Начните спрашивать всех подряд, какой фантастический боевик самый лучший, большинство, конечно, вспомнит Терминатора. А если спросите, какая именно часть, то, без сомнения, вторая. Но почему же? Здесь у каждого будет свой ответ. Всё дело в том, что однажды Кэмерон смог прыгнуть выше собственной головы. Ему удалось достучаться до каждого зрителя, заглянуть во все наши души, подобрать ключ ко всем нашим страхам и открыть нам всем глаза на то, куда мы катимся. Как и подобает любому гению, он напомнил нам о том, что мы люди, ведь мы так часто забываем об этом. А вот _всего лишь_ люди или _всё-таки_ люди, он оставил решать каждому из нас.
Как и в первой части, мы видим всё тот же Лос-Анджелес, но над ним уже сгущаются тучи. Только тучи эти не на небесах. Они повсюду, на каждой пяди его израненного, распростёртого по обугленной земле тела, они покрывают его словно трупные пятна. Огромный прекрасный город утопает в дыму, в пыли и в грязи, беспросветные картины неизбежного, и оттого вдвойне печального будущего появляются всё чаще и чаще. И показаны они в ледяных синих тонах, в них уже нет красок жизни, нет изумрудной травы и яркого солнца, нет детского смеха, нет доброты и нет любви, лишь тяжкие воспоминания, а вместо трепета и былых надежд последние горькие вздохи, бессмысленная, жестокая агония, которая ощущается всей кожей.
Не случайно камера снова и снова показывает нам безжизненную пустыню, пронзённую холодным завывающим ветром. Эта пустыня – как предостережение, как осторожное напоминание о том, во что мы способны превратить нашу прекрасную планету, если, наконец, не одумаемся. Перекати-поле, одинокие странники песков, выступают в этом фильме как люди, так и не сумевшие найти себя, свой дом, своё пристанище. Они играют здесь столь же важную роль, как и все остальные актёры. В этом фильме вообще нет ничего случайного, ни один кадр нельзя выкинуть. Всё лишнее от каменной глыбы гений уже отсёк. Причём делал это порой безжалостно. К примеру, в наиболее растиражированную прокатную версию не попала великолепная сцена изготовления терминатора, а также ночная сцена в гараже, где Сара пыталась размозжить вынутый из киборга микрочип. Эта утрата создала серьёзный провал в сюжете, и мне очень трудно понять такие жертвы.
Надо заметить, это далеко не единственный провал, оно и понятно, в столь сложном сюжете очень трудно предусмотреть все детали. К примеру, раненого полицейского, который загадочным образом не вызывает подкрепления на объект особого значения или нарочитую, тактически непростительную медлительность Т-1000, дающую возможность Джону убежать. О том, что на протяжении всей ленты «суперсовременный» андроид не берёт в «руки» ничего серьёзнее короткоствольного автомата и орудует лишь клинками и пиками, даже говорить не хочется, разве что объективности ради. Всё это, конечно, неизбежно приводит к сильной заштампованности этого боевика, поэтому популярность его огромна не благодаря им, а, несомненно, лишь вопреки. Но под этим солнцем вообще очень мало идеального и совершенного, поэтому Кэмерону можно легко всё это простить.
Особенно с учётом гигантского новаторского скачка, который был совершён авторами в этом фильме. Я говорю о потрясающих, доселе невиданных для того времени спецэффектах. Реалистичность их настолько огромна, что, вопреки всем законам физики, в существование подобного сплава реально начинаешь верить. Сквозные дыры, разломы и переливания происходят на фоне совершенно немыслимого звукового сопровождения, способного у кого-то вызвать восторг, а у кого-то рвотные позывы, ведь оригинальность и новаторство создателей смогли дотянуться и в эту область наших чувств.
Что касается музыки, авторы не стали отказываться от идеальной основной темы, всегда пробирающей меня чуть ли не до слёз, но проявили творчество, разбавив классику заводным роком, снова и снова вызывающим у меня улыбку и создающим настроение задора и предвкушения приключений. Я считаю эту находку не менее гениальной, чем само творение Брэда Фиделя.
К моменту выхода продолжения, Терминатор уже успел стал нарицательным, сформировался некий вполне конкретный образ, особая марка, поэтому авторы не стали делать ребрендинг, а лишь усилили пафос образа, добавив ему брутальности, посадив его на великолепный Харлей и дав в «руки» винчестер. Это для начала. Что меня всякий раз очень впечатляет в этом фильме, так это разнообразие применяемого оружия и транспорта. Причём камера работает настолько блестяще, что на протяжение всех перестрелок ощущение такое, будто ствол держит не герой, а ты сам его держишь, ощущая отдачу от каждого выстрела и жмурясь от пороховых газов. Точно так же, как и кресло, в котором ты сидишь, находится не в комнате, а в огромном фургоне, автоцистерне или полицейском вертолёте. Что это не они, а ты сам выполняешь немыслимые кульбиты на мотоцикле, выбивая тучи искр из разбитого асфальта. Что касается стволов, подборка просто великолепна. От общевойсковых пистолетов до крупнокалиберных скорострельных пулемётов и гранатомётов. В этом плане отличие от первой части более, чем разительное, причём явно в пользу второй.
Масштабность съёмок также сильно возросла. Это и бильярдный клуб, и зал игровых автоматов в крупном супермаркете, и узкие, жуткие лабиринты больничных коридоров и лабораторий. Это одноэтажные дома и виллы с шикарными бассейнами, огнедышащее жерло сталелитейного завода, да и просто улицы, подворотни и каналы великолепного Лос-Анджелеса, а также пустыни, очень много беспощадных пустынь с холодным песком, который, кажется, забивает до отказа все глаза и ноздри. Разнообразие съёмочных площадок по совокупности напоминает расширенную экскурсию по этому красивейшему городу юго-запада США вместе с его пригородами. Пересматривая картину, я снова и снова будто становлюсь полноценным жителем этого гигантского мегаполиса, чувствуя бешеный ритм биения его сердца.
Арни выглядит всё так же великолепно, он ничуть не утратил своей славной спортивной формы, как будто и не было всех этих лет долгого, томительного ожидания выхода второй части. Этот факт, на мой взгляд, очень усиливает эффектность образа, ведь время властно лишь над людьми, против серийного робота оно бессильно. Он всё так же бодр, решителен, быстр и силён. Больше того, авторы сделали смелый поворот, предусмотрев развитие его искусственного интеллекта и дав тем самым намного лучше и полнее раскрыться как образу самого Арни, так и образу Джона, блестяще сыгранного Ферлонгом. Знаменитый их диалог в машине заставляет смеяться в голос снова и снова, настолько уморителен и умилен этот контраст между бойким мальчишкой, лихо взламывающим краденые кредитки, чтобы поиграть на автоматах и железной машиной, призвание которой – убивать. В целом фильму очень не хватает хорошего, здорового (не чёрного) юмора, поэтому подобные столь редкие сцены в нём буквально на вес золота.
Может быть, поэтому авторы пошли на хитрость, напичкав фильм отсылками к первой истории, щедро расставив более, чем узнаваемые фразы из диалогов первой серии во вторую. Здесь тот же «I’ll be back» и «get out», причём ситуации со сменой водителей и вылетом сквозь стекло с падением навзничь и подобные знакомы до зубной боли. Объективно, столь обильные самоповторы картину отнюдь не красят, однако каким-то магическим образом данные недостатки воспринимаются как достоинства, выступая тончайшим стёбом над происходящим, способным заменить собой обычный здоровый юмор. Лично я в эти моменты никогда не могу удержаться от повторения этих фраз вслух вместе с героями ленты.
Чего ещё не хватает этому фильму кроме юмора, так это романтической линии, столь блестяще «впрессованной» в сюжет Кэмероном в первой части. Я не веду речь о том, что без постельных сцен и «обнажёнки» фильм – не фильм, отнюдь нет, они там совершенно не нужны, но немного романтики и любви картине явно не помешало бы. Хотя, авторы изо всех сил стараются компенсировать этот пробел нежной привязанностью между матерью и сыном и настоящей крепкой дружбой между андроидом и людьми, если их отношения вообще можно назвать таковыми, учитывая их специфику. Во всяком случае, в фильме есть ситуации, пробирающие до слёз, так что драматичности ему точно не занимать.
Вообще же, многие люди в этом фильме показаны вялыми, застывшими, почти без эмоций. И это чувствуется буквально во всём. Начиная с эпизода, где равнодушный опекун Джона Тод никак не может оторваться от телевизора и заканчивая вечно уставшим от жизни, погружённым в себя вездесущим доктором Зильберманом. Этим жалким самовлюблённым «псевдогением», который, как всегда, пустыми глазами осматривает своих пациентов и, словно бессмысленно царапает стол, выводит каракули в своей тетрадке. Равнодушна даже сама главная героиня, Сара. Видно, что она надорвана, жизнь настолько потрепала её, как будто выжгла в ней саму способность чувствовать и ощущать радость жизни. Водянистые, уставшие глаза, обессилевшие пальцы, еле держащие сигарету, пепел, так же равнодушно падающий прямо на пол.
Но в случае с Сарой всё это лишь маска. Под ней скрывается настоящий ураган, пустынный смерч, готовый в любую секунду сорваться с места и подхватить, растоптать, разорвать в клочья каждого, кто встанет на её пути. Она стала совсем другой, от простодушной официантки не осталось и следа, теперь перед нами настоящий боец, хладнокровный, отчаянный, смелый и решительный, она стала такой, какими были женщины из рассказов Кайла. Ведь что он ей ответил, когда она спросила его о женщинах будущего? «Хорошие воины». А что ещё ей остаётся, если ни один из смертных мужчин так и не смог найти в себе силы, чтобы поверить в её безумные рассказы?
Как контраст на фоне всего этого равнодушия и отчаяния в фильме присутствует несколько сцен, эмоциональность которых буквально зашкаливает за все мыслимые пределы. Сцена падения Сары прямо под ноги своему воплощённому в реальности ночному кошмару, Терминатору, который стал для неё олицетворением всего самого ужасного, что может представлять собой этот жестокий мир, не просто потрясающа, она заставляет задержать дыхание, остановиться сердце, она буквально рассекает всё полотно картины пополам на «до» и «после». Это самая сильная сцена из всех, пожалуй, что мне довелось встречать как в театре, так и в кинематографе. Когда я вижу её, даже в тридцатый раз, я снова и снова замираю и хватаюсь руками за кресло. В этот момент мне будто слышится, как рвутся её нервы. От таких нагрузок слабый человек мог бы тут же сойти с ума, но не Сара, о нет, только не она. После её детальных снов о ядерном взрыве, срывающем плоть с костей и в мгновение ока сметающем прекрасный город с лица земли, который в этом фильме показан как нигде более точно и реалистично, всякий раз заставляя почувствовать удары собственного сердца, вряд ли что-то ещё могло её настолько сильно напугать.
И в этой картине подобных сцен несколько. Люди, ещё минуту назад равнодушно смотревшие в свой экран, который был в этот момент для них средоточием всего мира, казалось, забывали о том, что они смертны, чувствуя себя в полной безопасности. Но уже через секунды ситуация менялась настолько, что их охватывал животный, первозданный, парализующий страх, выключающий всё человеческое и заполняющий собою всё сознание без остатка. «Как же так? Почему я? Неужели это конец?» Только эти вопросы и можно было прочесть в огромных глазах, готовых буквально выпрыгнуть наружу.
Все эти сцены объединяет чудовищно огромная, неисчерпаемая жажда жизни, которая насквозь проходит через всё повествование и чувствуется в каждом крике, в каждом вздохе и в каждом взгляде. Именно она толкает людей на риск, именно она вдохновляет их на подвиг во имя человечества, на жертвы, страдания и боль. Именно она определяет роль каждого из них в предстоящих непростых событиях. А также роль каждого из нас. Что мы ставим в основу своих ценностей, за что готовы бороться и что защищать, чем мы готовы пожертвовать и ради чего, авторы поднимают эти вопросы ребром и ждут от зрителя чёткого ответа. Ответа, прежде всего, перед самим собой.
Можно любить эту картину или просто восхищаться, можно не понимать её или даже не воспринимать всерьёз, но забыть её невозможно никогда, это уж точно. Лично я этой историей буквально живу и дышу. Она – огромная часть моей жизни.
Если вам понравилось, то можно подкинуть авторам копеечку: 2200 7009 6951 2630 Тинькофф.
