«Управление восприятием» стало известно во времена администрации Рейгана, которая использовала этот термин для описания своих пропагандистских усилий.
Через некоторое время после терактов 11 сентября администрация Буша запустила то, что она назвала «Управлением стратегического влияния», которое должно было стремиться «противодействовать управлению восприятием противника» в так называемой войне с террором. Но быстро стало ясно, что офис, действующий под руководством министра обороны Дональда Рамсфелда, будет управлять этими представлениями с помощью собственной дезинформации.
Как сообщала в то время New York Times, ее работа заключалась в том, чтобы «предоставлять новости, возможно, в том числе ложные, иностранным журналистам в попытке повлиять на зарубежное мнение». Наблюдатели опасались, что в эпоху зарождения Интернета пропаганда может бумерангом ударить по американцам.
«Вопрос заключается в том, должны ли Пентагон и военные осуществлять официальную программу, использующую дезинформацию для формирования восприятия за рубежом», — писала Times в 2004 году. — «Но в современном мире, охваченном спутниковым телевидением и Интернетом, любая вводящая в заблуждение информация и ложь могут быть легко повторены американскими новостными агентствами».
Теперь, два десятилетия спустя, «управление восприятием» снова становится центральным направлением для государства национальной безопасности. 1 марта 2022 года Пентагон учредил новый офис с теми же целями, что и тот, который когда-то считался слишком спорным, чтобы оставаться открытым. Очень мало информации было обнародовано об усилиях, о которых The Intercept узнал из обзора бюджетных документов и внутренней служебной записки, которую мы получили. Эта итерация называется «Офис управления влиянием и восприятием», или IPMO, согласно меморандуму, который был подготовлен офисом для академического учреждения, и в его обязанности входит надзор и координация различных усилий по борьбе с дезинформацией, проводимых военными, которые могут включать собственную пропаганду США за рубежом.
Меморандум содержит гипотетическое упражнение, проливающее свет на то, какую работу IPMO выполняет для Пентагона:
Предположим, Министерство обороны хочет повлиять на лидеров страны А, чтобы они прекратили закупать систему вооружения в стране Б (поскольку мы считаем, что продолжение закупок может каким-то образом поставить под угрозу военное преимущество Министерства обороны, если США когда-либо придется вступить в вооруженный конфликт со страной А). Предполагая, что IPMO работал над установлением желаемого изменения поведения, как можно определить ключевых влиятельных лиц, которые влияют на мыслительные процессы, убеждения, мотивы, рассуждения и т. д. этих лидеров (включая установление их типичных способов и манер общения)? После этого, предполагая, что стратегия влияния разработана, как DIE или IC могут определить, работают ли действия Министерства обороны по влиянию (помимо ожидания и надежды на то, что страна А в конечном итоге прекратит закупать рассматриваемую систему вооружений у страны Б)?
Меморандум подписан исполняющим обязанности директора IPMO Джеймсом Холли. Ранее Холли занимал должность директора специальных программ Командования специальных операций США. У него обширный опыт работы в разведке: согласно общедоступным биографиям, он служил начальником разведки в неназванной военизированной группировке в Ираке.
Пентагон никогда публично не объявлял об офисе, о нем не сообщалось никаких подробностей, но в прошлогоднем бюджетном документе он был описан как ответ на изменение геополитической обстановки от борьбы с терроризмом к соперничеству великих держав, которое наблюдалось во время «холодной войны». Хотя в бюджете не указывается финансирование офиса, записи о закупках предполагают, что оно исчисляется многомиллионными суммами.
IPMO будет «использовать широкий спектр оперативных возможностей для решения текущих стратегических условий конкуренции великих держав», как говорится в отчете. «Он разработает широкое руководство по тематическому влиянию, ориентированное на ключевых противников; обнародует стратегии конкурентного влияния, ориентированные на конкретные вопросы обороны, которые направляют подчиненные усилия по планированию проведения деятельности, связанной с влиянием; и заполнит существующие пробелы в политике, надзоре, управлении и интеграции, связанные с вопросами управления влиянием и восприятием».
Согласно бюджетному документу, в 2022 году также было создано Управление программы военной дезинформации Министерства обороны, которому поручены «обмен конфиденциальными сообщениями, обман, влияние и другие операции в информационной среде».
В то время как «управление восприятием» включает в себя отрицание или блокирование пропаганды, оно также может повлечь за собой продвижение собственного нарратива США. Министерство обороны определяет «управление восприятием» в своем официальном словаре как «действия, направленные на передачу и/или отказ от избранной информации и индикаторов для иностранной аудитории, способные повлиять на ее эмоции, мотивы и объективные рассуждения». Это та часть, которая исторически вызывала у общественности скептицизм в отношении работы Пентагона.
Термин «управление восприятием» восходит к попыткам администрации Рейгана сформировать нарратив вокруг «контрас» в Никарагуа. Администрация Рейгана стремилась дать отпор его вице-президенту Джорджу Бушу-старшему. Позже Буш назовет это «вьетнамским синдромом», который, по его мнению, побуждает американскую общественную оппозицию поддерживать «контрас». Директор ЦРУ времен Рональда Рейгана Уильям Кейси поручил ведущему специалисту по пропаганде контролировать межведомственные усилия по изображению «контрас», замешанных в ужасных злодеяниях, изображая их благородными борцами за свободу.
«Со временем была сформирована сложная система межведомственных комитетов, которым было поручено тесно сотрудничать с частными группами и отдельными лицами, участвующими в сборе средств, проводить лоббистские кампании и осуществлять пропагандистскую деятельность, направлено на то, чтобы повлиять на общественное мнение и действия правительства»,
— говорится в неопубликованном проекте главы расследования Конгресса Иран-контрас (демократы исключили эту главу, чтобы заставить нескольких республиканцев подписать отчет).
Закон Смита-Мундта, принятый в 1948 году после Второй мировой войны, запрещает Государственному департаменту распространять «публичную дипломатию» — то есть пропаганду — внутри страны, вместо этого требуя, чтобы эти материалы были нацелены на иностранную аудиторию. Министерство обороны также считало себя связанным этим требованием.
После вторжения в Ирак Пентагон вызвал негативную реакцию после того, как в США была распространена их собственная пропаганда. В 2004 году военные дали понять, что начали осаду Эль-Фаллуджи. Всего несколько часов спустя CNN обнаружил, что это неправда.
Но в 2012 году в закон были внесены поправки, позволяющие распространять пропаганду внутри страны в соответствии с двухпартийным Законом о модернизации Смита-Мундта, представленным конгрессменами Адамом Смитом, штат Вашингтон, и Маком Торнберри, штат Техас, который позже был включен в Закон о разрешении на национальную оборону.
«Сторонники внесения поправок в эти два раздела утверждают, что запрет на распространение внутри страны информации, относящейся к публичной дипломатии, нецелесообразен, учитывая глобальный охват современных коммуникаций, особенно в сети Интернет, и что он без необходимости препятствует действительным коммуникациям правительства США с иностранной общественностью из-за страха официальных лиц США перед нарушением запрета»,
— говорится в отчете исследовательской службы Конгресса во время внесения предлагаемых поправок. — «Критики отмены запрета заявляют, что это может открыть дверь для более агрессивных действий правительства США, направленных на то, чтобы убедить граждан США поддержать политику правительства, а также может отвлечь внимание Государственного департамента и Совета управляющих по телерадиовещанию от иностранной публики, снизив их эффективность».
Администрация Обамы впоследствии одобрила строго засекреченное заключение о тайных действиях, предназначенное для противодействия иностранному злонамеренному влиянию: мера, обновленная и дополненная администрацией Байдена, как сообщает The Intercept.
Меморандум IPMO, подготовленный для академического учреждения, намекает на его роль в подобных пропагандистских усилиях, имеющих место в наши дни. «Среди прочего, IPMO поручено разработать общие тематические руководства по обмену сообщениями и конкретные стратегии для выполнения действий Министерства обороны, направленных на то, чтобы повлиять на иностранных лиц, принимающих решения, связанные с обороной, чтобы они вели себя в соответствии с интересами США», — говорится в меморандуме.
Поскольку глобальная война с терроризмом подходит к концу, Пентагон обратил свое внимание на так называемых противников из числа великих держав, таких как Россия и Китай. После вмешательства России в выборы 2016 года, которое отчасти было связано с поддерживаемыми государством усилиями по распространению лжи в социальных сетях, во всем правительстве США начали появляться офисы, занимающиеся борьбой с дезинформацией, как сообщает The Intercept.
В прошлом году директор национальной разведки создал новый центр для надзора за всеми многочисленными усилиями, включая Целевую группу по противодействию иностранному влиянию Министерства внутренней безопасности и Целевую группу ФБР по иностранному влиянию.
IPMO Пентагона отличается от других в одном ключевом отношении: секретность. В то время как большая часть усилий Министерства внутренней безопасности по борьбе с дезинформацией носит несекретный характер — как объяснил The Intercept один бывший сотрудник Министерства внутренней безопасности, не уполномоченный выступать публично, — IPMO включает в себя большой объем строго секретной работы.
То, что работа офиса выходит за рамки простого обмена сообщениями в деликатном мире разведки, ясно из его положения в иерархии Пентагона. «Отдел управления влиянием и восприятием будет выполнять функции старшего советника USD (I&S) [заместителя министра обороны по разведке и безопасности] по вопросам стратегического оперативного влияния и управления восприятием (выявление и сокрытие)», — отмечается в бюджете.
Отвечая на вопрос об усилиях разведывательного сообщества по противодействию дезинформации, генерал-лейтенант Скотт Берриер, директор Разведывательного управления Министерства обороны США, сказал Конгрессу в этом месяце: «Я думаю, что точка зрения DIA на это, сенатор, на самом деле заключается в скорости: мы хотим иметь возможность обнаружения, и это согласуется с нашей возможностью сбора данных с открытым исходным кодом, работающей с нашими партнерами по боевому командованию, что имеет место во всем мире — и затем нам требуется способность что-то быстро с ними осуществить, под руководством нужных властей, чтобы противостоять дезинформации».
Министерство обороны США не ответило на запрос о комментариях.
