Я гнал во весь опор в столицу, а в голове роились воспоминания.
Вот бабушка, гордая и неприступная для всех, как скала, Айше Хафса Султан, с нами, внуками становилась доброй, мягкой и веселой. Она никогда не повышала голоса, даже, если мы увлеклись расшалившись, и были очень громкими. Могла только посмотреть и мы тут же затихали от ее взгляда. Летними вечерами, когда солнце клонилось к закату, и спадала жара, мы любили сидеть с ней в саду в шатре и пить ее любимый лимонный шербет, а бабушка рассказывала нам сказки о принцах и принцессах, о дальних странах, где с неба падает белая застывшая вода, а деревья сбрасывают листву. Я в первый раз увидел снег уже взрослым, а в детстве считал, что это только сказка.
Мы с Михримах часто бывали в ее покоях, чаще других. Мустафа уже уехал в санджак, Мехмед часто был занят: то занятия с учителями, то с отцом. Всем ясно, что именно его отец готовил в приемники. Но иногда и он разделял с нами детские забавы.
Когда приезжал отец, Михримах бежала и бросалась в его объятья. Маленьким я тоже так мог, но потом матушка запретила мне это, а я так хотел вновь почувствовать теплоту и силу отцовских рук!
Баязид меня всегда старался унизить, и мне не доставляло удовольствие общение с ним. Хорошо, что в нашей жизни появился Молкочоглу Бали Бей. Именно его присутствие помогло мне редко лицезреть своего брата. Они сражались на мечах, стреляли из лука, сражались на матраках, и практически весь день Баязиду было не до меня. А я в это время читал, писал стихи, играл с сестрой. Вот так и получилось, что я большую часть времени проводил именно с ней.
А потом не стало бабушки. Мне ее так не хватает!
Зато мы переехали в Топкапы из Старого дворца, и я смог чаще общаться с отцом. Он даже взял меня с собой в поход, меня и Мехмеда. Но мне это удовольствия не доставило. Брат храбро сражался, всегда был в самой гуще боя, а я почти терял сознание от вида такого количества крови и смертей. Я находился у шатра отца и видел бой со стороны, но даже в столь юном возрасте, я понял, что война – это плохо. Ведь каждый погибший воин чей – то сын, отец, брат, муж. А терять близких больно. Война приносит только боль.
Мехмед, мой любимый старший брат, как возможно, что тебя больше нет? Как это могло случиться? Ведь ты не пал жертвой меча или стрелы на поле брани, а тихо умер от болезни. Как мне больно! Ведь он так и не дождался своего первенца. Аллах! Почему ты так не справедлив? Мехмед был лучше всех нас: он уважал родителей, любил своих братьев и сестер, был первым в учебе!
Он так заботился о нашем младшеньком – Джихангире. Маленьким тот уже терпел боли от своей болезни, и эта боль не затихала никогда, только обезболивающие отвары давали ему отдохновение, но он все – равно старался играть с нами. А уж о его уме я вообще молчу. Иногда мне кажется, что это я моложе его, а он мой старший брат. Он много учится, все учителя восхищаются его умом. Как он переживет смерть брата? Он ведь так его любил.
Отец скорее всего сильно переживает, они с братом были ближе всех. Отец любит всех нас, но особенно он выделял Мехмеда и Михримах. Им позволялось больше, чем остальным.
А что теперь будет с фавориткой Мехмеда? Она же ждет ребенка. Что ее ждет? Если родится девочка, то она еще сможет найти свое счастье в браке с другим мужчиной, а если мальчик, то так и увянет в стенах дворца, а она еще молода. Не хотел бы я такой судьбы для своей Нурбану.
Глупости какие – то лезут в голову.
Брат умер от оспы, как написано в письме. Надо дать распоряжения по защите от этой болезни жителей моего санджака. Пусть лекари пройдут по улицам и попробуют выявить заболевших, если есть. Пусть всегда на базаре присутствуют, там больше всего приезжих. Надо отправить гонца по приезде.
Только бы успеть на прощание с братом, отдать ему последний долг. Матушка, конечно, безутешна. Я помню, как она страдала, когда умер Абдалла, хотя мне всего года два было, но состояние матери врезалось мне в память. Тогда была бабушка, а она могла найти нужные слова. А кто теперь скажет ей их? Можем Михримах, она же ближе всего к матушке. Я, наверно, не смогу, а уж Баязид тем более.
Ну, вот и показались башни Топкапы. Не забыть про письмо.
