На верхней палубе вечерело. Отсюда можно было наблюдать как,, багровое солнце садится в пышную громаду курчавых облаков, заставляя чувствовать себя беззащитным и крохотным, и к воспаленным щекам Раэ постепенно прикасалась прохлада. Корабль медленно влекся небольшим числом сильфов, которые не могли в полную силу вести «Морскую гарпию» по причине того, что время от времени ее облетала мантихора. Энке Ээду хлопотал по поводу управления кораблем, чтобы он благополучно дотащился до пустынного места, где кормчий надеялся его посадить, потому как двигаться через горные расселины с мантихорой, мешавшей сильфам как следует вести корабль, было невозможно. Оставалось только надеяться, что Рау-Рару, как протрезвеет, будет держать свою ядовитую скотину подальше от корабля. Но этого еще предстояло дождаться.
Скоро мир должен был погрузиться в ночную тьму и, в отличие от Раэ, хоть сколько-то отдохнуть. Охотник старался не замечать свою усталость и даже то, что на холоде его лихорадит, и даже то, что он пьян. Возможно, спасало то, что они пили на открытом холодном воздухе, и хмель тотчас выдувало из головы. Этот Рау-Рару ему все подливал и подливал, а рядом не было Неры, готовой подставить таз в банном домике для того. чтобы Раэ своевременно опорожнил желудок. Раэ старался не думать о том, откуда у него, с едва залеченной раной, берутся силы, чтобы продолжать пить на равных с рехнувшимся колдуном. В те редкие мгновения, когда Рау-Рару отвлекался от своего собутыльника, чтобы отлить за борт, гаркнуть на свою мантихору, которая пристроилась на деревянном ободе нижнего воздушного шара, свесив когтистые лапы, да потребовать принести еще вина, Мурчин пыталась скороговоркой дать Раэ наставления, как себя вести с разбойником, но вскоре ведьма махнула на все рукой и пустила на самотек. Ей было достаточно того, что она могла хоть как-то за всем следить, когда прислуживала за столом, подливая Рау-Рару побольше, а Раэ поменьше. Хотя разбойник довольно скоро выследил эту уловку ведьмы, одернул ее и пообещал выбросить за борт вслед за Ронго Асвангом, если та будет жалеть вина для своего ученика.
Рау-Рару, похоже, нашел в Раэ благодарного собеседника и довольно талантливого собутыльника, чего, вообще-то не ожидал, хоть и жаждал этого. Много усилий для этого охотнику не понадобилось: достаточно было натолкнуть Рау-Рару на речь о нем самом, а тот этому только и был рад, а затем охотнику оставалось лишь проявить умение слушать, впопад поддакивать и к месту кивать. А Рау-Рару, велеречивый, как многие пьяные и даже трезвые колдуны, занимался тем, что превозносил себя и свои таланты. Перед тем, как допиться до слез и окончательно развязанного языка, разбойник раза три рассказал Раэ, как никто не мог найти прайд мантихор, а вот он нашел, как никто не осмелился бы подпаивать молодых мантихор своей кровью, а он подпаивал, как никто не может управлять мантихорами силой мысли, а вот он может, ну и раз десять закатить рукав, чтобы сунуть под нос Раэ руку с кислотным ожогом – туда случайно капнул яд мантихоры.
Раэ же, после третьего кубка со скудной закуской понял одну вещь, о которой ему не рассказывали ни Тево, ни Виррата, ни Канги, но до которой он дошел сам своим умом и мог это объяснить другим: колдуны были как хладнокровные, но мерзлявые, нуждавшиеся в тепле змеи. Колдунов, как бы они ни презирали простецов, все же тянуло к людям, не уподобившимся им, как змей тянет на сухие, но теплые солнечные места, чтобы погреться. Это объясняло, почему столь взбалмошные каждый по-своему принцы Рансу и Лаар напоследок смягчались рядом с ним, почему столь естественно и вежливо по началу держался Бриуди, почему к нему была так расположена ведьма Нера и чего на самом деле в первые дни к нему тянулась Мийя. И уж конечно, почему так к нему привязалась эта пепельноволосая мымра Мурчин.
Но змеи есть змеи и пригревать их на груди нельзя. Все они одинаковы и подумывают, как содрать с тебя кожу на гримуар или еще как тебе напакостить.
Нуждался в разговоре с Раэ и Рау-Рару, просто у него, как у разлагавшегося колдуна это просматривалось более явно. Так, что Раэ смог наконец-то догадаться об этой черте. И ни капли не удивился, как и той ловкости, с которой Мурчин наводящими вопросами перед самой пьянкой разбередила рану разбойника и заставила его вывалить перед Раэ наболевшее.
После того, как она бросила Рау-Рару вопрос что он знает о том, каково все терять, ведьма не дала ему ответить, оборвала разговор на эту тему и принялась за нытье о том, как ей не хочется, чтобы пил ее раненый ученик - и Раэ мгновенно очутился на верхней палубе с кубком полным до краев неразбавленным вином. Охотник и сам позабыл за бравурной болтовней разбойника о том, о чем причитала ведьма, и, если между глотками и словами у него и припоминалась ложь Мурчин, то только для того, чтобы мельком подумать о том, что ведьма решила прибегнуть к излишней, не попавшей в цель уловке. А она все-таки в цель попала.
Веселье и похвальба Рау-Рару постепенно сходили на нет. Он становился все угрюмее, как будто с темнотой на него наваливалась какая-то сила, мешавшая проявлять даже показную беззаботность. Похоже было, что в его голове все это время крутилась какая-то навязчивая мысль и наконец-то стала главной в его думах.
Осушив незнамо какой по счету кубок, Рау-Рару завозил его по столу, глядя в никуда налитыми кровью глазами.
-Завидую тебе, простец, - сказал он тогда, - как есть завидую. Не знаешь ты, что теряешь. Скажу – ты сейчас теряешь все. Ты, я вижу, в ученики ведьме подаешься? А я бы тебе отсоветовал, пока не поздно. Ничего хорошего в колдовстве нет. Да и хороший ты… альвы тебя любят. А знаешь… одно твое слово – и я заберу тебя с корабля. Доставлю на Берсерке к побережью. Там сядешь на корабль. Пересечешь Темран, а затем поднимешься вверх по Унгатри-Уне к границам Семикняжия, а?
Раэ не надо было слов Мурчин, он и так догадывался, что означал взгляд ведьмы, подливавшей в это время вина в пустой кубок Рау-Рару. Ведьма была готова его испепелить даже несмотря на то, что близость мантихоры подавляла магию.
-Зачем ты вообще подался в ученики этой глупой девке, а? Да ладно, можешь не говорить… как будто не знаю, как это бывает в твоем возрасте… Зря ты, конечно, так сделал - ничего хорошего нет в жизни колдуна, ты уж поверь.
-Перед ним откроются большие возможности, - влезла Мурчин со словом- шпилькой, - вы просто не понимаете какие, вы же простой зверомаг… не спорю, что талантливый, мантихора и все такое… но у этого…
-Да знаю я эти возможности, - гаркнул Рау-Рару, дернул кубок так, что плеснул им на стол, - я сам в свое время этим обладал! Ты, козочка, блеешь, каково терять все, а ты знаешь – каково иметь все?
-Я – нет, да и вы, конечно, тоже, - сказала Мурчин, она пристроилась поближе, чтобы клочком мякиша из хлеба вытереть со стола вино и подступилась поближе к разморенному вином разбойнику, - у вас, как и у меня, мало что за душой… Да и то, я пока что устроена получше вашего – на службе при дворе… Я так рада, что попала в услужение, а не прозябаю в моем старом болоте! Может, я еще смогу оправдаться перед принцем Рансу за его любимца и получить прощения для моего ученика, получу достаточно наград за службу при дворе… а у вас что за душой?
-Ты, глупая козочка, считаешь, что те крохи, которые ты урвала – это твое вожделенное «все!» - разбойник с презрением усмехнулся, - да ты и отдаленно не понимаешь, что значит на самом деле иметь все! Когда-то все эти принцы были у меня вот где!
Рау-Рару показал кулак под аханье Мурчин и остался доволен тем, какое впечатление произвел на нее.
-Я сам был равен князьям Семикняжия, ханам Атлы и королям запада.
-Да быть не может! – опять ахнула Мурчин детским ахом.
-Я – тот самый Рау-Рару Одаорро…
-Простите, не имела чести слышать ваше имя, - сказала Мурчин.
-М-м-молодая! – пренебрежительно сказал Рау-Рару , - ты из какого медвежьего угла вылезла? Не из Этрары случаем?
-Нет-нет, из Фрураса, сударь, - сказала Мурчин, не сморгнув глазом.
-Из Фрураса? Точно не из Этрары? А то та сучка была из Этрары...
-Какая, осмелюсь спросить? – невинно продолжила Мурчин.
-Та, из-за которой я и потерял все!
-Да как можно потерять могущество из-за одной этрарки? Насколько мне известно, ведьмы там слабые.
-Как и у вас во Фрурасе, - сказал Рау-Рару.
-Да что ж она такого сделала?
Продолжение следует. Ведьма и охотник. Ведьмин лес. 88 глава.
