Наградным приказом от 27 марта 1944 года по 39 отдельной гвардейской танковой бригаде гвардии старшина Семен Николаевич Конин был награждён орденом Красной Звезды.
Вот его наградной лист.
Меня привлекло в этом наградном листе четыре обстоятельства: год рождения, звание, должность и практическая роль Семена Конина в бою 13 марта и в другом бою за высоту 173,1. Фактически 38-летний старшина, будучи формально стрелком МСПБ, выполнял роль офицера связи между НП стрелковой дивизии и КП танковой бригады, а затем доставил командиру танковой роты "особо важное боевое распоряжение". Функции офицера связи гвардии старшина выполнял после выхода из строя штатного офицера связи, но он в любом случае рассматривался как "дублёр".
А вот наградной лист на старшину Семена Конина, подготовленный по итогам его боевой работы в Курской битве.
Он действовал как связной между штабом танковой бригады и МСПБ. За это он был награжден медалью "За Отвагу". Видимо, выполнение им обязанностей связного на уровне "бригада-батальон" и было отмечено на только награждением медалью, но и взято на заметку командованием бригады.
Интересно отметить, что в Красную Армию, согласно данным второго наградного листа, старшина был призван 22 июня 1941 года. А звание "старшина" он по всей вихимости получил, проходя так называемую "действительную военную службу" еще до войны. Примечательно, что в первом наградном листе у него не было указано, что он ранен, а во втором уже указано, что он имел 3 лёгких ранения. Но как наверное помнят уважаемые читатели, 39 гвардейская бригада после участия в Курской битве снова участвовала в боевых действиях только с конца ноября 1943 года.
Начало истории про Степку и его боевых товарищей, воевавших в 192-м мотострелковом батальоне, который входил в состав 192-й танковой бригады (с конца октября 1943 года - 39-й гвардейской танковой бригады), можно прочитать здесь, а её продолжение здесь и здесь, а также в предыдущей публикации.
Степка выпрямил спину:
- Не знаю точно, товарищ маршал... В коридоре должен быть по договоренности.
Следующий вопрос:
- Он спецподготовку проходил?
Степка уже стоял:
- Так точно! Он рассказывал...
Нетерпеливый взмах рукой:
- Давай зови его сюда.
Степка уже у двери услышал голос полковника Аралова:
- Климент Ефремович, а давайте я просто в вас переоденусь на этот вечер и ночь?..
Ответ маршала младший сержант услышал, открывая дверь:
- Хотите почувствовать, как это маршалом быть, товарищ полковник?.. А вообще-то полковники маршалов не должны прикрывать. У нас для этого в армии лейтенанты и сержанты есть...
Начало ответного комментария Семена Ивановича Степка тоже ещё частично услышал:
- Когда как... В сорок первом вместо некоторых полковников даже лейтенантов иногда жалко было терять...
Пока Степка бегал за Николаем, оказалось, что Семён Иванович уже пересел за стол полковника с васильковыми погонами. Сейчас два полковника о чём-то оживленно, но тихо разговаривали.
Маршал за большим столом беседовал с женщиной-врачом, один рукав гимнастёрки и нижнй рубахи него был закатан. Степка услышал окончание этого разговора с реплики пациента:
- Марфа Игнатьевна, мне ваши ушные капельки сильно помогли... Ещё бы таких же получить, желательно не позже, чем к завтрашнему вечеру, а то я потом надолго уеду... И пипетку, а лучше две. Предыдущая разбилась в переездах...
Жещина в белом халате собирала в саквояж медицинские инструменты, какие-то баночки и кивнула:
- Приготовлю капельки, Климент Ефремович!.. А как мне вам передать завтра вечером капли?
Маршал застегивал уже пуговицы на рукаве гимнастерки:
- Я пришлю кого-нибудь за ними.
Врач попыталась "надавить":
- А может быть я всё-таки осмотрю ещё раз ваше ухо? Инструменты все у меня с собой...
Маршал вскинул брови:
- Но не здесь же?!. Да и времени уже нет...
Он повернулся к подошедшим и звонкий голос Николая, прерванный на третьем слове, сообщил:
- Товарищ маршал советского...
Маршал поморщился и строго посмотрел на рапортующего:
- Отставить! Не шуми так, лейтенант!..
Поднявшись со стула, маршал за руку попрощался с женщиной-врачом, потом подошёл к паре полковников, о чем-то дискутирующих за маленьким столом. Полкованики замолчали и встали. Он что-то тихо сказал Аралову, тот кивнул и ответил "есть". Попрощавшись за руку с ним и едва кивнув полковнику с васильковыми просветами на погонах, маршал, завершая в некотором роде общую дискуссию чуть повысил голос:
- Я поехал, Семен Иванович. Жду вас на чай сегодня вечером... Этих двух бойцов (кивок в сторону Степки и Николая) забираю сейчас с собой.
Степка осмелился по своей инициативе обратиться к маршалу:
- Климент Ефремович, а рапорт мой...
Маршал вскинул брови:
- Какой рапорт?
Степка взяд со стола сложенный вчетверо лист, на котором изначально лежал наградной портсигар:
- Вот этот...
Маршал уже направился к двери (за ним пристроился строгий майор) и обронил на ходу:
- Бери с собой. Позже рассмотрю. Уже ехать нужно.
Следующие несколько часов Степка с Николаем колесили по Москве на "газике" (Николай, по оценке Степки, водил лучше Виктора), пристроившись в хвосте колонны из двух легковых машин, в одной из которой ехал маршал. В Москве они останавливались ещё в двух местах, в обоих маршал провел не более пятнадцати минут. На "корме" автомашины Николай нанёс заранее согласованный знак белой краской. Когда уже почти совсем стемнело, колонна выехали за пределыы города и взяла курс в Кунцево, на дачу маршала.
За этой дорогой должны был наблюдать и Иван Степанович, и дядя Прохор с группой пограничников. Степка крутил головой во все стороны, но ничего, кроме темного леса по обеим сторонам дороги, не заметил. Оставалось надеяться, что наблюдатели из группы дяди Прохора заметили знак на корме "газика". До конечного места сегодняшнего путешествия (двухэтажного особняка с башенкой в середине крыши) добрались без происшествий. Выйдя из машины и поцеловав в щёку встречающую на крыльце полноватую женщину с миндалевидными глазами, маршал поинтересовался:
- Катя, что у нас сегодня на ужин?
Женщина смахнула ладонью что-то с маршальской шинели и ответила:
- Гречневая каша с молоком.
Маршал указал на Степку с Николаем, стоящих уже у "газика":
- Этих молодых людей хватит у нас каши накормить?
Женщина кивнула:
- Накормим.
Маршал взял её под руку и продолжил:
- И ещё... Скоро должен будет ещё приехать полковник Аралов. Ты его должна помнить по двадцатому году... Вроде бы вы встречались в августе или в сентябре...
Супруга маршала утвердительно наклонила голову:
- Я его помню. Он тогда был членом эр-вэ-эс соседней армии. Так?
Маршал согласился:
- Да... И ещё...Сегодня ночью у нас может быть шумновато с этой стороны дома. Давай ляжем во флигеле. Хорошо?
Во встречном вопросе особой тревоги никто не услышал:
- А что случилось?
Маршал уже поднимался по ступенькам:
- Да ничего особенного. Обстрел может быть.
И опять в вопросе было больше любопытства, чем тревоги:
- Какой такой обстрел?
Маршал открывал уже входную дверь и пропускал супругу вперед:
- Небольшой такой обстрел. Вот, молодые люди мне обещали, что бабахнут всего один раз. И то не попадут... Ты же у меня опытный боец... Ты всё поняла?
Женщина не стала спорить:
- Поняла... Я постелю во флигеле. Молодые люди (это был призыв к Степке с Никалаем), сейчас пожалуйте за мной.
Степке с Николаем довелось примерно через полчаса поесть гречневой каши с молоком в маршальской столовой, попить чаю с белым хлебом, на который можно было налить тонкой струйкой из чайной ложечки сгущёнки. Сам маршал в это время уже пил чай с полковником Араловым в кабинете.
Запив последнюю ложку сгущенки большим глотком чая, Николай во второй раз за вечер поинтересовался у Степки:
- А что это у тебя за рапорт маршалу? Мы вроде эту версию не прорабатывали...
Степка ответил с набитым ртом опять что-то невразумительное.
Вечная Слава и Память солдатам и командирам Красной и Советской армии, участникам Великой отечественной войны!
Берегите себя в это трудное время!
Подпишитесь на канал , тогда вы не пропустите ни одной публикации!
Пожалуйста, оставьте комментарии к этой и другим публикациям моего канала. По мотивам сделанных комментариев я готовлю несколько новых публикаций.
