1920. Май, 3
Телеграмма представителя ВЧК при Сибревкоме Павлуновского с приказом всем ревкомам и волисполкомам Сибири в месячный срок тайно через волостные и деревенские партийные ячейки провести регистрацию кулаков.
«Регистрация кулачества имеет задачей заставить их отдать все излишки хлеба, очередная задача ЧК по борьбе с нарастающей контрреволюцией в деревне»…
ГАТО.Ф.Р.-425.Оп.1.Д.1.Л.7.; 1917-1921. Народ и власть. С.83.
1930. Май, 3
Издан циркуляр Томского окрисполкома всем райисполкомам о мерах по принудительному возвращению на места поселения бежавших из ссылки раскулаченных крестьян.
ГАТО.Ф.Р.430.Оп.1.Д.32.Л.175.; 1930-1933. Народ и власть. С.240.
1933. Май, 3
Арестованы в Томске по делу «Белогвардейского заговора»:
◼ Николай Евгеньевич Шмонин (1893-1937), уроженец Омска, капитан армии Колчака, беспартийный, технорук по реорганизации Мастерских учебных пособий в фабрику городского общества «Друг детей», проживал в городе Томске. Арестован по делу «Белогвардейского заговора». Коллегией ОГПУ 5 августа 1933 приговорен по ст. ст. 58-2-11 УК РСФСР к расстрелу с заменой на 10 лет ИТЛ. Отбывал наказание в Соловках.
Особой тройкой УНКВД ЛО 9 октября 1937 года приговорен к высшей мере наказания. Расстрелян 27 октября 1937 года в Карельской АССР (Сандармох) . Реабилитирован в июне 1959.
◼ Даниил Сергеевич Граменицкий (1887), преподаватель рабфака Томского индустриального института, археолог, историк, доцент Востфака Среднеаз. ГУ. 2 июля 1933 за контрреволюционную деятельность решением ОГПУ отправлен в ссылку в Нарымский край сроком на 3 года. Реабилитирован в июне 1961.
◼ Николай Алексеевич Брызгалов (1893), преподаватель техникума в Томске. 5 июня приговорен к расстрелу. Реабилитирован в июне 1959.
◼ Леонид Константинович Демидов (1894), военрук Томского педагогического института. 5 июня приговорен к 5 годам ИТЛ. Реабилитирован в июне 1959.
«Белогвардейский заговор»
Валерий Николаевич Уйманов в своей работе «Карательная операция против бывших белых офицеров в Западной Сибири в 1933 году» разобрал историю фальсификации.
«В 1933 году в Западной Сибири была вскрыта контрреволюционная организация, насчитывавшая в своих рядах несколько сот бывших белых офицеров и получившая название «Белогвардейский заговор».
...Создание «заговора» в Западной Сибири в 1933 г. явилось очередным
звеном в этой цепи [выявления "врагов" в период "обострения классовой борьбы" - прим. редактора], чему в немалой степени способствовала очередная установка «вождя народов» И. Сталина, который на январском (1933) объединенном пленуме ЦК и ЦКК ВКП (б) заявил, что «бывшие люди» по-прежнему представляют опасность. Потерпев поражение, бывшие частные промышленники и торговцы, дворяне и попы, кулаки
и подкулачники, белые офицеры и урядники, полицейские и жандармы, буржуазные интеллигенты готовят скрытые атаки против советской власти путем саботажа, вредительства и хищений.[...]
Такой организацией и стал «Белогвардейский заговор», который стараниями сотрудников Полномочного Представительства ОГПУ по Западно-Сибирскому краю (ЗСК) разросся в «спрута» с многочисленными филиалами, боевыми и отраслевыми ячейками, разбросанными по всей территории Западной Сибири, с выходами на Урал, Дальний Восток и Восточно-Сибирский край. Зарождение организации, согласно материалам следствия, относилось к 1926 году.[...]
...Деятельность организации возглавлялась краевым руководящим центром в Новосибирске.[...]
Организация объединяла десять контрреволюционных объединений Алтая, Новосибирска, Томска, Омска и других населенных пунктов Запад-
ной и части Восточной Сибири. Влияние организации было распространено на 194 населенных пункта в 44 районах края. Следствие установило 238 боевых ячеек организации и 2 114 участников (по материалам дела прошли 2 096 чел.) (см. рис. Структура).[...]
В организации следствия по делу «Белогвардейского заговора» сотрудники ПП ОГПУ активно использовали секретных сотрудников ОГПУ, таковых
среди участников «заговора» оказалось несколько десятков человек. Так, один из них – Н. С. Лукиных – 10 октября 1956 г. показал, что его «арестовали утром 9 мая 1933 г. На допрос вы звали примерно через две недели. …Следствию я тогда показания не дал. Вызвавший меня и Гаринова следователь Панасенко задал нам один вопрос: „Советские ли мы люди?“ и, получив утвердительный ответ, сказал: „В этом случае пишите мне то, что я вам буду диктовать“. И под его диктовку был составлен протокол допроса. …Протокол допроса мною подписан в силу следующих причин: во-первых, следователь Панасенко… говорил, что если я советский человек, то должен писать показания, которые он диктует, во-вторых, я до момента ареста был секретным сотрудником ОГПУ, поэтому был уверен, что меня, если и арестовали, то никогда не осудят, тем более что я сам выполнял задания органов ОГПУ по выявлению контрреволюционно настроенных лиц» [...]
Проведенный настоящий анализ материалов уголовного дела на основе сопоставления фактов и явлений, отображенных в материалах уголовного
дела с учетом знания и понимания механизма репрессий, позволяет утверждать, что дело «Белогвардейского заговора» было полностью от его заведения и до реализации сфальсифицировано сотрудниками ПП ОГПУ по Запсибкраю, став в Сибири одним из крупнейших дел первой половины
1930-х гг. Данное дело стало очередным звеном в цепи уголовных дел, направленных на оправдание допущенных ошибок в руководстве народным хозяйством и страной. Данным уголовным делом удар наносился против «бывших» – офицеров, разного ро да чиновников, «спецов» – от промышленности и транспорта до ученых и работников музеев. В очередной раз им было показано их место в социальной системе советского государства.
Нанесенный по проживавшим в Сибири «бывшим» удар, по мнению партийно-советского руководства СССР, должен был отбить у них не только «охоту», но и малейшую возможность проявления какого-либо инакомыслия, заставить «бывших» и дальше жить в тревоге и страхе. С другой стороны, у сотрудников органов ОГПУ были «закреплены» чувства неукоснительного подчинения воле Сталина и фальсификации массовых уголовных дел в угоду его воли.[...]»
Источники:
- БД "Жертвы политического террора в СССР";
- Книга памяти Томской обл.;
- Ленинградский мартиролог - т. 6;
- Книга памяти Костромской обл.
