"За этот год наш бизнес сделал очень много, чтобы повысить свою самостоятельность, — заявил в ходе дискуссии “Как будет развиваться российская экономика” на Петербургском международном экономическом форуме Максим Решетников, министр экономического развития РФ. — И это является частью той устойчивости экономики, которую мы все недооценили, когда писали базовый сценарий в прошлом году".
Спасибо, что живой
По словам министра, в 2023 году в РФ восстановился внутренний спрос, даже если сравнивать не с кризисным 2022 годом, а с 2021–м. "Он структурно другой: розничная торговля в минусе, услуги — в плюсе, — уточнил чиновник. — Туризм вырос на 30%. То есть наша экономика вполне адекватно ведёт себя и работает. С этой точки зрения у нас вполне живой механизм. Хорошо бы понять, почему он такой живой".
"С чего бы это вдруг?" — поспешил усилить повисшее в воздухе недоумение председатель комитета Госдумы РФ по бюджету и налогам Андрей Макаров, модерировавший дискуссию.
"За счёт чего, за счёт каких наших действий в том числе, адаптация идёт так быстро? — попытался сгладить неловкость Решетников. — Мне кажется, здесь ключевой момент, что мы, сохранив макроэкономическую стабильность, при этом обеспечили достаточный денежный кислород экономике. То есть мы одновременно сочетали мягкую бюджетную политику и, с нашей точки зрения, нейтральную денежно–кредитную политику. У экономики были деньги, чтобы структурно адаптироваться".
Глава Банка России Эльвира Набиуллина предпочла на первое место среди причин успешной структурной трансформации экономики поставить не денежные вливания, а предпринимательские таланты отечественных бизнесменов. "Я считаю, что главный фактор — это адаптация множества тысяч российских предприятий, которые оказались очень гибкими, проворными. Правительство и Центральный банк со своей стороны поддержали стабильность, поддержку нуждающимся и предприятиям дали", — подчеркнула она.
Опасный соблазн
"У нас есть риски, что мы путаем активность государства в кризис, которая должна быть, с тем, что мы хотим постоянно управлять экономикой, — предостерегла глава регулятора. — И вот этот соблазн управлять структурной трансформацией экономики может привести к тому, что мы подавим частную инициативу. Я уж не говорю о риске в крайнем случае реставрации плановой экономики. Кажется, что это невозможно, потому что у нас всё рыночное. Но на самом деле государству достаточно сконцентрировать у себя право принимать решения, какие производства, какие проекты надо развивать и куда направлять финансовые ресурсы вместо частной инициативы".
Говоря о структурной перестройке экономики, которая необходима России в сложившихся условиях, Набиуллина отметила, что она не предполагает, что нужно совершить большой рывок за счёт бюджетных трат, за счёт государственного долга. "Здесь вопрос не только в том, что бюджет под риск ставится, — пояснила она. — Если мы так поступим — мы получим недоступность частного кредита. Ну, либо высокую инфляцию, чего мы стараемся не допустить. Это частный сектор должен решить, куда что перенаправить, а государство должно создать для этого условия. Мы же это проходили: если бюджетные расходы на производственные проекты растут масштабно, тогда предприниматель что думает? Гораздо эффективнее добежать и получить льготы, чем проявить себя в конкуренции, чем повышать производительность. А мы ведь говорим, что хотим стать более эффективными, более производительными".
Капитал вместо кредита
Как считает Эльвира Набиуллина, бизнесу пора перестать требовать дешёвых кредитных ресурсов, а больше полагаться на свои силы, в частности — на способность привлекать инвесторов в собственный капитал.
"Исторически, когда мы говорим “доступность финансовых ресурсов”, мы сразу думаем про доступность процентных ставок, — посетовала она. — Мне кажется, это тоже заблуждение, потому что мы не смотрим на рынок капитала. Да, нам нужно долгосрочное финансирование. Это доступные ставки по долгосрочным кредитам, но это и доступность капитала. Доступные долгосрочные кредиты означают низкую инфляцию. Должна быть наша ответственная политика с министерством финансов, чтобы инфляция была контролируемая, долгосрочные ставки были умеренными. Когда мы говорим про акционерный капитал для развития, важный индикатор — готов ли предприниматель жертвовать своей прибылью ради того, чтобы развивать производство. Много компаний именно так развиваются, у них хорошая рентабельность. А когда компания говорит, что для развития ей нужны только дешёвые кредиты, это часто может быть признаком неконкурентоспособности. У нас есть огромный ресурс рынка капитала. На мой взгляд, мы его недоиспользовали и все вместе должны использовать".
Продать ненужное
В заключение Андрей Макаров предложил собеседникам выступить на стороне либо главы ВТБ Андрея Костина, недавно предложившего запустить в России новую волну приватизации госимущества, либо председателя Следственного комитета РФ Александра Бастрыкина, который, выступая на Петербургском международном юридическом форуме, предложил "пойти по пути национализации" основных отраслей экономики. Участники дискуссии выступили в основном за приватизацию.
"У государства достаточно много активов, которые должным образом не используются, — сказал Максим Решетников. — И которые, если мы предоставим бизнесу возможность туда инвестировать, создадут новое предложение. Нужно двигаться в сторону частных инвестиций, другого пути нет".
"Я считаю, что нужно приватизировать. И у нас есть что приватизировать без ущерба для стратегических интересов, — поддержала его Эльвира Набиуллина. — И вопрос здесь не только доходов бюджета, это не первая задача. А вопрос действительно частной инициативы, частного бизнеса".
"Мне ближе из этих двух позиций позиция Андрея Леонидовича Костина, который говорил про приватизацию, — заявил Максим Орешкин. — Но не в том виде. Нужна не масштабная приватизация, а выход из неэффективных государственных активов с пользой и выгодой для государства".
https://www.dp.ru/a/2023/06/16/vlasti-rossii-sdelalibiznes?from=dzen-news
