Речь сегодня пойдет об одном замечательном доме – в том, что он замечательный, вы убедитесь сами, если посетите его. У него и название – не как обычно – единственное. У него их два. Музей Серебряного века, он же – Дом-музей Валерия Брюсова. Это и дом-музей отдельного человека, и музей, посвященный целой эпохе. В самом этом уже кроется один из главных признаков того времени, как тогдашний герой Максимилиан Волошин сказал:»Все во мне, и я во всем». Это действительно так - вот буквально каков этот дом – таков был и век, взаимные пересечения, перетекания одного в другое, противоречия, столкновения и продолжение одного другим – вот, что такое этот дом и то самое время Серебряный век.
Этот небольшой особняк выстроен в стиле модерн. Брюсов провел здесь 14 последних лет жизни – с 1910 по 1924 год, здесь же он и умер.
Дом был построен в 1830-х годах – тогда это был двухэтажный жилой дом, с деревянным вторым этажом («низ каменный, верх деревянный») и характерной для того времени классической обработкой фасада. Усадьба – дом и два флигеля - принадлежала в XIX веке купеческим семьям, пока наконец в 1895 году ее не купил Баев, почетный гражданин, член Торгового дома. Позже, в 1909 году, она перешла по наследству к его сыну Ивану Кузьмичу, который решил кардинально перестроить старый дом. Архитектор Чагин спроектировал для Баева особняк в формах «северного модерна» - выразительное здание с асимметрично решенными фасадами, кровлей сложной формы с островерхой крышей над входной зоной, и с оригинально устроенным входом в заглубленной арочной нише.
Для хозяйской семьи была предназначена квартира во втором этаже с большой мансардой наверху, а квартира на первом этаже сдавалась внаем. Именно эту квартиру в августе 1910 года и снял для себя и своей жены поэт Валерий Яковлевич Брюсов. Тогдашний его адрес – 1-я Мещанская улица, д. 32.
Его дом был одним из центров литературной жизни Москвы, да и не только Москвы – до революции здесь устраивались еженедельные поэтические «среды», куда приходили поэты, писатели, критики; читали стихи, вели дискуссии о литературе и искусстве, обменивались мнениями о выходивших книгах и статьях.
Первым сразу после холла и гардероба нас встречает кабинет Брюсова. Здесь нам становится понятно, а почему дом именно Брюсова посвящен и всему периоду. Потому что он первым привнес явление символизма в Россию. Так вышло и хронологически – он родился в 1872 году. Рос в семье марксистов-дарвинистов, на научно-популярной и европейской литературе. Сказок в семье не читали, религию отвергали. Откуда взяться мифологическому сознанию, сказочному, яркому? Пришлось искать извне – вот и увлекся владеющий европейскими языками Брюсов литературой французского символизма – Бодлер, Рембо.
Образованный (две гимназии, историко-филологический факультет МУ), но миновавший традиционный период воспитания на основе сказок и религиозной литературы, имевшей место и тогда, и сейчас, в детском домашнем образовании, он представляет собой сформировавшийся бесстрашный, базирующийся на собственных смелых доводах и научных теориях, ум, способный позволить себе очень многое в искусстве! В юности писал письмо Верлену, о том, что является первым представителем символизма в России! Юношески чересчур смелый, самовлюбленный, самоуверенный. Изысканный и смелый ум, он с задором, с каким-то истинно поэтически-пророческим чувством, берется за новое, предвосхищает будущее, включая развал и «эпоху ущерба».
Прославился он и как переводчик – он первый перевел на русский язык стихотворения Поля Верлена и Эмиля Верхарна, полностью перевел «Фауста» Гёте и «Энеиду» Вергилия; переводил не только с европейских языков, но и, например, с армянского – на основе своих переводов он составил антологию армянской поэзии «с древнейших времен до наших дней». На протяжении многих лет Брюсов был также директором Московского литературно-художественного кружка. Сегодня Ереванский государственный лингвистический университет носит его имя.
Брюсов пробовал силы в разных жанрах - всеохватность и экспериментаторство – стиль уже не юности, а молодости, тогда как в более зрелом возрасте он перейдет к большей конкретике и предметности в стихах.
Когда Брюсов умер от воспаления легких в этой квартире, на его похороны собралось людей даже больше, чем на похороны Ленина (умершего, как мы помним, 21.01.1924г.). После его смерти его вдова Иоанна Матвеевна продолжала жить в этом доме, она стала хранительницей архива Брюсова, привела в порядок все его рукописи и документы, готовила к публикации его труды. Она сохранила обстановку квартиры и кабинета такой, какой она была при жизни Брюсова.
В 1960-е годы дом был передан под устройство здесь районной библиотеки, а после смерти вдовы Брюсова в 1965 году было решено в мемориальном кабинете поэта устроить его музей. Он открылся в 1971 году.
В 1975 году дом пострадал во время пожара, сгорел мансардный этаж, – библиотека и музей были из дома эвакуированы, но дом долго не восстанавливался и стоял заброшенным. Только в конце 1980-х годов дом был восстановлен и отреставрирован, после чего был целиком передан Государственному Литературному музею. В 1999 году в доме был открыт Музей Серебряного века, который и существует здесь сейчас.
Помимо кабинета Брюсова в Музее есть несколько других интересных помещений. Все они – на втором этаже. Это залы символизма, акмеизма и футуризма, ярко проявившихся именно в период Серебряного века.
В залах на втором этаже можно увидеть сохранившиеся журналы, от модных в ту пору издательства Скорпион, редакции журнала «Весы», где трудился Брюсов. Кстати, они располагались в отеле Метрополь, где наверху до сих пор красуется мозаичный декор Врубеля (изображение к «Принцессе грезе»). Врубель – тоже часть Серебряного века, а именно, символизма, только в изобразительном искусстве.
Здесь же можно увидеть обложки знаменитых журналов общества «Мир искусства», афиши к выставкам Дягилева, будущего балетного и оперного импресарио, прославившего наше искусство на весь мир. В других залах – портреты Анны Ахматовой, Леонида Андреева, Владислава Ходасевича, Андрея Белого – причем, лучших мастеров своего (да и нашего) времени. Среди них – Валентин Серов, Наталья Гончарова, Михаил Ларионов, Леон Бакст, по которому сходил с ума весь мир во времена триумфа дягилевских «Русских сезонов».
Есть в Музее и афиши и плакаты Маяковского, футуристические работы, исполненные революционных настроений, ожиданиями от грядущего, предвосхищением торжества и ужасов будущего. В одном здании столицы, похожем на пироженку, до сих пор сохранился этот сконцентрированный дух времени столь яркого, сколь и скоротечного.
