Создание этой картины приписывают художнику и поэту Лукасу де Эру (Хиру) (1534-1584).
Он бежал из Нидерландов в Англию, спасаясь от религиозных преследований, и впервые упоминается в там в 1566 году.
Де Эр оставался в Англии в течение десяти лет и принадлежал к влиятельной колонии нидерландских изгнанников, в которую входили торговцы, гуманисты, писатели, поэты, художники и граверы – они все были приверженцами не только реформ в искусстве, но и поддерживали политику религиозной терпимости.
Кроме того, у них были тесные связи с теми в Англии, кто поддерживал протестантское дело на международном уровне: графом Лестером, сэром Томасом Грешамом и сэром Фрэнсисом Уолсингемом.
Главным покровителем Де Эра был Эдвард Клинтон, граф Линкольн, для которого он нарисовал галерею фигурок в костюмах, которые были позже показаны королеве.
Де Эр вернулся в Нидерланды вскоре после умиротворения Гента в ноябре 1576 года и находился на службе у Вильгельма Оранского и Марникса де Сен-Альдегонда, лидеров восстания Нидерландов против Испании.
Эта картина совершенно не похожа ни на что другое, созданное в Англии в то время, но очень близка к подписанному Де Эром «Соломону и царице Савской» (1559), его иллюстрациями к стихам Яна ван дер Ноота (1559) и его же эскизам для театрализованных представлений к въезду Франциска, герцога Анжуйского, в Гент в 1582 году.
Последние особенно близки этой картине по замыслу, по смешению аллегорических и реальных исторических персонажей.
Действительно, подписи на рамке картины помещают её именно в такой театральный контекст.
Её основная тема – прославление протестантской преемственности в доме Тюдоров и связь этого с миром и изобилием для страны.
Генрих VIII на троне, "доблестный" правитель, дарует меч справедливости своему "добродетельному сыну" Эдуарду VI, в то время как его "ретивая дочка", католичка Мария I и её муж-испанец Филипп II, приводят с собой бога войны Марса.
На переднем плане справа Елизавета I ведет Мир за руку. Мир держит оливковую ветвь и попирает оружие войны, а за ней идет Изобилие с рогом изобилия и в то же время шлейфом королевы.
Доказательством датировки картины (1570/75 гг.) служит покрой платья королевы, тип, возникший в начале 1570-х гг.
Надпись на поверхности картины гласит, что это был подарок королевы сэру Фрэнсису Уолсингему в знак ее «довольства».
В начале 1570-х г., когда Уолсингем был послом в Париже, он участвовал в переговорах, приведших к Блуаскому договору, который был подписан 21 апреля 1572 г.
Год спустя он вернулся в Англию.
Было бы разумно предположить, что эта картина, темой которой является мир, намекает именно на этот договор.
Иконография, подчеркивающая достоинства елизаветинского мира, была относительно новой частью королевской пропаганды в 1570 году, но к концу правления Елизаветы I она стала обычной формой восхваления.
