Царская работа – тяжёлая.
Иногда царям приходилось делать то, чего совсем делать не хотелось. И у них сдавали нервы.
Так было в 1690 г. с молодым Петром Великим. В тот год спорили как-то перед молодым царём покровитель Иверского Валдайского монастыря боярин П. В. Шереметев и боярин князь П. И. Прозоровский о «монастырском разорении».
Вероятно, был у них спор об имуществе монастыря или о налогах.
Спор разрешить должен был царь… но «государь де долго слушав такой у них преки, выбежал от них вон и указу никакова не училил. И что учинитца, про то Бог весть»
(цит. по: Седов П. В. Закат Московского царства. СПб., 2006. С. 30).
То есть не выдержал молодой монарх спора царедворцев, хотя и долго терпел. Можно даже представить себе как царь, слушавший бояр, вдруг встаёт и выбегает из комнаты.
По крайней мере, обошлось без жертв. Это к вопросу о царском долге и о работе, которую цари обязаны были выполнять.
Кстати, может, в тот момент в голову Петра и пришла идея ликвидировать боярскую Думу и бояр вместе с ней? («Глаза б мои вас всех не видели!»).
Упомяну ещё про «иверского старца», монаха, который должен был решить этот важный вопрос в столице и вернуться с ответом в обитель. По его словам: «И я ныне стал в размышлении: не ведаю как и куда болши того и поступать, только с печали всё сердце высохло». И ведь как сказано красиво: «с печали всё сердце высохло».
Чем закончилась эта история не известно, да и не так важно. Важно, что Пётр Алексеевич, будучи ещё 18ти лет был обязан с боярами советоваться.
А по мере взросления, делать это перестал и споры начал решать самостоятельно, без боярского совета.
