В сентябре 1917 года Ильич начинает агитацию среди партийной верхушки за немедленное вооруженное восстание. С тем, что необходимо свергать Временное правительство, мы все были согласны. Но вот как это делать, и самое главное , когда это делать - тут единства не было.
Я несколько раз ездил к Ильичу в его укрытие, мы имели долгий и содержательный разговор, Ильич рвал и метал, он требовал действовать немедленно и решительно. Я объяснял Ильичу, что в ЦК нет единства по поводу таких радикальных действий, многие предлагают дождаться второго съезда Советов, который пройдёт 25 октября 1917 года, и там уже решить, что делать с временным правительством. Другие предлагают дождаться выборов в учредительное собрание, и после этого решить судьбу временного правительства.
Ильич объяснял и просил передать другим членам ЦК, что сейчас промедление - смерти подобно. Буржуазный режим трещит по швам, и возможно это наш единственный шанс прийти к власти. Когда он укрепится, будет уже поздно. Я обещал поговорить с товарищами, но предупредил Ильича, что Зиновьев и Каменев выступают резко против вооруженного восстания.
Ильич продолжал политику давления на руководство ЦК, он настаивал на принятии резолюции о немедленном вооружённом восстании. Агитация Ильича, как всегда, давала плоды. 10 октября 1917 года была принята Ленинская резолюция о вооружённом восстании против временного правительства, и датой выступления назначено 25 октября. Из членов ЦК все поддержали резолюцию Ленина, кроме Зиновьева и Каменева. Впрочем Ильича это не сильно смутило, большинство было за него.
После этого было создано два органа, отвечавших за практическое осуществление революционных действий: военно-революционный комитет, представлявший наших людей в Петроградском совете; и военно-революционный центр, представлявший партию в революционном процессе.
Уже 24 октября мы начали занимать правительственные здания и государственные учреждения. Практически никакого сопротивления Временное правительство нам не оказывало и оказывать не могло. 25 октября мы штурмом взяли Зимний дворец, арестовали министров временного правительства, и на этом буржуазная власть в России была закончена.
Теперь мы - большевики, социалисты, марксисты - решали судьбу Великой страны.
Первая революционное правительство, которые мы очень удачно назвали Совет народных комиссаров, возглавил, конечно, Ильич. Мне досталась должность народного комиссара по делам национальностей. Мы понимали, что сейчас весь мир ополчится на наше молодое Советское государство, но трудностей мы не боялись. Нет таких крепостей, которые не смогли бы взять большевики.
Первым делом нужно было решать вопрос с армией. Генерал Духонин, занимавший должность главнокомандующего русской армией, отказался признавать власть Советов. Мы отправили туда товарища Крыленко с соответствующими полномочиями, чтобы он заменил Духонина. Революционно настроенные солдаты и матросы устроили самосуд над Духониным, он пал жертвой собственных амбиций.
Как бы то ни было, товарищ Крыленко возглавил армейское командование. После этого мы начали переговоры с немцами о заключении мирного договора, и заявили, что мы настаиваем на мире без аннексий и контрибуций.
В начале декабря 1917 года немцы согласились подписать перемирие, но для полноценного мирного договора они требовали серьёзных территориальных и финансовых уступок. В ЦК мы очень подробно обсуждали вопрос мира с Германией, и пришли к выводу, что нужно попробовать надавить на правительство Германии через немецкий пролетариат и революционные элементы в немецкой армии. А пока будем затягивать процесс, делая вид, что участвуем в переговорах.
Через месяц безуспешных переговоров и надежд на немецкую революцию, Ильич принял решение, что единственным выходом спасти Советское правительство в России является подписание мира с немцами, даже на их кабальных условиях. Противниками позиции Ильича в этот раз выступили Троцкий и Бухарин. Троцкий настаивал на своей экзотической идее "ни войны, ни мира". А Бухарин вообще говорил, что необходимо объявить Германии революционную войну.
Долгие недели и месяцы противостояния Троцкистко-бухаринской группы против позиции Ильича привели к разрыву Германией соглашения о перемирии и возобновлению боевых действий. В итоге мы получили условия гораздо хуже по сравнению с теми, которые Германия выдвигала изначально.
Несмотря на то, что Брестский мир всеми нами воспринимался как временная уступка, тем не менее мы были вынуждены отдать чуть ли не половину Западной России, и выплатить огромные миллиардные контрибуции.
Тем временем, страны Антанты продолжали подстрекать антисоветские силы на юге, севере и востоке к открытому выступлению против нашего правительства. К началу лета 1918 года становилось понятно, что начинается полноценная гражданская война. Теперь от результатов этой войны зависело то, сможем ли мы сохранить единственное в мире социалистическое государство.
