В поисках учеников для своей знаменитой Сафонковской школы прославленный живописец Алексей Гаврилович Венецианов частенько заглядывал в монастыри. Там он наблюдал за работой иконописных артелей. И вот в начале 1823 года он посетил Теребенский монастырь Вышневолоцкого уезда Тверской губернии. И там среди калязинских иконописцев приметил паренька: «Заметил я между живописцами-работниками одного, который и писал смелее прочих и был моложе других».
Однако сразу уговорить Никифора Крылова (сына бедного мещанина Степана Крылова, родившегося в Калязине в 1802 году) поступить в ученики не удалось.
Весной 1824-го состоялась их следующая встреча – Никифор работал над иконостасом в имении А.П. Путятина, соседа Венецианова. И тут переговоры уже прошли успешнее.
К тому времени молодой художник уже имел на своём счету ряд полотен.
Эта картина стала одной из девяти, созданных Крыловым по велению игумена Серафима для собора Николо-Теребенской обители. Живописный ряд изображал чудеса, свершаемые местной иконой Св. Николая. С нею, главной святыней пустыни, совершался на освящённой ладье крестный ход по реке Мологе в Бежецк. Этот крестный ход мы и видим на картине. Полагают, что указанный помещик являлся родственником вдовы гвардии прапорщика О.Г. Куминовой. В то время у неё в дворовых мальчиках числился ещё один будущий ученик А.Г. Венецианова – Александр Алексеев. Именно он представлен на полотне юношей, который поддерживает хворого барина.
Вот ещё одна из тех девяти картин.
Во время переговоров с Крыловым Венецианов обещал Никифору квартиру и стол и обеспечить того заказами на тысячу рублей в год. Но при условии посещения классов Академии художеств. Так ученик летом 1825-го оказался в Петербурге.
Венецианов поселил его у себя. Крылов исправно учился, создал приобретённое императрицей Елизаветой Алексеевной полотно «Вид палисадника при квартире Венецианова».
В 1825–1827 годах работал над жанровыми композициями, представленными на выставках Общества поощрения художников. В частности, «Мальчика со свечкою в руках» приобрёл известный коллекционер П.П. Свиньин.
И вот в 1827 году Никифор Крылов на выставке в Академии художеств представляет картину «Зима».
Нам с вами трудно высоко оценить увиденное, как и творческую дерзость молодого живописца. А ведь перед нами ни много ни мало – первый зимний пейзаж в русской живописи!
Да, как ни странно, до Крылова никто не брался за эту тему. И хорошо ещё, что Никифору посчастливилось не услышать сказанное пару десятков лет спустя Карлом Брюлловым его знаменитое: как ни пиши зиму, а всё опрокинутое молоко получается!
Надо отдать должное современникам художника Крылова, отметившим живописца и обратившим внимание на «обаятельно схваченное зимнее освещение, туманность дали и все отличия хорошо сохраняемой в памяти стужи». Академия художеств оценила картину золотой медалью.
Надобно отметить и другое первенство Крылова. До него художники не создавали пейзажи с натуры. А Никифор смотрел на зиму, что называется, живьём. В селе Никольском под Петербургом купцы Чернягины построили для живописца мастерскую и выделили средства на содержание. Картина была готова через месяц.
Около шести лет Крылов находился под патронатом Венецианова. Тот так отзывался об успехах ученика: «Он остановился на портретной живописи и в оной отличен».
Будущий генерал-майор Апраксин умер в 36 лет от холеры, унесшей немало жизней в ту пору...
А портрет ныне ценим, помимо прочего, и знатоками униформы.
В 1830 году Крылов признан «назначенным» в академики. Для получения высокого звания ему предстояло выполнить программное полотно: «написать в естественную величину поколенный портрет Мартоса».
Мы не знаем, исполнил ли Никифор назначенное.
Известно же, увы, что он скончался на самом взлёте таланта и признания 28 июня (10 июля) 1831 во время эпидемии холеры.
Читайте также:
Судьба спящего мальчика. О художнике Алексее Тыранове
