Знаете, что бывает, когда три престарелые тетки помогают несовершеннолетней девице сделать домашнее задание по МХК, включая долг?
- Нам дали на выбор – либо сделать презентацию, либо написать рубаи, - сообщает девица. – И еще у меня долг - надо сдать рисунок ангела в византийском стиле.
- С презентацией возиться долго, распечатывать еще, а у меня бумага кончилась, - говорит первая тетка.
- У меня почти целая пачка есть, но я за ней домой не попрусь, - ворчит вторая тетка.
- Да ну эту презентацию, давай мы тебе щас какой-никакой рубаи лучше сочиним быстренько, - выбирает из двух зол первая тетка.
Ангела поручают рисовать третьей тетке, она, в отличие от остальных, может изобразить зайца так, чтобы он был похож как минимум на кролика.
- Начет византийского стиля не обещаю, - предупреждает третья тетка, - я все-таки самоучка, в школах не сильно разбираюсь.
- Да хоть какого изобрази, - машет рукой девица, - училка не придирается, и вообще, у нас не художественная школа.
Третьей тетке выдают писчую бумагу и цветные карандаши, первая тетка ищет инфу про рубаи, вторая тетка радостно выдает:
- Вот я одно знаю, но это Омар Хайям, хотя я лично сомневаюсь, скорее всего, его позже написали и Хайяму приписали, и вообще, не доказано, что все, что писал Хайям, писал именно Хайям, возможно, все творчество вообще ему приписано.
- И зачем столько лишней инфы? – интересуется девица.
- Для общего развития, - парирует вторая тетка и цитирует:
Вхожу в мечеть с поникшей головой,
Не в ожиданьи чуда я, и не с мольбой.
Давным-давно я коврик спер отсюда.
А он истерся, надо бы другой.
- Но это не подойдет, это плагиат, - предупреждает она.
- Не подойдет, - соглашается девица. – Вряд ли она оценит язвительность. Ей нужно что-то возвышенное, философское и высокодуховное.
- Ангела в какой позе рисовать? – задумывается третья тетка.
- Ты, главное, в ночнушке его нарисуй, как положено, - советует ей вторая тетка.
- Да уж не голого буду рисовать, - фыркает третья тетка. – Тем более, обнаженное тело рисовать труднее, чем ночнушку. Ладно, пусть он стоит в полный рост.
- Рубаи разные бывают, - сообщает спина первой тетки, ибо она сидит, уткнувшись в экран ноута. – Рифма ААБА, реже – АААА.
- У меня с рифмами не очень, это ты в юности стишатами баловалась, - признается вторая тетка. – Давай где ААБА. Пример какой зачитай.
- Вот снова день исчез, как ветра лёгкий стон,
Из нашей жизни, друг, навеки выпал он.
Но я, покуда жив, тревожиться не стану
О дне, что отошёл, и дне, что не рождён, - зачитывает первая тетка.
- Подожди, тут еще есть вариант, когда вообще в конце одно и то же слово, - продолжает она и зачитывает:
- Секретней всякого секрета – Бытие.
Свет, заблудившийся вне света, – Бытие.
Ты в деле преуспел? Но и на этом деле –
Примета бренности, помета: "Бытие".
- Вот давай по этому примеру писать, - соглашается вторая тетка.
- Я предлагаю вообще взять готовый рубаи, то есть тему из него, и переделать, - предлагает первая тетка.
- Ага, рерайт, эт я умею, - радуется вторая тетка.
- Ну вот с бытием давай чо и сделаем, - говорит первая тетка. – Например – ищу я смысл земного бытия…
- На «бытия» у меня сразу рифма хорошая есть, - ликует вторая тетка и приводит точную с технической точки зрения, но абсолютно нецензурную рифму.
- Сделай вдохновенную морду лица, мне надо ангелу морду лица нарисовать, - просит третья тетка вторую.
Вторая тетка глубоко вдыхает, надувает щеки, выпучивает глаза и сводит зрачки к переносице.
- Я просила изобразить вдохновение, а не м*ньяка-уб*цу, третий день страдающего запором, - говорит третья тетка. – Ладно, без тебя нарисую.
Вторая тетка с облегчением выдыхает.
- Хвилософское что-то надо, не обязательно про бытие, - закусывает губу первая тетка и обращается ко второй, - скажи какое-нибудь хвилософское слово.
- Экзистенциализм, - без запинки выдает та.
- Нет, экзистенциализм в размер не ложится, - говорит первая тетка. – Скажи что-нибудь хвилософское, но короткое.
Вторая тетка опять надувается, выпучивает глаза и через секунду выдает:
- Душа!
- О, душа подойдет, очень хвилософски и два слога, везде ляжет, - радуется первая тетка, и тут же придумывает первую строчку, - теперь больна тобой моя душа.
- Ни шиша – хорошая рифма, так что можно и по другому варианту делать, - веселится вторая тетка.
- Ай, - спохватывается первая тетка, - тут написано, если в конце строк рефрен, должна быть внутренняя рифма. То есть слово перед душой должно как минимум два раза рифмоваться. Как с бытием – там «секрета, света, помета». У нас рефрен – «моя душа», значит нужно рифмовать «тобой».
- Собой – хорошая рифма, - хмыкает вторая тетка. – Хоть и сильно отдает Стасом Михайловым.
- Ага, еще «ботинки» и «полуботинки» можно рифмовать, - веселится первая тетка.
- Еще хорошая рифма есть: «семьдесят рублей» и «восемьдесят рублей» - вставляет третья тетка.
Все, включая несовершеннолетнюю девицу, ржут.
- Ладно, сейчас рифмы в интернете посмотрю, чо мы паримся, - высказывает светлую мысль первая тетка, стучит по клавишам и через минуту читает, - вот тут предлагают: ковбой, прибой, гобой, мордобой, зверобой, китобой, голубой, светло-голубой.
- Еще можно «темно-голубой» и «ярко-голубой» - издевается третья тетка.
- Не, ковбой не подходит, не аутентично, - задумывается вторая тетка. – Тут же восточная поэзия, откуда всяким Хайямам про ковбоев знать. Зверобой – это тоже что-то из Фенимора Купера. Мордобой - достаточно хвилософски, но вряд ли училка оценит. Гобой? Типа – танцует под гобой моя душа?
- А душа может танцевать? – сомневается первая тетка.
- Ну мы же говорим – душа поет, почему бы ей не танцевать, - замечает третья тетка, яростно чиркая по бумаге.
- Думаю – прибой лучше всего, - решает вторая тетка. – Вполне себе хвилософски.
- Волнуется прибой? – задумывается первая тетка. – Так это море волнуется, а про прибой так можно сказать?
- Прибой – часть моря, он из той же воды состоит. Раз море волнуется, то и прибой вместе с ним волнуется, - моментально находит решение проблемы вторая тетка.
- Тогда как в размер уложить? Волнуется как прибой моя душа? Не выходит, - озадачивается первая тетка.
- Сделаем деепричастие – волнуясь, как прибой, моя душа… Что-то там еще делает дальше, - быстро реагирует вторая тетка.
- Получается: теперь больна тобой моя душа, волнуясь, как прибой, моя душа… Дальше можно без рифмы, - говорит первая тетка. – Что может делать душа, волнуясь? Волноваться дальше?
- У нас получается про лубоф, значит нужны страдания. У лирического героя душа полна возлюбленной, волнуется и страдает. Еще он может мечтать о ней, - делает логический вывод вторая тетка.
- Страдает и мечтает о тебе. Во, нормально, тут рифма не нужна, - выдает первая тетка.
- Нимб я нарисовала, как вы думаете, арфу нужно рисовать? – просит совета третья тетка.
- Не уверена, что в Византии рисовали ангелов с арфами. Там вообще арфы были, когда они христианство приняли? – сомневается вторая тетка.
- Училка про арфу ничего не говорила. Говорила – нарисовать ангела, - объясняет несовершеннолетняя девица.
- Рисуй арфу, хуже не будет, - разрубает гордиев узел первая тетка. – Теперь опять нужна рифма на «тобой».
- Собой, - предлагает вторая тетка.
- Ну… как-то не очень, халтурно, - тянет первая тетка. – Это как в попсовых песнях рифмуют: меня-тебя, мной-тобой, его-своего.
- Не, мы же рифмуем его уже к «прибой», а не к «тобой», - возражает вторая тетка. – Тогда нормально получается. И вообще, вряд ли там будут придираться к пошлой рифме. Пусть радуется, что вообще сочинили.
- И жертвует собой моя душа. Во, нормально, волнуется, страдает, мечтает и жертвует, - приходит к выводу первая тетка.
Остальные одобряют. Первая тетка говорит:
- Вот, слушайте, что получилось:
Теперь больна тобой моя душа.
Волнуясь, как прибой, моя душа
Страдает и мечтает о тебе.
И жертвует собой моя душа.
- Ну и чо, и нормально, - резюмирует вторая тетка. – Рефрен есть, внутренняя рифма есть, возвышенность есть, глубокий хвилосовский подтекст есть, чо еще надо. Хорошая газелла, или что это мы сочиняли?
- Рубаи! Мы сочиняли рубаи! Тьфу на тебя, – грустно говорит первая тетка.
- Один черт, нормально получилось, - не сдается вторая тетка.
Первая тетка демонстрирует рисунок. Ангел вышел неплохо, но выражением лица все-таки смахивает на страдающего запором м*ньяка. Все одобряют. Домой возвращается совсем престарелый дедушка девицы. Первая тетка зачитывает ему рубаи. Дедушка одобряет и говорит, что сама училка так ни за что не напишет. Третья тетка демонстрирует ему нарисованного ангела.
- Это кто-то из вас утром оп*хмеляться идет? – спрашивает дедушка. – Очень хороший рисунок, училка сама так ни за что не нарисует.
- Это ангел! – возмущается третья тетка.
- А, точно, он же в ночнушке, а вы все в пижамах спите, - соглашается дедушка. – Это ангел с утра оп*хмеляться идет?
- Нет, это просто ангел, никуда он не идет, тем более - п*хмеляться, - объясняет третья тетка.
- А почему тогда у него пивная кружка в руках? – удивляется дедушка.
- Это арфа, - говорит третья тетка.
- А, тогда все понятно. Очень хороший рисунок. Теперь вижу, что это ангел с арфой, но на всякий случай лучше подписать, а то люди же ид*оты, не поймут, что тут ангел с арфой, а не @лкаш с пивной кружкой.
Несовершеннолетней девице вручают рисунок и бумажку с наказом переписать стих своим почерком и отдать учительнице.
- Во-от, люди по полгода стихотворение пишут. Творят, мучаются, исправляют, переправляют, ищут образы, рифмы и метафоры. А мы за двадцать минут наваяли шедевер с глубоким хвилософским подтекстом, хоть сейчас в сборник. Картины по полгода пишут, переделывают. А тут за двадцать минут – прекрасный ангел с пивной кружкой, хоть в музее выставляй, - удовлетворенно говорит вторая тетка. – Пойдем жрать по такому случаю.
Еще рассказы о трудностях учебы несовершеннолетней девицы и неоценимой помощи трех престарелых теток:
«Главный герой нажил геморрой»
Все истории о престарелых тетках и несовершеннолетней девице читайте в подборке
