По мере того как мир пытается оправиться от негативных результатов пандемии, а санкции превратились в обыденный инструмент для преодоления всевозможной конкуренции между странами, изначально выбравшими разные модели экономического развития, мир незаметно переживает смену парадигмы инвестиций. Как это происходит, какие тенденции прослеживаются сейчас на финансовом рынке и какое влияние изменения оказывают на тренды в инвестировании?
Разрыв шаблонов
За довольно короткий период времени, наполненный комбинациями множества ситуаций, нехарактерных для инвестиционного мира в последние 50–60 лет, глобальный инвестор внезапно оказался отрезан от привычных ему возможностей. Общепринятые шаблоны принятия решений в инвестициях и инструменты, на основе которых принимались эти решения, перестали функционировать так, как их описывали во всех учебниках корпоративных финансов. Рассмотрим несколько примеров.
Длинные облигации. Даже при наличии высокого купона они стали абстрактной инвестицией, так как вопрос их ценообразования на данный момент больше подчиняется субъективной творческой деятельности монетарных властей, нежели естественным долгосрочным трендам макроэкономических циклов.
Длинная ипотека. Утверждение, что в длинной ипотеке плавающая ставка более выгодна, чем фиксированная, бывшее раньше почти аксиомой корпоративных финансов, уже не работает.
Стратегия «купи и держи». Этот подход в инвестировании теряет свой экономический смысл благодаря ожидаемым в ближайшее десятилетие монетарным извращениям центральных банков.
ETF-фонды. Действующая до пандемии практика, когда было проще купить бумаги ETF-фондов на широкий рынок и забыть про все тяготы аналитики по каждой компании, перестала функционировать. В предыдущие 50 лет условно-пассивное управление инвестиционным портфелем, включающим ETF, было оправданным, так как активное управление инвестиционным портфелем приносило ожидаемый результат лишь в 5% случаев. В текущих реалиях рынок входит в стадию, когда активное управление инвестиционным портфелем, более частая его ребалансировка и даже периодический выход из долгосрочного портфеля может дать лучший результат, отличный от нулевого или даже минусового.
Кроме того, наблюдается появление и активизация новых цифровых активов — абстрактных ссылок на коллекции материальных ресурсов, находящихся в собственности, таких как виртуальные машины, серверы, приложения, данные и т.д. , и финансовых инструментов, таких как криптовалюта и токены, которые пока не уложились в привычную кальку принятия инвестиционных решений.
Изменения на глобальном рынке
Последние 20 лет мы были свидетелями роста глобализации, но геополитическая напряженность и пандемия перечеркнули это достижение человечества и создали уязвимость глобальных цепочек поставок, негативно повлияв на конъюнктуру рынка сырьевых товаров. Мир начал резкое движение к регионализации с непредсказуемыми последствиями для развивающихся рынков. Рост затрат вынудил многие страны пересмотреть свою политику в отношении их, чтобы не отставать от смены парадигмы и добиться устойчивого восстановления.
Снижение актуальности «зеленой» повестки. Серьезный экономический спад мировой экономики во время пандемии и такая изначально надуманная Европейским Союзом повестка, как ESG (Environment, Social, Governance), привели к тому, что инфляция стала более распространенной во всем мире и намного выше, чем ожидалось. В настоящее время даже политики США находятся в разногласии касательно целесообразности инвестиций пенсионных денег в фонды с ESG-повесткой.
Кредитная политика США
Формирующийся долгосрочный период высоких процентных ставок в США стал одним из катализаторов формирования контуров новой инвестиционной модели принятия инвестиционных решений. Раньше рост процентных ставок в США приводил к глобальному повышению ставок во всех, почти без исключения, странах мира, и у глобальных инвесторов существовал налаженный годами общий рецепт хеджирования позиций. Но в настоящее время нашлись страны, например Турция, Китай, Индия, Малайзия, Индонезия и Бразилия, которые пытаются переломить этот догмат и предпринимают действия в обратном направлении исходя из своих интересов, например по повышению экспортной конкурентоспособности, даже если в краткосрочном периоде они превращаются в существенную социальную нагрузку для этих государств.
При этом очень часто можно слышать заявления экспертов по поводу того, что неизбежность роста процентных ставок в Соединенных Штатах была обусловлена агрессивным ростом инфляции в результате вливаний в широкий рынок со стороны ФРС около пяти триллионов долларов США, что было сделано с целью нивелирования последствий пандемии. Но, несмотря на то что в обществе муссируется исключительно такое мнение, мы почти нигде не найдем объяснения перехода США в долгосрочный период высоких процентных ставок в целях решения проблем пенсионной системы страны, которые накопились за последние 10–15 лет в связи с пониженными ставками.
Как известно, основу всех пенсионных программ США составляют консервативные инвестиции, большая часть которых сформирована за счет государственных и высококачественных корпоративных облигаций. Из-за предельно низких ставок ФРС инвестиции в эти облигации стали бессмысленными, и данные пенсионные системы уже в течение длительного периода времени показывали существенные отрицательные результаты и не генерировали положительные денежные потоки.
Если ко всему этому еще добавить то, что после пандемии долларовые цены на товары первой необходимости растут на 10–12% в год, а товары длительного пользования уже выросли на 35–55%, вышеуказанные облигации никак не смогут обеспечить положительный денежный поток для лиц, которые готовятся выйти на пенсию в ближайшие 10–12 лет. И хотя это и полумеры, но временное решение найдено — длительный период высоких ставок уже сейчас, пусть за счет повышения социальной нагрузки других государств, в противном случае потребуются дополнительные ассигнования из бюджета США на покрытие накопленного разрыва, чтобы не допустить массового социального недовольства с непредсказуемым влиянием на результаты политических выборов США.
Можно предположить, что в ближайшее время ошибки и проблемы последнего десятилетия приведут к большим потерям капиталов в реальных деньгах, а в некоторые моменты даже к росту доли наличности в длинных портфелях из-за долгосрочной неопределенности. Рынок акций может испытывать прилив только в некоторых отраслях. Незыблемые еще вчера участники даже IT-индустрии будут падать и уничтожать своим весом инвестиционные и пенсионные накопления населения.
Цифровизация стартапов
Несмотря на то что в 2022 году самый большой отток денежных средств пережила именно венчурная отрасль, стартапы остаются катализаторами роста мирового ВВП и продолжают формировать новые контуры парадигмы инвестиций. Они внесли большой вклад в восстановление экономики и еще многие годы будут оставаться движущей силой глобальных инноваций и роста бизнеса.
Цифровизация стартапов проникает не только в образ жизни человека, но и в бизнес-процессы: от решения проблемы удовлетворенности клиентов до изменения способов ведения бизнеса. Цифровой прорыв приносит радикальные изменения, которые побуждают предприятия противостоять вызовам постоянно меняющихся вкусов и потребностей клиентов, заставляя их оставаться впереди кривой инноваций и конкуренции. Используя достижения информационных технологий, особенно Web 3.0, стартапы находятся в авангарде развития в таких областях, как 3D-печать, искусственный интеллект, криптовалюта, электронная коммерция и многие аспекты современной экономики потребления.
Искусственный интеллект, машинное обучение, технологии глубокого обучения стимулируют развитие процессов во множестве секторов, таких как здравоохранение, логистика, банковское дело, финансы, розничная торговля и кибербезопасность. По данным портала Сrunchbase.com, на конец августа 2022 года инвестиции в стартапы уже достигли отметки в $25,2 млрд, и ожидается, что к концу 2023 году предприятия, прошедшие цифровую трансформацию, будут обеспечивать более половины мирового экономического производства.
Все вышесказанное лишь часть того, что преображает современный рынок капитала и инвестиционный мир в целом, формирует новые подходы к накоплению, наращиванию и распределению капитала, меняет сами направления потребления, часть из которых может перерасти в тренды. Пока нельзя утверждать, что глобальная экономика адаптировалась к «новой норме», но все эти факторы ускоряют формирование новой инвестиционной парадигмы со множеством переменных, на базе которой пока еще невозможно выстраивать инвестиционные решения.
АВТОР: Шахрам Гасымлы
Канд. экон. наук, инвестор, основатель инвестиционной компании SG & Richardson Trading DMCC
