Её разбудил захлёбывающийся крик младенца. Сначала было тихое кряхтение, но всё это сквозь сон. Нечётко. И вот крик всепроникающий и требовательный. Громче грозы. Назойливей сирены. Пришлось спустить ноги на пол и разлепить глаза.
Рядом с кроватью высокая металлическая корзинка на колёсиках, в которой сосредоточенно насупив крохотное личико спит Человек. Самый настоящий! Только маленький очень. Прямо-таки игрушечный.
Не сразу и дошло – о, Алла! Да, это ж мой собственный ребёнок!
Спит себе спокойно – не пищит. А пищит другой – у соседки. А та не реагирует. В груди закололо, и рубашка немедленно взмокла от желтоватой жидкости, сочившейся из сосков. Ужасно захотелось пить. И есть тоже. Младенческий крик разламывал и без того больную голову на части. Впрочем, болела не только голова. Всё тело будто распалось на отдельные части – руки, ноги, грудь, живот и спина существовали сами по себе. И отдельно друг от друга.
Проще всего утолить жажду. Благо в палате была раковина и кран с холодной и горячей водой. Айша доплелась до крана и припала к источнику потрескавшимися губами. Такого наслаждения давно не испытывала!
С едой тоже вопрос вскоре решился.
На пороге палаты появился столик на колёсах, уставленный дымящейся пшёнкой и чашками с больничным чаем.
Женщины оживились.
Проглотив свою порцию каши и чая с кусочком батона, желудок Айши ощутил горькое разочарование – мало! Кажется, слона бы съела! Однако, ничего большего Айша не могла предложить своему желудку, и он громко и недовольно заурчал на всю палату.
Между тем и младенцы принялись хором заявлять о своих правах. Даёшь пищу! Даёшь тепло и кусочек любви! Две женщины подошли к умывальнику, чтобы ополоснуть грудь. Помедлив и Айша решила поступить также. Остальные не заморачивались – выпростав груди кормили новорожденных, кто сидя, кто лёжа. Одна - молоденькая, почти девочка, лет четырнадцать не больше – расхаживала по палате, со свёртком на руках, поминутно ойкала и выражалась нецензурно. Судя по лексике и даже больше по мимике, Айша поняла, что процесс кормления не сулит ничего приятного.
Она подошла к своему свёртку. Он уже проснулся и смотрел на мир узкими щёлками карих глаз. Невольно она стала искать на маленьком личике черты Тимура. И – о чудо! Нашла-таки! Да, это же вообще его миникопия! Тот же упрямый подбородок, как бы поделённый на двое, выпуклый лобик, бровки, щёчки… И смотрит так же – насмешливо и ласково. Ждёт.
Очень осторожно Айша подсунула руку под спинку. Хотела было приподнять, но в страхе отпрянула прочь, оставив ребёнка на месте. Тот обиженно закричал.
- Голову держи, дурёха! – подсказала соседка. Дородная женщина! Она кормила сразу двоих. Сидела на койке, расставив необъятных размеров колени. В обоих руках – белых и упитанных – по свёртку. Огромные груди – какого же это размера у неё бюстгальтер? «Может десятого? Нет, такого не бывает» - решила Айша. Так вот: эти самые груди выдвигались вперёд, чуть ли не на полметра! Оба её ребёнка уже спали, выпустив из ротиков соски. Ещё бы! В таких-то титях молочища – целая цистерна!
Последовав совету этой опытной мамаши, Айша приноровилась брать ребёнка правильно - поддерживая головёнку в тонюсеньком чепчике. Грудь же, Слава Аллаху, он нашёл сам. Тут же присосался, как пиявка. Но поспешил слишком и, захлебнувшись молозивом, возмущённо раскричался на всю палату. Крупная мадонна, научила Айшу сцеживать первые упрямые струйки. Кое-как процесс пошёл.
К вечеру Айша уже освоилась и знала всех соседок по палате. Судьбы у всех пятерых были ой какие не простые. И как-то от этого полегчало на душе – не одна она такая невезучая, оказывается.
Дородная мать двоих детей – русская тётенька по имени Оксана, родом из Тверской глубинки. Двойнята у неё уже восьмыми родами. По предыдущим детям Оксана лишена родительских прав. Однако не унывает.
- Да, пила и гуляла, а что ещё делать в деревне? – так она и сказала.
- Нету работы, - говорит, - мать дояркой работала, пока её бык на рога не поднял, да бок не пропорол, а теперь роботы коров доят. Доярки не нужны. Хату ещё дед построил – сгнила. Крыльцо разобрали и в печке зимой пожгли. А что? Топить печь не чем. Газа в деревне нет. А и был бы – проводить не на что. Денег нет и мужиков путёвых нет тоже. Был у Оксаны мужик – спивался и её споил. Приехала опека троих детей увезла. Они ещё четверых состряпали. Этих тоже забрали. И, Слава Богу, что так – на следующий день хата сгорела и мужик вместе с ней. Оксана сама выпрыгнула в чём мать родила – в одной рубашке. Счастливая! – так она сама про себя и сказала.
- Повезло, - говорит, - мне, девки! После того случая я в Москву-то и подалась. Москва прокормит. С одним тут познакомилась. Хороший дедок! Комната у него в общежитии! Правда, президента нашего больше чем мамку родную любит, - зычным басом рассмеялась Оксана, хлопая себя по внушительным ляжкам.
Двойнят она собиралась оставить государству, но кормить не отказывалась.
- Кормить – это ж мы за ради Бога. Молока у меня на десятерых. Пару-тройку дней покормлю – от меня не убудет. А денег у нас нету! И мозгов не хватает, - простодушно признавалась она и вся палата угорала со смеху.
- Нехай президент растит – ему рождаемость нужна. Да, на-а – нам не жалка-а!
Маленькую четырнадцатилетнюю цыганку звали Ада. Она родила дочку и чувствовала себя матерью-героиней. За плечами у Ады было четыре класса образования и одно замужество. Удачное или нет - об этом она не парилась. Муж был старше её на десять лет. Чем промышлял на жизнь – о том Аде не докладывал, но ревнивец был жуткий. Отношения у них были бурными – однажды в порыве страсти муж сжёг Адин паспорт – совсем новёхонький, всего лишь два месяца, как получила! Но она не обиделась – муж всё-таки!
Лейла - беженка из Сирии. Приехала с двумя детьми без всего. О супруге давно ни слуху, ни духу. Вроде бы где-то он воюет за что-то. По-русски Лейла совсем плохо понимает, но говорить – самое элементарное умеет. Живёт в приюте для беженцев – кормят и то спасибо.
У армянки Гаянэ - отец малыша, её же работодатель. Разумеется, женат. Гаянэ хотела было избавиться от беременности вовремя, да этот гад ей наплёл, что, мол, не надо. Будет повод от супружницы законной сбежать. Она ему, как последняя дура, доверилась. А он ей всё мозги крутил-крутил, а потом и говорит – прости, мол, Гаяночка, не могу.
- Савсэм нэ могу! – говорила Гаянэ эмоционально изображая своего шефа.
Тогда Гаянэ с животом отправилась к супруге шефа, дабы устроить скандал и подтолкнуть таким образом дело к разводу. Та вызвала полицию и на Гаянэ составили протокол. А пришедший в негодование шеф в тот же день выставил её из магазина без денег и документов. На восьмом месяце. Так-то. Хорошо хоть у Гаянэ есть сестра, а теперь ещё и симпатичная дочурка.
Но самой впечатляющей была история Мадины.
(Продолжение следует) - здесь!
Иллюстрация – работа современного венгерского художника Ласло Гулиса
Начало истории - тут! 2 глава, 3 глава, 4 глава, 5 глава,6 глава, 7 глава, 8 глава, 9 глава, 10 глава, 11 глава,12 глава, 13 глава, 14 глава, 15 глава, 16 глава, 17 глава,18 глава, 19 глава, 20 глава, 21 глава, 22 глава, 23 глава, 24 глава, 25 глава, 26 глава, 27 глава, 28 глава, 29 глава, 30 глава, 31 глава
32 глава
Спасибо за внимание, уважаемый читатель!