Марина рассказывает, что Вове можно сделать операцию, после которой он будет в разы лучше слышать. Какая-то новая методика. О ней ещё мало известно. И стопроцентной гарантии, что поможет, нет. Проводят эту операцию в Москве, и стоит она космос. Сейчас у них есть свободное место, и они готовы принять Вову.
– Дом продадим, и даже тогда не хватит, – со вздохом говорит она.
Упадническое настроение Марины передаётся и на других членов семьи. Два дня все ходят молчаливые. Гриша никак не поддерживает жену. Он то на работе, то в гараже. И тут помощь приходит, откуда не ждали. Вечером, когда мы смотрим телевизор, Оля и Даша заявляются к матери и говорят:
– Мам, мы придумали!
– Что ещё? – хватается за сердце она.
– Как помочь Вове, – поясняет Оля.
– Давай мы выставим в интернете объявление, что ему нужна операция, может быть, кто-нибудь поможет, – предлагает Даша.
А я удивляюсь, как они это сами придумали, ещё и инициативу проявили. Не всё с ними потеряно. Значит, я не ошиблась. Девочкам нравится помогать тем, кто меньше и слабее.
– Мы по всему интернету распространим. Мы уже нашли информацию, что так можно. Там только данные по диагнозу и документы будут нужны.
– И твоя помощь.
Марина смотрит на дочерей круглыми глазами.
– А что, Марин, это мысль, – говорю ей.
– Давайте попробуем, – неуверенно отвечает она.
Не понимаю, какие у неё сейчас эмоции. То ли неудобно просить деньги, и она внутренне борется, то ли она в шоке, что это предложили Оля и Даша, то ли она просто ещё не верит, что с Вовиной операцией не всё потеряно. Но вид у Марины задумчивый.
Пару дней девочки вместе с мамой подготавливают всё необходимое, чтобы начать сборы. Я в это время не вмешиваюсь, занимаюсь больше хозяйством. Мне кажется, это их личное, семейное дело. Вообще, сколько живу у них, первый раз вижу, чтобы Марина с дочерями столько времени проводили вместе. Между ними образовался тандем. Сейчас они общаются, занимаются общим делом, поддерживают друг друга. Однозначно общая цель их объединила.
Но всё оказывается не так радужно. Проходит неделя, две, но даже пяти тысяч рублей не набирается. В любом случае здорово, что люди неравнодушны, но быстро становится ясно, что такими темпами Марина не успеет собрать деньги. А потом неизвестно сколько ещё придётся ждать новой возможности прооперироваться.
Никто из семейства Капустиных не знает, что у меня есть деньги. Я изначально думала предложить, как только Марина всё рассказала, но опять же, не знала, как я могу объяснить подобный поступок. Я и так работаю у них, а тут бы ещё и денег дала, вообще странно бы вышло. К тому же, если дам, у самой останется не так много, но на жизнь хватит.
Смотреть, как с каждым днём в глазах Марины гаснет надежда, становится невыносимо. Поэтому я перевожу нужную сумму на их счёт анонимно. Пусть хоть кому-то эти деньги принесут счастье.
Вообще, если говорить о лечении и сложных операциях, я не слишком верю в подобные вещи. Когда шансов мало, а люди из последней надежды ложатся под нож, месяцами лежат в больницах и прочее, жизнь превращается в сплошной ад.
Но я понимаю, что Марина не сдастся, она так и будет водить Вову по врачам, пока остаётся хоть какая-то надежда его вылечить. Пожалуй, в таком упорстве ей можно только позавидовать. Так что, буду считать, что помогла этой семье всем, чем смогла. Главное, от чистого сердца.
Когда деньги поступают на их счёт, дом заполняется радостными криками и благодарностями неизвестному благотворителю. Марина сразу же дозванивается до клиники и записывает Вову на операцию. Меня она просит ещё немного пожить у них, пока они будут в Москве.
– Неделя-две, как тогда, – говорит она.
– Без проблем, Марин.
У меня в запасе есть ещё полтора месяца до того, как моя подруга, Света, начнёт строительство приюта. Точнее, стены там уже есть, но внутри пусто, территория огромная, здание большое и, как она говорит, работы будет навалом. Даже если я задержусь здесь и приеду не сразу, Света не обидится.
Гриша не проявляет большой радости, когда Марина с Вовой снова собираются уезжать. Капустин не особо верит в эффективность новых методов лечения. Марину его позиция расстраивает. Перед отъездом они ругаются. Я больше не вмешиваюсь.
За практически два месяца, проведённых в этом посёлке, я начинаю привыкать к сельской жизни. Мне нравится, что под рукой всегда свежие продукты со своего хозяйства и природа здесь красивая, воздух чистый, спокойно. Это очень интересный жизненный опыт. Родни в деревне у меня никогда не было, так что, где ещё я могла бы так пожить? Всё нравится. Но без помощников тяжеловато.
Бывает, я устаю и плохо себя чувствую, что могу полдня пролежать в постели. Оля с Дашей помощь не предлагают. А я специально больше не прошу. Они должны сами понять, что так нужно, что так правильно. Иначе, если их просто заставлять, они только больше будут сопротивляться и ненавидеть это дело.
***
Продолжение здесь...
Первую главу можно прочитать здесь...
Если вам понравилась история, ставьте лайк и подписывайтесь на канал. Так я буду понимать, что мне стоит продолжать писать в этом жанре.
