Части 1/2/3/4/5/6/7
Немного заглянем в будущее Кати. И вернемся потом к жизни Маши
Катя легко стала называть Софию Ивановну мамой. Ей казалось, что они всегда были вместе. И та всей душой прикипела к девочке. Учила ее, занималась. У Кати оказалась прекрасная память, способности. А когда новая мама начинала рассказывать про недра, ископаемые, поиски, как это трудно, но интересно, девочка замирала. Каждый вечер:
- Мамуля, полежи со мной, расскажи про ископаемые.
И София Ивановна рассказывала – вместо сказки.
Теперь кате не снились ужасы, а снились минералы, лес, радость открытий.
- Мама, я хочу быть как ты – геологом.
- Хочешь – станешь. Будем стремиться.
*****
Первую часть Хранительницы можно посмотреть по ссылкам:
Части 1/2/3/4/5/6/7/8/9/10/11/12/13/14/15/16/17/18/19/20/21/22/23
******
Вскоре они уехали в Москву. Катя многого не знала. Знакомых не узнавал. Но это объяснили – потерями, временной амнезией, справкой о ранении в голову (и такая была у них). Кто был тот военный, который передал Катю Софии Ивановне вместе с пакетом документов – не знал никто, кроме Маши.
Катя легко закончила школу, поступила в институт, как и мечтала. Училась прекрасно. Закончила, начала работать. Уже и в экспедиции ходила. София Ивановна работала – преподавала в институте с момента, как переехали в Москву. Какие экспедиции – не с кем ребенка оставить.
Одно огорчало Софию Ивановну – девушка категорично ни с кем не хотела встречаться.
- Мама, я не могу. Даже за руку взяться не могу – сразу те страшные сцены. Меня начинает трясти. А просто разговаривать с мужчиной – им этого мало. На большее – нет, я просто не могу.
София Ивановна уже и профессора по психиатрии нашла. Тот поработал с Катей, но стало легче в том, что она могла легко общаться, дружить, часами разговаривать, прикасаться, но не больше.
далее профессор сказал:
- Глубоко сидит. Уже и гипноз пробовал – нет эффекта. Может, чуть позже. Когда освоится с дружбой. Это тоже ранее не могла.
София Ивановна поехала отдыхать. В санаторий, в лесу. Вместе с Машей. Тихим вечером решила одна прогуляться. И позвала:
- Берегиня, помоги. Ты говорила, что можно обратиться за помощью.
Ласковый ветерок растрепал волосы, и в голове раздался тихий голос:
- Завтра тут, переговорим.
На следующий день София Ивановна встретилась с Берегиней:
- Машенька, здравствуй. Низкий поклон тебе за Катю. Жить не хотела, она спасла меня.
- А ты ее. Что случилось, София?
- Кате уже к 30 годам. Я старею. Уйду – одна останется. Хотя бы внука или внучку – но нет, не может. То страшное перечеркнуло, не может она через себя переступить. Есть и мужчина – любит ее, и она его. Но на расстоянии.
- Я могу помочь. Заблокировать память. Но не более, чем на год. Иначе Катя сойдет с ума. Этого времени должно хватить. Внук или внучка появятся. Я обещаю, что все получится сразу.
По возвращению из санатория Катя смеялась:
-Я как будто ветрами пронизана была, и солнышко прогревало. Так хорошо никогда не было.
Иннокентий – доцент из маминого института – наконец-то получил от Кати отклик, закрутился роман. Он звал замуж, тем более катя уже ждала ребенка. Катя посоветовалась с мамой.
- Решай сама, Катюша. Говорить будут. Но будущее покажет.
И Катя решила подождать. Тем более ей все более неприятны становились прикосновения влюбленного мужчины.
Берегиня медленно возвращала Кате воспоминания. На 6 месяце беременности все прошлое вернулось, и Катя честно сказала:
- Кеша, надо поговорить.
Впервые постороннему человеку она рассказала правду о прошлом.
- Я просто не могу после этого терпеть прикосновения. Гипнозом временно память заблокировали – но временно, иначе сойду с ума. Теперь все вернулось. Мы можем только дружить. Ты помогай малышу. Но не более. Я не могу. Просто не могу дать тебе большего.
Иннокентий плакал. Он любил Катю. Квартиру обменял на соседний с ней дом.
- Все же давай распишемся, пускай ребенок в браке родится. Надо будет тебе или мне – разведемся. Так и сделали.
Дочка родилась в срок, очень похожа на Катю, только глаза Иннокентия – глубокие, карие. Счастливы были все: и родители, и бабушка.
- Разговоры на работе ходят, я подал на расширение.
Кате с Иннокентием дали квартиру побольше, да еще учли научную степень супруга – трехкомнатную. Которую они опять обменяли на любимый район – возле Катиной мамы. Да, Катя жила с Иннокентием в одной квартире. И с дочкой. У каждого была своя комната.
- Кешка, я тебе жизнь порчу.
- Нет, радуешь. Мне никто не нужен. Раз нет одного компонента супружеской жизни- переживу. Зато вместе. И дочка растет.
Были у Иннокентия связи – все же здоровый мужчина. Ездил к одной вдовушке, но сразу определили: только для таких встреч. Семья для него главное. Да и та женщина не претендовала – материально Иннокентий помогал, а ей более и не надо было. Катя знала, но молчала – что уж тут. Даже не ревновала. София Ивановна тоже была рада – внучка. Дождалась первого правнука, и тихо ушла во сне.
Уже в глубокой старости Катя с Кешей, сидя на даче, в маленьком, но уютном загородном домике, поняла – счастлива. И жизнь прошла счастливая: дочка, четверо внуков. Уже правнучка родилась. Машенька. В этой семье истории про Берегиню занимали немалое место. как дающая и оберегающая жизнь. Ветерок ласково погладил ее по голове, чуть слышно принеся слова:
- Будь счастлива, Катюша. Будь счастлива, девочка. Все хорошо.
