Был в Чувашской Республике такой историк, педагог, литературный критик и журналист Кузнецов Иван Данилович (1906—1991). К сожалению, об этом человеке следует отзываться как об известном чувашском конъюнктурщике, троцкисте, русофобе, националисте, враге народа. И. Д. Кузнецов — это хрестоматийная жертва сталинских репрессий, возвращенная в свое время к пропагандистской работе после хрущёвских массовых реабилитаций второй половины 1950-х годов.
И. Д. Кузнецову суждено было стать главным чувашским прихвостнем всесоюзного десталинизатора Н. С. Хрущёва, благодаря которому тот смог стать доктором исторических наук (1967), профессоров (1967) и главным наставником гуманитарной интеллигенции Чувашской АССР. В итоге он занял ключевые позиции в системе региональной пропаганды, отравлявшей умы нескольких поколений жителей Чувашской Республики. И. Д. Кузнецов по праву является отцом современной чувашской гуманитарной интеллигенции, в массе своей отличающейся провинциальным примитивизмом, косностью, раболепностью и невероятно пошлым флюгерством.
Регион не выделяется известными и уважаемыми в России историками, чья деятельность получила бы признание на федеральном уровне — в среде значимых историков страны. Немалую роль в профанации гуманитарных наук в республике сыграл И. Д. Кузнецов, чья "историческая школа" воспитала местную профанную гуманитарную профессуру, так и не вышедшей по значимости за пределы своих кафедр. Похоже, что "историческая школа" И. Д. Кузнецова фактически обрекла и без того слабую гуманитарную интеллигенцию республики на примитивное существование на многие десятки лет вперед.
Краткая биографическая справка
Происхождение
Иван Данилович Кузнецов родился 11 июня 1906 года в деревне Полевые Буртасы Тетюшского уезда Казанской губернии в крестьянской семье (ныне эта деревня на территории Яльчикского района Чувашской Республики).
В 1916 году Ваня Кузнецов окончил двухклассную церковно-приходскую школу, в 1917—1919 годах учился в школе II ступени в родной деревне. В 1920 году выступил организатором создания сельской комсомольской ячейки, участвовал в жизни волостного и уездного комитетов комсомола.
В 1922 году Иван Кузнецов был устроен на должность инструктора Батыревского уездного комитета РКСМ; на этом месте значился до 1923 года. Далее с 1923 по 1931 год находился на учёбе в Чебоксарах на Чувашском рабфаке. В дальнейшем был направлен на учёбу в аспирантуру Института красной профессуры в Москве. В период учебы в аспирантуре Иван Данилович преподавал в Коммунистическом университете им. Я. Свердлова, на Высших курсах марксизма-ленинизма при ЦИК СССР, далее в Горьковском отделении института подготовки кадров. По завершении учебы Иван Кузнецов был устроен в Нижний Новгород для работы в партийных органах; одновременно читал лекции в вузах краевого центра.
В 1931 году, возвратившись в Чебоксары, И. Д. Кузнецов занял должность заведующего Отделом культуры и пропаганды Чувашского обкома ВКП(б), также являлся доцентом Чувашского государственного педагогического института и заведующим сектором истории Чувашского НИИ соцкультуры. В 1934 году был принят в члены Союза писателей СССР.
Репрессирование
К 1937 году И. Д. Кузнецов состоял в региональной националистической группировке, возглавляемой Ответственным секретарем Чувашского областного комитета ВКП(б) С. П. Петровым. Данная группировка была частью сети региональных группировок ("феодальных баронов"), противостоящих центральной (общесоюзной) группе И. В. Сталина.
22 ноября 1937 года И. Д. Кузнецов как член этой антисталинской группировки был арестован и помещён во внутреннюю тюрьму НКВД СССР в городе Чебоксары.
Апологеты И. Д. Кузнецова, упоминающие его арест и осуждение, пытаются представить дело так, как будто бы И. Д. Кузнецов был репрессирован необоснованно, а его дело было сфабриковано. Описывая материалы его уголовного дела, обеляющие и даже героизирующие И. Д. Кузнецова историки используют перестроечные шаблоны о том, как "подручные Сталина" схватили человека совершенно безосновательно.
Современный исследователь Евгений Владимиров пишет (2021): "Кузнецов попал в фигуранты дела против руководителей чувашской «контрреволюционной буржуазно-националистической организации». <...> Его обвинили и в связях с троцкистами, в «шовинизме и национализме в исторических работах, которые дезориентировали партийные массы в борьбе с национализмом»".
Сотрудник Чувашского государственного университета им. И. Н. Ульянова, историк И. П. Матюшин пишет: "Его обвинили в связях с Д. С. Эльменем (вспомнили, как он, будучи студентом Института Красной профессуры, защищал статью Д. С. Эльменя «К вопросу о разработке перспективного пятилетнего плана в ЧАССР») и с В. И. Красновым-Асли, а также за якобы «шпионскую деятельность» жены И. Кузнецовой. К тому же нашлись «грехи» и по партийно-общественной работе: «засорение троцкистскими антисоветскими элементами Чувашского Союза советских писателей», случаи «троцкистских вылазок» в школах ЧАССР, а также «шовинизм и национализм в исторических работах», который дезориентировал «партийные массы в борьбе с национализмом». <...> В одной из докладных записок на имя уполномоченного КПК по Чувашской АССР Сахъяновой указывается, что «Кузнецов имел связь с казанским троцкистом Медведевым".
На судебном заседании в заключительном слове разоблачённый троцкист — член чувашской националистической организации И. Д. Кузнецов сделал последнюю попытку увернуться от заслуженного наказания, заявив: «я прошу суд при вынесении мне приговора учесть мою работу по борьбе за генеральную линию партии».
Трибунал по совокупности совершённых преступлений приговорил националиста И. Д. Кузнецова к тюремному заключению сроком на 10 лет, с поражением в политических правах на 5 лет. Военная коллегия Верховного суда СССР, рассмотрев жалобу осужденного, определила «приговор суда отменить и дело возвратить на новое дорасследование со стадии предварительного следствия». В результате нового судебного процесса, который проходил с 3 по 13 февраля 1941 года, сроки были изменены: с 10 до 8 лет. По решению Военной коллегии Верховного суда СССР от 13 мая 1941 года приговор в отношении И. Д. Кузнецова был смягчён: «назначенное судом первой инстанции тюремное заключение на восемь лет заменить направлением для отбытия этого наказания в исправительно-трудовые лагеря».
В новой гражданской войне, острая фаза которого пришлась на 1937—1938 годы, победу одержала "сталинская группа". Националист И. Д. Кузнецов в этой "гражданской войне" сознательно занял сторону оппонентов группы И. В. Сталина. У противников группы Сталина, имевших разветвленную региональную сеть своих сторонников (и в том числе в Чувашской АССР), были реальные шансы одержать победу. Оппоненты сталинской политики готовились к схватке и "дрались" серьезно; в этом противостоянии им удалось устранить большое количество как "бойцов" группы И. В. Сталина, так и тех, кто придерживался нейтральной позиции. Антисталинисты потеряли много своих, и в итоге проиграли; соответственно проиграл и националист И. Д. Кузнецов.
В августе 1941 года И. Д. Кузнецов по этапу был направлен из Цивильской
тюрьмы на Север СССР. Из лагеря он пишет письма, в одном из которых разоблаченный троцкист и прохвост И. Д. Кузнецов делает реверанс в сторону И. В. Сталина: «Каждый человек сталинской принципиальности и гуманности поймёт, что чертовски тяжело пребывать мне среди преступников, убийственно тяжело».
В 1947 году приспособленец И. Д. Кузнецов предпринимает попытку встроится в политическую систему государства-победителя и переводит на чувашский язык работу И. В. Сталина «Анархизм и социализм». Текст перевода был направлен в Чувашгиз, но оттуда пришел ответ, что переводы «таких людей» издавать не представляется возможным.
После реабилитации
После смерти И. В. Сталина новый руководитель СССР Н. С. Хрущёв начинает кампанию по возвращению троцкистских элементов в политическую систему страны. В рамках этой кампании массово реабилитируются ранее репрессированные противники сталинской системы управления.
8 апреля 1955 года хрущёвский Пленум Верховного Суда СССР после рассмотрения дела И. Д. Кузнецова определил, что «у органов следствия не было основании для возбуждения уголовного дела, а у суда для осуждения по ст. ст. 58–10 ч. 1 и 58–11 УК РСФСР», вследствие чего «уголовное дело подлежит прекращению за отсутствием в действиях состава преступления».
В сентябре 1955 года реабилитированный И. Д. Кузнецов стал начальником планового отдела геолого-поисковой конторы треста «Войвожнефтегазоразведка» Ухткомбината Министерства нефтяной промышленности СССР.
Но уже с 1958 года в течение десяти лет И. Д. Кузнецов работал директором Чувашского книжного издательства и Чувашского НИИ при Совете министров Чувашской АССР. В 1967–1980 годах работал заведующим и профессором Кафедры истории СССР Чувашского государственного университета им. И. Н. Ульянова. 30 сентября 1980 году после ухода на пенсию продолжил работать в качестве старшего научного сотрудника Чувашского НИИ при Совете министров Чувашской АССР.
Иван Кузнецов является автором более 30 опубликованных книг и более 100 научных статей. Основные работы: "Очерки истории чувашского крестьянства", "Крестьянство Чувашии в период капитализма", "История развития чувашской культуры при царизме", "Очерки по истории и историографии Чувашии", "Истори тĕрĕслĕхĕпе пурнăçри чăнлăх" (Правда истории и художественная достоверность) (в соавт.) и др.
Ему было присвоено почётное звание «Заслуженный деятель науки Чувашской АССР», его награждали орденами Трудового Красного Знамени, Дружбы народов, Почётной грамотой Верховного совета РСФСР, Почётной грамотой Верховного совета Чувашской АССР, медалями. В горбачёвскую эпоху он был занесён в Почетную книгу Трудовой славы и героизма Чувашской АССР (1986).
Отравитель чувашской интеллигенции
И. Д. Кузнецов о своем "обидчике"
В своей книге, опубликованной в 1963 году, мелкая местечковая вошь И. Д. Кузнецов своими укусами решил слегка обесценить значение своего "обидчика" – главнокомандующего армии – победителя в самой страшной войне в человеческой истории – в угоду политическим установкам нового заказчика: "Известно, что И. В. Сталин почти целиком исключал тюркские народы из группы народов, достигших уровня капиталистического строя. Тем самым создавалась почва для затушевывания классовых противоречий внутри этих народов".
Тут же подхалим, держа нос по ветру, хвалит новые веяния и лично троцкиста Н. С. Хрущёва: "XXII съезд КПСС восстановил ленинский, подлинно научный принцип, исключающий затушевывание классового антагонизма, имевшего место у народов России. <...> Как говорил Н. С. Хрущев на XXI внеочередном съезде КПСС, «Наше молодое поколение не прошло той большой школы жизни и борьбы, которая выпала на долю старшего поколения. Молодые люди не знают ужасов и бедствий дореволюционного времени и лишь по книгам могут иметь представление об эксплуатации трудящихся. Весьма важно поэтому, чтобы наше молодое поколение знало историю страны, борьбу трудящихся за свое освобождение, героическую историю Коммунистической партии, воспитывалось на революционных традициях нашей партии, нашего рабочего класса»".
В этой же книге И. Д. Кузнецов не унимается и продолжает пинать своего "угнетателя": "влияние культа Сталина толкало историков на догматическо-иллюстративный подход к освещению исторической тематики. Это особенно чувствуется в работах, изданных после появления «Краткого курса истории ВКП(б)». Да и позиция самого И. В. Сталина в отношении к тюркским народам, как мы уже заметили выше, толкала историков к игнорированию изучения капиталистической эволюции дореволюционного крестьянства. Разоблачение культа Сталина и директивные указания партии о работе историков создали благоприятные условия для развития исторической науки на основе ленинской методологии".
В заключении к свей главной книге жизни И. Д. Кузнецов пытается "добить" "историка" И. В. Сталина: "Мы уже отметили, что существенные ошибки и недостатки в историографии многих народов были порождены и питались ошибочной характеристикой уровня их социально-экономического развития, данной И. В. Сталиным. Известно, что он почти все тюркские народы без всякого конкретного анализа причислял к числу народов, «не успевших пройти капиталистическое развитие». К ним он относил не только народы Средней Азии, но и население большей части Азербайджана, Дагестана, Татарию, Башкирию и, уж разумеется, Чувашию".
Тут профессиональный 57-летний историк И. Д. Кузнецов ссылается на сборник работ И. В. Сталина «Марксизм и национально-колониальный вопрос», опубликованный в 1934 году, в котором имеются тексты, озаглавленные следующим образом:
(1) Тезисы к X съезду РКП(б), утверждённые ЦК партии (1921 г.) "Об очередных задачах партии в национальном вопросе" (опубликованы 10 февраля 1921 г. в газете "Правда"), и
(2) Доклад на X съезде РКП(б) 10 марта 1921 г. "Очередные задачи партии в национальном вопросе" (из Стенографического отчета, опубликованном в издании "Десятый съезд Российской коммунистической партии").
В этих работах имеются рассуждения И. В. Сталина о народах, «не успевших пройти капиталистическое развитие», к числу которых он относил большинство "тюркских народов".
Маразматик И. Д. Кузнецов счёл корректным спорить с сугубо политическим текстом, не имеющим отношения к строгой исторической науке. Как явный неадекват И. Д. Кузнецов совершенно игнорировал, что слова 42-летнего народного комиссара по делам национальностей РСФСР И. В. Сталина в 1921 году были изложены не в строгом научном труде, а в докладе на партийном съезде, проходящем в условиях, когда в России еще не закончилась гражданская война. В то же время, из указанных текстов очевидно, что И. В. Сталин имеет в виду то, что тюркские народы России «не успели пройти капиталистическое развитие» в той степени, в коей это удалось титульной нации Российской империи – русскому народу. Поэтому даже "политический текст" государственного деятеля И. В. Сталина выглядит более научным, чем "опровержение" казалось бы профессионального историка.
Далее увлекшийся "борец с культом личности" И. Д. Кузнецов на фоне продиктованной XX съездом моды пишет: "И. В. Сталин совершенно игнорировал аграрный капитализм и недооценивал значение промышленного капитализма в районах жительства тюркских народов. Естественно поэтому, что около 30 млн. тюркского населения оказывалось у него в группе населения, «не прошедшего капитализма». Его не смущал при этом тот факт, что в дни Великой Октябрьской социалистической революции для установления и упрочения диктатуры пролетариата трудящимся этих народов пришлось иметь дело с правительствами, сформированными национальной буржуазией, и свергать ее диктатуру (курултай, шуро, канаш и т. п. у башкир, татар, чуваш и др.).
И если историки народов Поволжья и Приуралья надолго застряли на изучении истории крестьянства с сословных позиций, то одной из существенных причин этого являлась именно сталинская ошибка в социальной характеристике этих народов, якобы находившихся при царизме на ступени докапиталистических отношений. Вот что писал, напр., вскоре после выступления И. В. Сталина (1921 г.), С. А. Коричев в своей книжке «Заметки к вопросу об истории мелких национальностей Поволжья и Приуралья»: «Сильные нации с развитием капитализма выделяют из себя два класса — пролетариат и буржуазию. Но здесь и этого не могло быть. Ни одна мелкая национальность, подвергающаяся миссионерcко-русификаторскому влиянию, не имеет ни своего пролетариата, ни буржуазии в полном смысле слова».
Отзывы об учителе
Иван Данилович Кузнецов воспитал в Чувашской АССР большое количество историков троцкистского и националистического толка, которые отзываются о нём с теплотой.
Кандидат исторических наук Ю. А. Богомазова (2008): «Иван Данилович был талантливым руководителем и педагогом. Наиболее ярко его творческие начала, административные способности проявились в деятельности на посту директора Чувашского книжного издательства, директора Научно-исследовательского института языка, литературы, истории и экономики при Совете министров Чувашской АССР. <...> На 1937 - 1955 гг. пришлись годы тяжелых испытаний - это, прежде всего, необоснованный арест, снятие со всех должностей и исключение из партии, ссылка на Север, в ГУЛАГ. В 1955 г. он был реабилитирован за «отсутствием состава преступления» и возвратился на родину. С этих дней начался третий, наиболее плодотворный, период его жизни, отмеченный интенсивной научно-исследовательской деятельностью, <...> подготовкой научных кадров».
Кандидат исторических наук П. Н. Матюшин (2008): "Жизнь и деятельность Ивана Даниловича Кузнецова в период с 1937 г. по 1955 г. являются примером духовной стойкости и героизма советского человека. Пройдя все невзгоды и лишения, он смог вновь вернуться к своему любимому делу – науке, высшей школе, литературно-издательской деятельности, отдав им все силы и мощь своего природного дарования. Особое значение имела деятельность талантливого сына чувашского народа по подготовке научных и преподавательских кадров высшей квалификации".
Кандидат исторических наук В. А. Васильев (2019) о И. Д. Кузнецове: "неутомимый исследователь, блестящий публицист и оратор, прекрасный университетский лектор и педагог, яркая личность и талантливый ученый".
Сотрудник Бюджетного учреждения "Государственный архив современной истории Чувашской Республики" А. И. Константинова (2021): "В 1937 г. Иван Данилович Кузнецов был репрессирован и оторван от общественно-научной деятельности, лишь в 1956 г. реабилитировавшись он вернулся обратно в Чувашию", "внес значительный вклад в развитие исторической науки и чувашской литературы".
Птенцы гнезда
Почему современная "буржуазная" гуманитарная интеллигенция Чувашской Республики "держится" за "советского" И. Д. Кузнецова? Может потому, что И. Д. Кузнецов все-таки не был таким уж "советским"? Может потому, что убрав И. Д. Кузнецова, нужно будет "убрать" всю занятую в пропагандистских структурах гуманитарную интеллигенцию региона, взращенной "школой И. Д. Кузнецова"? Другой-то нет.
А может как раз и нужно - убрать ("люстрировать") всю такую гуманитарную интеллигенцию республики, доказавшей свою примитивность, пошлость, бесполезность и невостребованность, при которой чуваши не хотят быть чувашами. Количество чувашей за 30 лет господства идеологов типа И. Д. Кузнецова сократилось почти вдвое. Сокращение идёт не столько за счёт смертей, сколько за счет того, что бренд "чуваш" не находит своего "потребителя", и люди не хотят идентифицировать себя с народом, так и не сумевшим воспитать в своей среде грамотную, смелую, волевую, интеллектуально состоятельную гуманитарную интеллигенцию.
Не из-за таких ли наставников типа И. Д. Кузнецова современная чувашская гуманитарная интеллигенция представляет собой какой-то интеллектуальный конфуз. Чебоксарская интеллигенция не способна создать в республике сколько-нибудь привлекательную атмосферу разума, логики, здравого смысла, с которой хотелось бы общаться, с которой хотелось бы советоваться... Одна часть чебоксарских историков (националисты) погрязла в "рытье чувашского Черного моря", другая часть (потерпевшие) по-прежнему плетётся в русле перестроечных установок – в бесконечном нытье о "необоснованно репрессированных".
Ученик И. Д. Кузнецова кандидат исторических наук В. А. Васильев пишет (2019) о своем наставнике: "Историческая наука и высшее историческое образование Чувашии благодаря ему поднялись на более высокий уровень своего развития. Впервые в Чувашии были открыты аспирантура и докторантура. Корифей исторической науки Чувашии создал свою научную школу. Ее воспитанниками являются доктора исторических наук, профессора П. В. Денисов, Ю. П. Смирнов, Б. Л. Алексеев, Т. Н. Иванова, Е. К. Минеева, О. Н. Широков <...> и др.".
Выдающихся, современных, прогрессивных историков, способных трезво оценивать историю мира, России, Чувашии и мотивировать чувашский народ на субъектность, в Чувашской Республике, к сожалению, не наблюдается.
Культура чувашского народа примитивизируется невеждами – агентами, продавшимися врагам России; агентами, воспитанными "исторической школой" предателя, врага и флюгера И. Д. Кузнецова.
Либо самобытный народ Чувашии с интересной и богатой историей делает рывок в ближайшее время, стряхнув паразитов, воспитанных на лжи русофобской и националистической пропаганды "школы И. Д. Кузнецова", либо он прекращает своё существование.
