29 апреля 1945 года. "Сложный и тяжелый бой провел гвардейский батальон. Форсировав канал в районе Тиргартена, он оказался в расположении эсэсовцев. Схватка длилась шесть часов. В ход шли гранаты и ножи" (маршал В.И.Чуйков)"
Штурмовые роты батальона форсировали Ландвер-канал и под плотным огнем преодолевали лабиринты минных полей, баррикад, завалов и домов. Повсюду были подготовлены позиции немцев, дома превращены в доты, западни и ловушки.
Весь правительственный квартал в центре Берлина под названием цитадель, являлся по сути огромным дотом из сплошных линий сопротивления. В составе батальона штурмовал логово врага и Иван Семихин, боец 47-й гвардейской стрелковой дивизии.
Он начал битву за Берлин на реке Одер 2 недели назад и до сих пор ему повезло жить. Танки отставали, штурмуя одиночные мосты через каналы реки Шпрее, танки топтались на правом берегу и советской пехоте, пока приходилось действовать на другом в одиночестве.
Гвардейцы батальона встретив очередной узел немецкой обороны, отходили и вызывали огонь артиллерии, снижая потери и хороня под бетоном эсэсовцев. После обстрела горстку уцелевших и упорных добивали огнеметами, взрывчаткой и гранатами. Но не всегда это получалось именно так.
Истребив немцев в огромной многоэтажке, рота Семихина увидела следующую многоэтажку в метрах тридцати, и двинулась туда. Огня по гвардейцам не было, дом был тих и словно брошен. Разведчики посланные первыми, никого не нашли в нем. И роте Семихина приказали основать в здании полковой штаб, протянуть телефоны.
Но как только стрелки разошлись по коридорам и комнатам, со всех сторон посыпался град пуль и пулеметные очереди. Оказалось, что во всех внутренних стенах дома были сделаны незаметные бойницы, через которые немцы стреляли из соседних комнат.
Выйти из здания было уже невозможно, многие гвардейцы были убиты и ранены, эсэсовцы окружили 2 этаж, где обороняясь, собралась вся гвардейская рота. Иван Семихин лежал на полу и положение в целом было безнадежное. Половина гвардейцев лежала на полу под свист немецких пуль из маленьких бойниц в стенах, другая половина отбивалась от немцев у дверей.
Иван увидел, как с потолка в комнату спустился длинный крюк, немцы хотели подцепить телефонный провод и оборвать связь с батальоном, стрелять было нельзя, пули рикошетили от бетона, могли попасть по своим. И недолго думая гвардеец метнул в крюк кочергу из камина, как детстве в городки, выбивая крюк из хитрых рук.
Связисты прижали провод к полу, а потом всей залегшей ротой гвардейцы решили вызвать огонь на себя, так как деваться было некуда. Но комбат приказал повременить с этим, ждать помощи. Шесть часов рота лежала в комнате не в силах двинуться с места.
Немцы, видя, что перестрелять русских из пулемётов трудно, стали вытаскивать стволы из проломов и бойниц в стенах, бросать вместо этого гранаты. От осколков потери быстро росли. Из всех щелей и дыр раздавался крик на ломаном русском языке: "Русс, сдавайся, капут!" А в ответ неслось: "Фриц капут, Берлин капут!"
А потом повалил густой дым, это Семихин с разведчиками затеяли придумку. Облили горючим и спиртом мебель и подожгли, громко крича по-немецки и русски: "Ахтунг, поджигаем тротил, через две минуты взорвётся!"
Эсэсовцы стали бросать позиции на этажах и отходить от русских решивших покончить с собой, освобождая пространство для выхода роты из хитрой ловушки. И попадая под перекрестный огонь подкреплений.
Битва за Берлин: 45 Свадьба < 46 Ловушка > глава 47 Завещание < (жми!)
Благодарен за подписку/лайк 👍 Группа Вконтакте | Одноклассники
