Продолжаем путешествие по Крюкову каналу. За Торговым мостом по левой нечётной стороне два квартала, которые изменились до неузнаваемости и не имеют ничего общего с той старой Коломной.
Для строительства второй сцены Мариинского театра полностью зачистили участок между Крюковым каналом, улицами Союза Печатников и Декабристов, Минским переулком. Снесли дворец культуры Первой пятилетки, школу, жилой дом по набережной с дворовыми корпусами. При этом никто не пострадал, надо отдать должное. Людей расселили, детишек в другие школы устроили, но скандал, тем не менее, был большой. Общественности не понравился внешний вид возведённого театра. Все ждали что-нибудь уникальное, вписывающееся в исторические интерьеры, а на выходе получился торговый центр, как гневно писали и говорили на каждом углу. Мне тоже сначала новое здание показалось неудачным, но решил не спешить с выводами и подождать несколько лет. Большое видится на расстоянии. И знаете, сейчас вторая сцена уже не вызывает отрицательных эмоций. Может это действительно архитектурный шедевр, а может стокгольмский синдром.
Снесённый дворец культуры Первой пятилетки будем помнить (не все, правда, в силу возраста) в двух вариантах.
1930-го года постройки.
И после капитальной реконструкции в 1956-57 годах.
Второй вариант выглядит гораздо солиднее. Больше похож на дворец. Но важнее даже не это, а то, что внутри. Там царила настоящая культура. Кино, концерты, танцы, художественная самодеятельность, народная консерватория, как альтернатива консерватории профессиональной по-соседству на Театральной площади. И это не считая кружков и секций от шахмат до аквариумистики и цветоводства. Партия и правительство делали всё, чтобы человек после работы шёл не в пивной бар, а играть на скрипке, например. А дети после школы вместо игры в «Банки» занимались бы рыбками и цветочками.
Ещё раньше квартал занимал Литовский рынок.
Ничего особенного, если честно. Обычный городской рынок, который не выдержал конкуренции с Никольским и Сенным, запустел, обветшал, а потом и вообще сгорел. Встроенный в фасад второй сцены Мариинки кусок рынка — новодел. Доживший до наших дней исторический фрагмент снесли вместе с домом по Крюкову каналу, хотя обещали сохранить.
Мост Декабристов по оси улицы Декабристов. До революции — Офицерская улица и соответственно Офицерский мост. Переименовали, потому что офицеры разные бывают. Белые, например. А декабристы ребята проверенные.
За Литовским рынком через Офицерскую улицу находился Литовский замок. Строился при Екатерине Второй как тюрьма, но по непонятным причинам там стали размещать военных, в том числе и Литовский мушкетёрский полк, откуда и пошло название замка и вслед за ним построенного рынка.
Но потом всё же вернулись к пенитенциарному предназначению заведения и заселили здесь сначала уголовный, а затем и политический элемент. Тюрьма работала до Февраля 1917-го, пока её не захватили революционные рабочие и матросы. Они освободили как своих товарищей, так и убийц, насильников, грабителей и прочих прекрасных людей. Наступало новое время, каждый мог перевернуть страницу и начать жизнь с чистого листа. И многие узники Литовского замка, безусловно, её начали.
Замок, разобранный в начале 30-х годов, занимал квартал между Крюковым каналом, улицей Декабристов, переулком Матвеева и Мойкой. Сейчас тут благоустроенный современный уголок Коломны. Переулок Матвеева, названный в честь питерского рабочего-большевика, изначально назывался Тюремным и был проложен от Мойки до Декабристов специально, чтобы создать периметр охраняемого объекта. Так он выглядит сегодня: справа элегантный дом на месте стены тюрьмы, а слева психоневрологический диспансер №10 Адмиралтейского района.
А это тюремный двор, где можно спокойно гулять, не боясь окриков охранников.
Литовский замок со стороны Крюкова канала.
Последний мост через Крюков канал — Матвеев, в прошлом Тюремный мост. Вид со стороны реки Мойки.
Вернёмся немного назад на Театральную площадь, коли мы её записали в Коломну. Тут у меня всегда возникает один вопрос. Мариинский театр всем театрам театр: лучшие дирижёры, композиторы, певцы, балерины, высочайшие гости в зале, а в двух шагах рынок и тюрьма. Как такое соседство было возможно? И главное, выдающиеся представители театра жили тут же, прямо напротив Литовского замка. Наверное, чтобы всегда быть в тонусе. Посмотришь утром в окно и понимаешь, что вид на Крюков канал гораздо лучше с этой стороны, чем наоборот.
Как выглядит Театральная площадь в своём историческом облике я уже не помню. Там всё время ремонт. Строительные леса, грохот, пыль и безнадёга летом и зимой из года в год.
Ладно метро, тут я готов потерпеть. Это в Москве открывают 50 новых станций каждый год, там лопатами можно рыть, почва позволяет. У нас же грунты, болота никуда не делись, так что если одну станцию в пять лет сдадут, уже радость. А вот в консерватории надо что-то подправить. После истории, случившейся в 2011 году, меня стали терзать смутные сомнения. И в дальнейшем предчувствие не обмануло. Тогда, двенадцать лет назад, отремонтировали крышу за семь миллионов рублей и она сразу протекла, залив аудитории и залы для занятий. Как выяснилось в ходе проверки, по факту работ провели на 300 000. Не, я всё понимаю, бывают сложные жизненные ситуации когда деньги очень нужны, но берега-то надо видеть. Воровать тоже надо честно.
Однако, дальше началась реконструкция самой консерватории, конца и края которой не видно. Думаю, в итоге проделки с крышей за семь миллионов покажутся детской шалостью. Римский-Корскаков и Глинка смотрят на это с грустью и думают: «Господи, куда мы попали?!»
Возвращаемся на Крюков канал. Справа за мостом Декабристов огромный дом, имеющий адреса по набережной Крюкова канала, улице Декабристов и улице Глинки.
Здесь жила семья Стравинских, дирижёр и композитор Направник, балерина Карсавина. Напротив тюрьмы и театра одновременно. Забавно, я же говорю.
Но главное не это. В этом доме есть место, куда может зайти каждый и прикоснуться к истории. Аптека по адресу: улица Декабристов, 27.
Именно эту аптеку имел в виду Блок в своём знаменитом стихотворении. Так считают исследователи творчества поэта, которые тут проводят свои встречи. И попробуйте с ними поспорить. Поэтому я не буду приводить другие версии адреса аптеки и вообще рассуждать на тему, что хотел нам сказать Александр своим произведением. Пусть этим занимаются профессионалы.
Блок жил неподалёку отсюда на углу Декабристов (Офицерской) и набережной реки Пряжки. Как-то ночью (часа в два примерно) поэт шёл в библиотеку и на Крюковом канале увидел морячка, пытавшегося покончить с собой. Тот уже перегнулся через перила и собирался броситься в ледяную рябь канала. У парня были проблемы в отношениях с девушкой и он хотел решить их подобным образом. В те тревожные годы многие так делали. Город буквально захлестнула волна самоубийств. Чуть что, я вас видеть не желаю, гори всё синим пламенем и концы в воду.
Александр успел схватить несчастного за ремень и вытащить. Потом отвёл в ближайшую дежурную аптеку и накапал валерьянки. А дальше под впечатлением от увиденного родились стихи. Те самые. Фонарь тоже на месте, как видите.
Следующий дом также имеет три адреса: по Крюкову каналу, Мойке и улице Глинки.
В контексте питейной топонимики нам интересен другой дом, который ранее стоял на этом участке. В нём был кабак «Поцелуй» по фамилии владельца — купца Поцелуева. Название питейного заведения плавно перешло на мост через Мойку по соседству.
У Поцелуева моста, безусловно, есть и другие версии названия. Тут и прощались-целовались, отправляюсь на службу или по этапу, влюблялись-целовались, чтобы жить долго и умереть в один день, и просто целовались при встрече все со всеми. Каждый может выбрать себе вариант по вкусу. Я лично за кабак. Но абсолютно не против поцелуев на мосту. На здоровье, как говорится. Рядом даже клетку для замочков поставили — символ семейного счастья.
Через Мойку переходим по Краснофлотскому пешеходному мосту-теплопроводу, он сосед Поцелуева. Теперь смотрите: первым у нас был Красноармейский пешеходный мост через Фонтанку, затем Красногвардейский пешеходный через канал Грибоедова и вот теперь Краснофлотский. Если вы прошли эти три моста за один день, то это хет-трик. Можете очередное желание загадывать.
Впереди финишная прямая. Слева остров Новая Голландия, справа — Крюковские казармы или казармы Флотского экипажа.
В капитально отреставрированные казармы переехал Центральный военно-морской музей. Можно, конечно, сколько угодно с ностальгией вспоминать музей в здании биржи на Стрелке Васильевского острова, но сюда он вписывается абсолютно естественно и выглядит великолепно как снаружи, так и внутри. Это последний дом на канале. А если по нумерации, то первый. Мы с конца заходили, так уж получилось.
Новая Голландия не имеет адреса по Крюкову каналу, остров зарегистрирован по набережной Адмиралтейского канала, но пройти мимо никак нельзя и два слова придётся сказать. Здесь сегодня общественное пространство (модное слово), где летом можно посидеть на лужайке, думая о судьбах России, а зимой покататься на коньках с теми же мыслями.
Символ Новой Голландии — знаменитая арка, которая находится со стороны Мойки в противоположной от входа части. Чтобы её увидеть, придётся обойти остров вокруг. Тут ещё продолжается реконструкция, но уже скоро она предстанет во всей красе.
На площади Труда Крюков канал заканчивается, за поворотом перетекая в Адмиралтейский канал. Но здесь всё не так просто.
Изначально Крюков канал был прорыт от Невы до Мойки. Работами руководил Семён Крюков, именем которого канал и назвали. Потом его продлили до Фонтанки. При строительстве Благовещенского моста через Неву, часть канала, проходившую через нынешнюю площадь Труда, заключили в каменную трубу. Так же поступили с частью Адмиралтейского канала, когда необходимость в ней отпала. Но входы-выходы в эти подземные каналы остались и там стали происходить страшные вещи. Если кто-то заходил туда из любопытства, то либо пропадал, либо превращался в мутанта и наводил ужас на людей, выходя на поверхность. Чтобы прекратить этот кошмар, дырки заделали.
Но мне порой кажется, что остались где-то лазейки. Наверняка вы встречали на улицах Петербурга людей с песьими головами, одичалых и белых ходоков с голубыми глазами. И задавались вопросом: откуда они берутся? Я вам отвечу: оттуда.
Вот такой он Крюков канал. Великий и ужасный, весёлый и грустный, старомодный и современный.
