрывать, Сафие снова огорчила меня.
- Ради Мехмеда, я прошу вас, не наказывайте Сафие-султан...
- Разве я мало закрывал глаза на проступки Сафие? Она долгие годы обманывала меня, скрывая, что больше не сможет стать матерью, - Мурад зло прищурился, - однако, ради детей, что Сафие уже родила мне, я даровал ей свое прощение. И что же?
- Повелитель, Сафие-султан очень любит вас, и любит ваших детей. Я вижу, что именно эта любовь и толкает её на ошибки. Даже сейчас, я уверена, Сафие-султан не стала дожидаться разрешения приехать в Стамбул потому, что торопилась обрадовать вас выздоровлением шехзаде. Ведь она знает, как вы ждали того дня, когда Махмуд снова встанет на ноги. Сафие торопилась разделить с Вами эту радость. Женщине порой сложно совладать со своим сердцем!
Мурад отвернулся, чтобы не выдать смущения. Мужчина испытывал противоречивые эмоции - с одной стороны, он был рад возвращению своей хасеки - ни с кем из женщин он не чувствовал себя так, как с Сафие, умеющей лишь прикосновением разжечь пламя страсти, предугадать и исполнить все его желания, доставить такое удовольствие, что заставляло Мурада потерять счёт времени и чувство реальности.
Но если раньше не только плоть, но и сердце Мурада блаженствовало рядом с Сафие, то теперь та душевная близость, что была между этими мужчиной и женщиной осталась только щемящим воспоминанием. Больше султану уже не хотелось с хасеки долгих разговоров и молчаливых объятий, ведь утолив страсть и взглянув в глаза Сафие Мурад будто заново видел все её ошибки. Но что было хуже того - видел каждое свое предательство: и шелковый шнурок, который едва не затянулся по его приказу на шее Сафие, и то, как струсив, бросил сыновей в лесу, испугавшись за свою жизнь, и все жестокие слова и поступки, которые раз за разом причиняли боль его главной фаворитке.
Давно, в Манисе, Мурад рядом с Сафие чувствовал себя чище и лучше. Всё то восхищение, что плескалось в глазах любимой и любящей девушки искренне считал справедливым и заслуженным. Теперь же, даже зная, что Сафие простила его, султан не ощущал себя тем, кем ему так хотелось быть, все сильнее озлобляясь от невозможности испытать то, что было прежде.
- Повелитель?
Падишах очнулся от своих тяжёлых мыслей и, кивнув, вошёл во дворец. "Может быть, когда я увижу сына, вставшего на ноги, хоть один камень упадёт с моей души и облегчит мои страдания ", - мрачно подумал султан.
----
Персия, Казвин.
- Шоджа ад-Дин Мохаммад Сафави, - нараспев произнесла Парихан ханум, любуясь мальчиком, который с интересом трогал маленькими пальчиками перстни на пальцах своей тёти.
Молодая женщина посещала детские покои в каждую свою свободную минуту. Вот и сейчас она здесь, после совета, на котором, не сдерживаясь в выражениях, главные мужи Персии снова спорили о будущем государства, озвучивая кардинально противоположные предложения.
В любом случае, последнее слово было за ней, и Парихан ханум, с поистине королевской грацией, сжав личную печать изящными пальчиками (унизанными теми самыми кольцами, что развлекали сейчас племянника), уверенно поставила оттиск под решением, что посчитала верным. И только после нее, ниже на пару сантиметров, главный визирь благоговейно приложил к бумаге и свою печать.
Да, уже целый месяц Парихан ханум была фактическим правителем сефевидского государства. Брат, Мухаммед Худабенде, не покидал Шираза, так, будто столица его и не интересовала.
- Это разумный шаг, - в покои, улыбаясь, вошёл Чопан шамхал.
- Ты не поддержал меня на совете, - нахмурилась персидская принцесса.
- Разве тебе это требуется, Парихан Ханум, - усмехнулся мужчина.
- К твоему слову здесь прислушиваются, и я хочу, чтобы ты не стоял в стороне, когда обсуждаются столь серьёзные вопросы. Мне нужно собрать вокруг себя такие силы, которые помогут удержать власть, пока она не перейдёт к Шуджаддину по праву.
- Ты только что отдала приказ выпустить всех эмиров и знать, что томились в тюрьмах за попытку посадить на трон Гейдара Мирзу. Все они присягнули тебе на верность. Тебе не о чем волноваться, дорогая племянница.
- Мирза Салман беспокоит меня. Он тайно отправился в Шираз, мне не удалось помешать ему, как я не пыталась. Этот человек изворотлив, как змея и хитер, как лис. Однажды этот подлый предатель уже отравил разум Исмаила, внушив брату ненависть ко мне. Уверена, что и теперь Мирза Салман преследует ту же цель.
- Я предупреждал тебя...
- Мухаммед Худабенде стар и слеп!
Мальчик на коленях Парихан ханум вздрогнул от резкого крика и молодая женщина, быстро поцеловав его в лоб, понизила голос.
- Стар и слеп. Но не глупец же он?
Чопан шамхал промолчал. Оба почувствовали тревогу - будто на них надвигалась буря.
Читать далее нажмите ➡️ здесь
Вы прочитали 307 главу второй части романа "Валиде Нурбану"
Первая глава романа по ссылке тут, это логическое продолжение сериала "Великолепный век"
