Ночная экскурсия в тропическом лесу Центрального Вьетнама. Луч фонаря выхватывает из темноты то пёстрые бегонии и традесканции, то гладкие, суставчатые бамбуковые стволы с пучками узких листьев. Иногда в желтоватом свете вспыхивают золотистые прожилки драгоценных орхидей-анектохилусов, а вот из тьмы выпорхнула взъерошенная, разбуженная ярким светом птичка.
Луч света идёт по ветке невысокого дерева. Она поросла куртинками мха, кое-где за кору цепко держатся лианы-филодендроны с черепитчатыми листьями. Луч скользит по ним, следует дальше и тут же возвращается. Показалось? Может быть. Один из островков мха начинает шевелиться и открывает огромные золотисто-зелёные глаза. Сон наяву? Галлюцинация от обилия впечатлений в первобытном лесу?
Ни то, ни другое. Мох на глазах превращается в пёструю, покрытую тёмно- и светло-зелёными разводами лягушку с шипасто-бугристой кожей. Это гигантская тонкинская телодерма (Theloderma corticale) из семейства Веслоногих лягушек (Rhacophoridae). Удивительная внешность телодерм сочетается с необычным образом жизни и почти детективной историей изучения.
Ещё в 1837-м году германский зоолог Иоганн Шлегель описал странную лягушку, привезённую из Малайзии. Расширенные диски на пальцах выдавали в ней древесную жительницу, может быть, квакшу, но какую! Лягушка выглядела так, словно болела тяжёлой формой проказы. Вся её кожа была покрыта твёрдыми бугорками, сливающимися в гребни на голове и спине. Поэтому незнакомка получила от Шлегеля название Hyla leporosa – буквально "квакша прокажённая".
Годом позже швейцарский натуралист Иоганн Якоб фон Чуди, осмотрев "прокажённую", выделил её в отдельный род Theloderma (в переводе с греческого "грубокожая"). Так состоялось научное крещение этих причудливых азиатских лягушек. На настоящий момент известно почти три десятка видов телодерм. Причём половина из них открыта в XXI-м веке - великолепная маскировка не только скрывает телодерм от хищников, но и помогает им избегать общения с людьми науки!
С тонкинской телодермой герпетологи в лице Жоржа Буланже познакомились ещё в 1903-м году. Выцветший экземпляр в банке с формалином позволил сделать подробное описание внешнего вида, но ничего не поведал об образе жизни и поведении. Эти стороны жизни тонкинской телодермы оставались загадкой до 90-х гг ХХ века, когда их вновь обнаружили в Северном Вьетнаме российские зоологи Николай Орлов, Сергей Рябов и Евгений Рыбалтовский. На этот раз они не поспешили отправить лягушек в формалин, а как следует понаблюдали за ними. И тут началось самое интересное.
Оказалось, что телодермы живут настоящими семьями из самца, одной-двух самок и подрастающих лягушат и головастиков. Селится такая семья в карстовых пустотах, заполненных водой древесных дуплах, затопленных подвалах и тому подобных укромных местах. Подросшие лягушата покидают родительский дом и отправляются во взрослую жизнь. Где они живут до достижения половой зрелости – пока непонятно. Но возмужавшие самцы начинают поиски своего собственного гнёздышка, и, найдя таковое, криками приглашают туда самок. Икринки самки телодерм откладывают понемногу, порциями по 3-5 штук, причём период икрометания у них растягивается почти на весь год. Порционный нерест помогает избежать конкуренции среди головастиков в тесном дупле. Кладки располагаются на стенках убежища, над водой – опять таки, чтобы уберечь икринки от вылупившихся ранее голодных головастиков.
Потревоженная телодерма прижимается к субстрату и замирает, имитируя мох. Если эта уловка не срабатывает, лягушка сворачивается в шарик, пряча глаза и мягкое брюхо. Бугорки на голове, спине и боках у телодермы твёрдые, кератинизированные и неподатливые. Настоящий еж из мира амфибий!
Необычная внешность и интересные повадки сделали телодерму популярной террариумной амфибией. В больших количествах содержат и разводят этих лягушек по всему миру, тем более, что содержание у них несложное. Надо только следить за качеством воды – телодермы не любят чистую свежую воду, предпочитая ей "старую", богатую органикой и гуминовыми кислотами – такую же, как в их родных дуплах.
Обнадёживает также высокий потенциал к синантропизации – в антропогенных ландшафтах с подвалами, развалинами, бочками и покрышками численность телодерм иногда даже выше, чем в девственных тропических лесах!
Автор: Александр Острошабов
