Сегодня очередная годовщина взрыва на ЧАЭС. Страшная трагедия 20 века коснулась и моей семьи. Мне было тогда 8 лет.
Конец апреля в тот год выдался жарким. Уже вовсю пахали, сеяли огороды. Хозяева буренок выгнали их в поле пастись. Все было обыденно.
Неожиданно приехал дядя из Выборга, у него на заводе произошел выброс вредных веществ, и он приехал на родину восстановиться, отдохнуть, поднабраться сил. А целебный воздух Заборья творил чудеса!Заборье, окруженное бором, красивейшее старинное село, жило и процветало.
Поздно вечером пригнали стадо, мама и бабушка доили во дворе коров, я сидела тут же на ступеньках бабушкиного крыльца и любовалась чудесным закатом. Помню ощущение абсолютного счастья.
Ночью был дождь...
Заговорили об аварии. Дядин организм, не оправившийся от прежнего отравления, отреагировал. Ему стало хуже. Маме, дохаживавшей последний месяц беременности, как работнику сельсовета, сообщили об аварии чуть раньше, чем остальным.
Помню, как провожали дядю, решившему прервать свой отпуск. Вереницы машин самых разных, начиная от горбатых "Запорожцев", заканчивая "Волгами", с наваленным на багажники скарбом, с закрытыми окнами на большой скорости с включенными сигналами проезжали наше село.
А мы продолжали жить обычной жизнью.
Правда в самом начале учебного дня нам раздавали учителя из специальных аптечек таблетки. Да стали платить по 30 рублей на каждого члена семьи, в народе их называли"гробовые".
В женской раздевалке девчонки-старшеклассницы, знавшие о последствиях бомбежек американцами японских городов Хиросимы и Нагасаки, рассказывали ужасы. Мы, затаив дыхание, ловили их каждое слово.
25 мая родилась моя младшая сестренка. Старшая Танюшка осталась дома наводить порядок, а мы с папой с огромным букетом пионов на школьном автобусе(папа учитель) ездили забирать маму с Катюшей.
Вечером мама, искупав и уложив сестренку, собирала нам с Танюшкой два чемодана. Всех школьников увозили в пионерские лагеря. Предстояла разлука с родными на долгих три месяца. Маму с сестренкой папа отвез к родным.
Соседние деревеньки и поселки переселили, они были признаны зоной отчуждения. Нас оставили, хотя радиация в некоторых местах Заборья была гораздо выше, чем в зоне отчуждения.
Многие жители уезжали самостоятельно, беспокоясь о своем здоровье и здоровье близких.
Мы переехали в 89, младшая сестренка стала часто болеть, мама несмотря на возражения отца, пригрозила уехать с нами, оставив его. Перебрались все на смоленщину.
Были выплачены неплохие компенсации за утраченное жилье, но реформа 90 обесценила их, превратив тысячи в рубли. Пришлось подниматься практически с нуля. С собой брали только самое необходимое, то, что можно отмыть, обработать. Даже мою любимую подушку, мягчайшую, их гусиного пуха,сшитую заботливыми бабушкиными руками, пришлось оставить.
Очень тяжело терять родину, зная, что никогда уже не будешь бродить знакомымии тропинками, да и сами тропинки зарастут бурьяном; развалится здание родной школы, трехэтажное, светлое, построенное за год до аварии. И даже не останется прощальной надписи :"Школа, прости и прощай!"
Отчий дом разобран и украден предприимчивыми дельцами. Вероятно, продан, и новые жильцы не догадываются, отчего у них проблемы со здоровьем.
А жители села тоскуют по родной земле, иногда навещают родные края, и тогда появляются в сети снимки, рвущие душу на части.
Но красота природы остается нетленной:так же величаво несет свои воды красавица-Беседь, высокой стеной зеленеют сосны, все так же парят высоко в небе аисты, давая надежду на новую жизнь.
Статьи-воспоминания о прекрасном Заборском детстве в моей подборке
"Здесь закат по-особому алый"
