Традиционно в тюрко-монгольском мире считалось, что сесть на трон может любой достойный представитель царского рода. Понятное дело, достойным считался тот, за кем были готовы пойти народ и воины. Поэтому особых правил престолонаследия в тюркских державах не было – как правило, правителем становился самый умелый политик или же просто старший в роду. При передаче власти вполне обычным делом являлись военные действия.
В дальнейшем были придуманы те или иные способы самоорганизации – в Османской империи в этом качестве использовался закон Фатиха. В наиболее кратком виде он звучал так: «И кем бы ни был мой сын, если бы он правил, было бы уместно убивать нарушителей равновесия ради порядка».
Предполагалось, что султаном станет достойный, которому дозволено силовым путем избавиться от конкурентов, дабы исключить гражданскую войну. Чтобы помочь достойному, тех царских сыновей, которых прочили в наследники, делали наместниками ближайшей к Стамбулу провинции, а всех остальных отпрысков отправляли подальше. Таким образом они имели возможность получить политический опыт и после смерти отца первыми успеть в столицу, дабы принять на себя всю полноту власти. И после этого ликвидировать родственников, которые, чисто теоретически, имели равные с ним права.
Эта система позволила сохранить мир и стабильность в государстве, которое едва не было разрушено нашествием Тамерлана. Она веками поставляла Османской империи опытных и компетентных правителей. Но в середине 16-го столетия закон Фатиха категорически устарел и в скором времени был заменен системой клеток.
Давайте расскажем, как то было.
Некогда основой власти османских султанов являлись человеческие и финансовые ресурсы анатолийских провинций – ранее на их месте находились независимые турецкие княжества. Но когда бывший бейлик стал всемирной империей, центр власти постепенно переместился в Стамбул.
Столице подчинялись имперские чиновники, туда стекались налоги со всего Средиземноморья, столица распределяла военную добычу. Основой военного могущества османской державы теперь стали пешие стрелки – янычары, выходцы из европейских санджаков, а не кавалерийское тюркское воинство из Анатолии. Громоздкий административный аппарат уже был силен сам по себе, независимо от возглавлявшего его султана.
Теперь наместник отдельного княжества, каким бы он не был великим полководцем и гениальным управленцем, уже не имел возможности бороться за власть. А потому для поддержания стабильности государства Османская империя стала использовать принцип майората, официально не вводя майорат.
Все началось, когда возмутительница спокойствия Хюррем не отправилась в провинцию вместе со своим сыном. Вместо этого она осталась во дворце и родила Сулейману Великолепному еще несколько сыновей и дочерей, что ранее было строго запрещено.
Затем престол несколько раз передавался, как положено. Приемлемый кандидат получал в управление подходящую область. Там он изучал политическое искусство, а затем первым прибывал в Стамбул, принимал присягу аристократии и отправлял своих братьев на тот свет.
Но Мехмед III оказался очень суровым правителем. Он не только избавился от девятнадцати остальных сыновей своего отца, но и не раз отправлял к Аллаху собственных отпрысков, заподозренных в бунте или измене. Поэтому, когда Всевышний скоропостижно призвал его самого на небо, наследником стал старший из оставшихся царевичей. Ахмеду I, когда он сел на трон, было всего лишь тринадцать лет, и своих детей у него, ясное дело, не было. Неудивительно, что он решил сохранить жизнь своему брату, который получил власть после него. Но и его трое сыновей в конечном счете тоже правили.
Теперь достойного определяла не воля случая, а, фактически, консенсус придворных. Новый султан своих родственников уже не убивал, а оставлял их во дворце в почетном заключении. Они получали хорошее образование, имели доступ к развлечениям, содержали собственный гарем (рождение детей воспрещалось), но не имели свободы. Этот подход получил название системы клеток.
При необходимости наиболее влиятельные круги империи решали, кого призвать к наследованию: сына предыдущего султана или его старшего брата. Как правило, выбор падал на последнего – то есть, вернулись старинные тюркские времена, когда правил старший в роду. Периодически ошибочные решения царедворцев корректировали янычарские бунты. Не раз бывало, что неугодный султан отправлялся на тот свет, а на трон сажали более перспективного кандидата из клетки.
Кстати, обычно клетка была все-таки «золотая» – то есть претенденту на престол обеспечивали неплохие условия жизни. Но некоторые султаны это слово понимали буквально, и решим содержания их братьев напоминал тюремный. Например, Ибрагим I всю свою молодость провел в запертой комнате в окружении немых рабов. А когда сам стал монархом, его не столько интересовали политические дела, сколько общество женщин. Через его постель прошли все представительницы прекрасного пола, жившие в дворце Топкапы – от его собственных наложниц до последней из их служанок.
То есть, система клеток гарантировала стабильность при передаче власти, но давала на выходе инфантильных и не готовых к правлению султанов. Она была отменена в середине 19-го столетия незадолго до падения османской монархии.
В историческом плане нельзя сказать, что «хороший» закон Фатиха был заменен «плохой» системой клеток. Просто по мере расширения Османской империи ведущую роль стала играть не личность правителя, а могущество столицы и административного аппарата. После отмены первого и введения второго турки доминировали в Европе около сотни лет, у них хватало первоклассных полководцев и опытных управленцев. Закат их державы начался позднее и совсем не по причинам сложностей престолонаследия.
