Очень люблю читать обсуждения книжных персонажей и сюжетных ходов. Из любимых мною авторов больше всего достаётся обсуждений Дюма - "Трёх мушкетёров" и "Графа Монте-Кристо" обсуждают, как родных. К сожалению, обсуждений Гюго мало. Или мне не встречались. Но искала. Но что-то мало. А интересно было бы ознакомится с таким же развёрнутым разбором, как у того же Дюма. К тому же, читаешь такие обсуждения, и появляется много пищи для размышлений. Некоторые из таких прочитанных впечатлений и комментариев навели меня на новые размышления о тех же персонажах, а конкретнее - об их эмоциональном восприятии себя, других людей и, исходя из этого, о формировании отношений друг с другом.
Например, я часто встречаю рассуждения читателей и вообще фанфики там всякие о том, что беда Жавера была в том, что он был одиноким человеком, а отсюда, как следствие, ожесточённость, неспособность принять себя, изменения в своём мышлении, и, как результат, самоубийство. То есть предполагается, он от этого крайне страдал, тяжело это одиночество переносил. Люди высказывают различные предположения, чего же он в связи с этим хотел, чего искал и в итоге так и не нашёл. Или даже фантазируют, что если бы нашёл, то зажил бы счастливо. Размышления и предположения, честно, крайне интересные, сами по себе достойны обсуждения и очень талантливо и вдумчиво описаны. Вот только персонаж, вокруг которого всё это вертится, совсем не Жавер. И вообще, пофантазировать - отлично и здорово, но я всё-таки предпочитаю в обсуждении персонажей ограничиваться тем, что нам решил нужным показать автор, а иначе получается история "но ведь Ретт вернулся к Скарлетт". Но не вернулся же! Это придуманная другим автором совсем другая истории, не имеющая никакого отношения к героям первоисточника! Поэтому я предпочитаю ограничиваться строго тем, как решил своими героями распорядиться автор и какими он их нам изобразил. Поэтому, читая захватывающие размышления обсуждающих, я отвлекаюсь от них, возвращаюсь к Гюго и понимаю - Жавер из первоисточника совсем не тяготился своим одиночеством. Абсолютно! Не вижу я у него ни тоски, не сожаления, ни стремления к чему-либо или к кому-либо. Более того, у него даже не было и понятий таких в его жизненной системе - вроде любви, привязанности, дружбы. Не мыслил он такими категориями. Я раньше писала о том, что этот персонаж весьма эмоционально ограничен, это не хорошо и не плохо, он такой, какой есть. Здесь же, углубляясь в эту тему одиночества и поиска контакта с дпугими людьми, я даже больше скажу - свойственна ему была даже своеобразная эмоциональная ущербность. Хотя автор пишет, что Жавер был человеком сильных страстей и зачастую свои эмоции сдерживать и скрывать не умел, но это не противоречит наличию эмоциональной скупости, вследствие которой - полное отсутствие потребности в сближении с кем бы то ни было. Не страдал он от этого, более того, нормально ему жилось в мире, устроенном им самим - в мире правил, строгих ограничений, самоотречения, как пишет автор, и самодисциплины. И если какой-либо фрагмент из стройной системы мира вокруг него вдруг выпадал, Жавер считал своим долгом вернуть его на надлежащее место. Но вот когда фрагменты его самого не просто даже посыпались один за другим, а ещё и перепутались, здесь порядок он навести уже не смог, результат чего нам известен.
Эта же эмоциональная ограниченность проявляется и в его отношении к другим людям. Фантина и Вальжан - те самые герои, на чьём примере мы это видим. Жалобный монолог Фантины в полицейском участке, когда она валялась у Жавера в ногах, умоляя отпустить её к дочери, оставил его совершенно равнодушным. И автор пишет об этом - даже камень мог бы дрогнуть от её душевной боли, но не инспектор. Фантина, её горе, её дочь - Жаверу на это было наплевать. Перед ним было нарушение общественного порядка в лице Фантины - ничего другого он не видел и видеть не желал. Так и с Жаном - впервые Жавер взглянул на него как на человека только после того, как Вальжану удалось потрясти его невозмутимость своим великодушным поступком. И каким это для него стало потрясением - общественная единица, нарушившая установленный правопорядок, оказывается, наделена чем-то, что у самого инспектора отсутствует!
Ещё очень давно я читала такое интерсное наблюдения о детях, которые росли и воспитывались в детских домах. Не знаю, насколько с точки зрения психологии оно правдиво, но суть такого мнения была в следующем: дети, вырастающие в приютах, вне семьи, ограничены в проживании и проявлении некоторых эмоций. То есть они не в состоянии проявить любовь, привязанность, эмоциональную открытость. Причина в том, что им такие понятия, чувства не прививались, не воспитывались в них. Такие дети просто не знают, что это такое, не видели примеров и не ощущали на себе, поэтому и не обладают сами такими переживаниями. Чувствам ведь тоже надо учить, воспитывать их с раннего возраста.
Поэтому, если покопаться в прошлом гюговских персонажей, можно найти много всего для размышления. Потребность любить, сопереживать, потребность в дружбе и тому подобное у Жавера сформирована не была. Не знал он таких чувств, на себе никогда не испытывал и не задумывался над тем, что ему в этом плане чего-то недостаёт.
Совсем другое дело Вальжан. Глубине чувств и разнообразию эмоциальных переживаний этого пеосонажа я не устаю удивляться. Как мы помним, до каторги он жил в окружении семьи - сестра и множество племянников. Конечно, их жизнь была тяжела и было не до услаждения тонкими душевными переживаниями и осыпанием друг друга эмоциональными излияниями, но, я думаю, простая душевность там присутствовала. Ради родни Жан был готов на все, на преступление в том числе.
Впереди его будут ждать годы адской жизни. Любовь женщины он так и не познает. Кажется, что все человеческие чувства и переживания должны напрочь в нём уничтожиться. Но нет. Одно из самых ярких, поворотных даже моментов жизни Жана - встреча с Козеттой. После нового ареста, после нового побега, снова в отчаяном положении беглого преступника, Жан уже готов снова ожесточиться. Автор пишет, что снова темнота начала сгущаться в его душе, та самая ненависть к миру, которую он поборол благодаря епископу. И тут - исполнение данного ранее обещания преподносит Жану такой подарок, о каком он и не мечтал! С каким теплом и любовью автор пишет о тех чувствах, которые проснулись и разрослись у Вальжана в душе, когда он взял Козетту под свою опеку! Вся нерастраченная потребность в любви, всё душевное тепло, которое ни на кого не изливалось десятки лет, всё это расцвело, вырвалось на свободу. Вальжан обрёл смысл жизни - он обрёл любимого, дорогого ему человека. Как бы поступил Жавер, окажись он в такой ситуации? Да просто передал бы девочку в соответствующее учреждение. И считал бы, что сделал всё абсолютно правильно! Так и полагается. Вот и разница в восприятии.
Козетта - это тоже очень интересный персонаж в плане проявления эмоций и чувств. Вроде бы она и очень милая, и добрая, и всё такое, но у меня осталось после книги самое стойкое впечатление о ней как об очень поверхностном, неглубоком и легкомысленном человеке. А мне всегда были несимпатичны люди, не ценящие привязанности, легко расстающиеся, легко отпускающие прежде дорогих людей. В некотором смысле эгоистичная, но понятная привязанность Вальжана к Козетте, страдание от потери мне намного ближе.
Возможно, то о чём я писала выше, применимо и к ней? Воспитанием чувств этого ребёнка никто не занимался. Ничего хорошего она не видела. Судя по всему, у неё оказался лёгкий характер, тяготы детства, кажется, не оставили на ней никакого следа. Но вот этого самого - способности к глубоким чувствам, эмоциональной отзывчивости - в ней нет. Кажется, что всё в порядке - она безумно любит Жана, страстно погружается в глубины чувств с Мариусом. Но я ей не верю. Козетта - сильно увлекающийся человек, только и всего. Истинной глубины в ней нет. Симпатии её легко приходят, легко уходят.
Вальжан - первый человек в жизни Козетты, от которого она, вопреки ожиданиям, не отхватила порцию гадостей, оскорблений, побоев. Для неё это было нечто невероятное - человек, который отнёсся к ней с любовью и вниманием. С ним она впервые почувствовала себя спокойно, в безопасности. Два одиноких сердца нашли друг друга. Долгие годы Жан был единственной привязанностью и лучшим другом Козетты. Но ведь вполне естественно, что с возрастом у неё появились потребности иного рода. Она обнаружила, что красива, захотелось внимания молодых людей, весна жизни, кровь кипит - это всё естественно и понятно. И то, что она отодвинула Вальжана на задний план - тоже объяснимо и ничего страшного в этом нет. И также естественно и то, что Жан воспринял это крайне болезненно. Вот только для него это стало настоящей трагедией: Козетта - в этом был весь смысл жизни Вальжана. Не просто отеческая привязанность, нежелание отпустить, а именно тот душевный огонь, который один заставлял жить, бороться, терпеть. И здесь снова стоит вспомнить о поверхностности чувств Козетты.
Вообще, замечательно то, как похожа Козетта на мать, Фантину. И, похоже, легкомыслие, лёгкий подход к жизни она унаследовала именно от матери. Вспомним Фантину. Добрая, весёлая, игривая девушка. Одна ли она виновата в том, как всё обернулось? Конечно же, нет! Отец Козетты - говнюк, можно много про него говорить, и жаль, что в те времена только в женщину можно было ткнуть пальцем на улице и обозвать гулящей из-за внебрачного ребёнка. Вот бы мужик по улице проходил, а ему крикнули: о, а он ребёнка наклепал и не женился! давай побъем его! Да, это из области фантазии. Как бы нам не казалась вся эта история несправедливой, общественный уклад и дичь в мыслях мы изменить не можем. Так было, хорошо это или плохо. Плохо, конечно. Тем не менее, возвращаясь к Фантине. Не она одна виновата в случившемся, вопреки мнению всх местных доброжелателей. Но, однако же, чего-то ей не хватило - или внутреннего стержня, или знания жизни, или серьёзности. Подружки-то прожжёные были, знали, что да как. Да и Фантину, надо признать, по словам автора, смущала жизнь вне брака. Поначалу. Ну а потом она отбосила сомнения: а что, все так живут! Тем не менее, парни развлеклись и свалили, девушки пожали плечами и забыли, а Фантина оказалась сами понимаем где. Почему я сравнила её с Козеттой? В поведении Фантины я вижу те же легкомыслие, нежелание вдуматься серьёзно в происходящее, оценить ситуацию. Фантина легко привыкла к роскошной жизни с любовником. Он за всё платил, Фантина бросила работу - она была швеёй. Когда он ушёл, наверстать упущенное оказалось невозможно - клиентов своих она безвозвратно потеряла. Безусловно, Фантина любила Козетту, но хотя бы ради неё ей следовало призадуматься, что её ждёт, что стоит как-то обезопасить себя и не бросаться в омут с головой. Здась я вижу несерьёзность и легкомыслие. И всё таки, не могу не оправдать Фантину, очень её жаль. Подозреваю, что не только легкомыслие было всему виной - скорее всего, полное отсутствие житейского опыта сыграло свою коварную роль, а мудрых советчиков рядом не было, только разбитные подружки. Которые как-то в трудную минуту самоликвидировались.
Ну, и, конечно же, Фантина легко увлекалась. Козетта очень похожа на неё в этом плане. Вспомним - Козетта безумно прониклась Мариусом, толком не зная его. Да ладно уж, совсем его не зная! Наивный, счастливый, лёгкий характер. Трудное детство быстро выветрилось, никаких подозрений: а кто, а что, кто такой, что надо? Ну или это просто я уже своё собственное восприятие и подозрительность переношу. Тем не менее, когда Козетта с Жаном переехали, Мариус как-то быстро выветрился из её головы. Зато возник смазливый и усатый - гусар он вроде был или что-то в этом роде. Родня Мариуса, кстати. И Козетта как-то вдруг им заинтересовалась. Это ей с Мариусом ещё повезло. Тот был скромный и целомудренный. А залихватский гусар имел вполне определённые цели. И что-то мне подсказывает, что Козетта вполне успешно могла бы повторить судьбу матери. И даже Жан бы не уследил. Но тут снова возник Мариус, гусар забыт, вспыхивает любовь.
Вот поэтому мне и неудивительно нисколько, что она так легко забыла Жана. Перед Козеттой открылся новый мир - любимый муж, развлечения, увеселения, доступные замужней женщине, неподходящие ранее для незамужней девушки. Раньше Козетта не выходила в свет, теперь все радости жизни для неё. Новый дом, новое окружение. Шаг вперёд и вверх. Где уж там старику Жану за всем этим поспеть. С одной стороны, тоже можно всё это объяснить, но всё вместе с описанным выше, уже создаёт определённую характеристику человека. Грустно, что Козетта даже не дала себе труда задуматься - что не так? Ведь явно было видно, что с Жаном всё абсолютно не в порядке. Ведь она так его любила! Но он надолго исчезает, редкие встречи проходят в подвале, он обращается к ней на "вы"... Козетта только удивляется, а потом забывает. Восприятие Козетты поверхностно, нет способности ощущать глубоко, задумываться, анализировать. Новые увлечения и новая жизнь берут своё.
И в этой новой жизни Козетты нет места Вальжану. И решил это он сам. Почему он решил признаться Мариусу во всём? Совесть не давала ему покоя. Скрываясь всё жизнь под разными масками, Жан как-будто потерял самого себя. И настал момент, когда он решился задать себе вопрос: кто я? кто я на самом деле? И ответы, которые он нашёл в себе, заставили его принять последнее и, надо полагать, самое тяжёлое решение в своей жизни. "Совесть - мой главный и самый строгий судья", - говорит он Мариусу. "Я не могу разделить с вами ваше счастье, я недостоен, я изгой, который должен держаться подальше от человеческого общества." Почему Вальжан был так строг и несправедлив к себе? Почему, будучи прекраснейшим человеком, в конце жизни, прожитой не для себя, а для других, он поставил себя на низшую ступень, которую для него определило предвзятое общество? Для него важно было обрести самоуважение. Обрекая себя на страдания, но делая честное признание, он снимал с души огромный груз. Становясь несчастным, он, тем не менее, примирялся с собой и со своей совестью.
После замужества Козетты Жан как бы взглянул на себя и на неё со стороны. Что он увидел? Молодую женщину, входящую в зажиточную, уважаемую семью, замужем за интеллигентым человеком. И все маски, которые он носил, упали. Где же полный достоинства мэр, где респектабельный горожанин? Их больше нет. Мы вновь видим простого человека, крестьянина, как он сам о себе говорит, человека, "знающего своё место", робкого, обращающегося к дочери на "вы", как к стоящей по статусу намного выше него.
Мы можем считать это преображение несправедливым, но для Жана это примирение с самим собой было важнее. Козетта обрела счастье, защиту, дом. Теперь Жан решил вспомнить о себе и отдать себе свой долг. И пусть это было очень своеобразное вознаграждение, в конце жизни Жан ответил для себя на свой вопрос. Он - преступник, крестьянин, буржуа, уважаемый представитель власти, изгой - в первую очередь и воистину - Человек. Честный человек. Даже пусть бы это осознание и досталось ему слишком дорогой ценой.
